Стивен Кинг - Судьба Иерусалима[= Жребий; Салимов удел]

— Ладно. Только кого?

— Не ребенка. Отца. Возьмите его за ноги.

— Ну хорошо, — сказал Джимми. Рот у него сразу высох, и слова прозвучали сипло.

Он снял с Роя Макдугалла ботинки и потащил. Марк взялся за другую ногу, и вдвоем они вытащили его на солнце.

То, что случилось потом, было почти неописуемо. Макдугалл начал извиваться, едва свет попал на него. На теле у него выступил пот, кожа пожелтела. Под тонкой кожей прикрытых век выкатились глазные яблоки. Ноги медленно и сонно дергались, верхняя губа поползла вверх, обнажая клыки, похожие на собачьи. Руки начали хватать землю, одна из них уцепилась за рубашку Марка, и он отбросил ее с криком омерзения.

Рой повернулся и пополз назад к своему убежищу на четвереньках, измазав грязью лицо и руки. Джимми заметил, что на свету у него началось какое-то полуискусственное дыхание, прекратившееся, как только он вернулся в тень. Тогда же закончилось и потовыделение.

Вернувшись на прежнее место, Макдугалл вытянулся и больше не шевелился.

— Закройте их, — сказал Марк дрожащим голосом. — Пожалуйста, закройте.

Джимми повесил замок на дверь. Перед глазами его все еще стоял Макдугалл, извивающийся в грязи, как огромная змея. Ему казалось, что это зрелище никогда не изгладится из его памяти — даже если он проживет еще сто лет.

Они стояли под дождем, дрожа и глядя друг на друга.

— Что, пойдем дальше? — спросил, наконец, Марк.

— Да. Макдугаллы должны были первыми напасть на соседей.

Они перешли через дорогу, и уже у дверей запах разложения ударил им в нос. На дверной табличке была фамилия Эванс. Джимми кивнул. Дэвид Эванс и его семья. Он работал автомехаником в ремонтной мастерской в Гэйтс-Фоллс. Пару лет назад он его лечил от чего-то вроде кисты.

Здесь звонок работал, но никто не отвечал. Миссис Эванс они нашли в постели. Там же в другой кровати лежали двое детишек в одинаковых пижамах. Дэйва Эванса они искали дольше. Он спрятался на чердаке над маленьким гаражом.

Джимми сделал метку на входной двери и на двери гаража.

— Дело идет, — сказал он.

Марк невпопад спросил:

— Можете подождать? Мне нужно вымыть руки.

— Конечно, — ответил Джимми. — Я бы тоже не отказался. Думаю, Эвансы уже не станут возражать.

Они вошли, и Джимми сел на один из стульев в комнате, закрыв глаза. Скоро он услышал звук льющейся воды в ванной.

На темном экране глаз он видел стол могильщика, дрожащую простыню, сползающую с тела Марджори Глик, ее вытянутую в воздухе руку…

Он открыл глаза.

В этом доме было уютнее, чем у Макдугаллов. Он никогда не встречал миссис Эванс, но был уверен, что в этом чувствовалась ее рука. В маленькой кладовке стояли детские игрушки. Бедные дети, подумал он.

Там были велосипед, разные пластмассовые игры и игрушечная бензоколонка, игрушечный бильярд.

Внезапно он подскочил.

«Голубой мел. Три лампы в ряд. Люди вокруг зеленого стола в ярком свете, метящие кончики пальцев голубым мелом».

— Марк! — закричал он, вскакивая со стула. — Марк!

Марк выбежал из ванной посмотреть, что случилось.

В полтретьего навестить Мэтта пришел его давний ученик (64-й, «А» класс по литературе). Он спрашивал Мэтта, неужели он действительно верит в существование тайных сил. Мэтт не мог вспомнить, зовут его Герберт или Гарольд.

Мэтт, читавший «Таинственные исчезновения», когда вошел Герберт-Гарольд, со вздохом отложил книгу. Он ждал звонка, хоть и знал, что до трех они не смогут попасть в школу на Брук-Стрит. Он надеялся узнать, что случилось с отцом Каллагеном. День, казалось, проходил с тревожащей быстротой — а еще говорят, что в больнице время течет медленнее.

Он начал рассказывать Герберту-Гарольду о городке Момсон, штат Вермонт, про который только что прочитал. Он счел ее особенно интересной, поскольку подумал, что там могло случиться то же, что в Джерусалемс-Лот.

— Все исчезли, — сказал он Герберту-Гарольду, слушавшему с вежливой, но не очень скрываемой, скукой. — Маленький городок в северном Вермонте. Население 312 человек по переписи 1920 года. В августе 23-го женщина в Нью-Йорке забеспокоилась, что ей не пишет сестра. Они с мужем поехали туда и первыми сообщили об этом в газеты, хотя я не сомневаюсь, что соседи знали об этих исчезновениях. Так вот, они приехали в город и никого там не нашли. Все дома стояли пустыми, и в одном месте стол даже был накрыт к ужину. Эта история наделала шуму в свое время. Автор этой книги упоминает, что в соседних городах люди рассказывают странные вещи… про духов и все такое. На некоторых сараях до сих пор можно видеть кресты. Вот фотографии некоторых зданий Момсона. Что ты об этом думаешь?

Герберт-Гарольд вежливо поглядел на фото. Обычный городишко с несколькими домами и магазинами. Некоторые отвалились, может быть, под тяжестью снега. Таких городов в стране пруд пруди. Старик просто впадет в маразм. Герберт-Гарольд подумал о своей старой тетке, вообразившей, что ее дочь убила ее любимого попугая и подсунула ей вместо курицы. У этих стариков всегда какие-то странности.

— Очень интересно, — промямлил он. — Но не думаете же вы… мистер Берк? Мистер Берк, вам плохо! Вы… эй, сестра! Сестра!

Глаза Мэтта уставились в одну точку. Одна рука сжала угол простыни, другая упала на грудь. Лицо его сделалось бледным, в центре лба пульсировала жилка.

«Слишком скоро, — успел подумать он. — Жаль…»

Боль, набегающая волнами, несла его в темноту. Последней мыслью было: «Где же они?»

Потом все померкло.

Герберт-Гарольд выскочил из палаты, опрокинув стол и уронив стопку книг. Сестра уже спешила навстречу.

— Там мистер Берк, — сказал Герберт-Гарольд. Он еще держал книгу, раскрытую на фотографии Момсона, штат Вермонт.

Сестра кивнула и вошла в палату. Мэтт лежал тихо, с закрытыми глазами.

— Он что…? — спросил с опаской Герберт-Гарольд.

— Думаю, что да, — коротко ответила сестра, нажимая кнопку вызова. — Вам теперь лучше уйти.

Теперь она снова была спокойна и пожалела о недоеденном ланче.

— Но в Лоте нет бильярда, — сказал Марк. — Ближайший в Гэйтс-Фолле. Разве он может прятаться там?

— Нет, — сказал Джимми. — Уверен, что нет. Но у некоторых могли быть бильярдные столы дома.

— Наверное, да.

— Я еще что-то припоминаю, — сказал Джимми.

Он закрыл глаза и прикрыл их руками. Было что-то еще, что ассоциировалось у него в сознании с пластмассой. Что же это? Пластмассовые игрушки, пластмассовая посуда для пикников, пластмассовые коврики…

Внезапно перед ним явственно предстала картина бильярдного стола, закрытого пластмассовым ковриком, в сочетании с голосом, произносящим: «Надо бы продать его, пока он не заплесневел — Эд Крейг говорит, что он может, — но это же Ральфа…».