Кассандра Клэр - Лорд Теней [litres]

Зал начинал заполняться. Аннабель и Кьерана увели в комнату ожидания вместе с Магнусом. Остальных впустили пораньше, и они заняли скамьи в первых двух рядах. Тай, Кит и Ливви беседовали между собой. Дрю тихо сидела сама по себе и, казалось, глубоко задумалась. Кристина почти уже двинулась было к ней, когда кто-то легонько постучал ее пальцем по плечу.

Это оказался Марк. Он тщательно нарядился для визита в Совет, и сердце Кристины при взгляде на него сжалось – так роскошно он выглядел в отглаженном старомодном костюме, словно чудесно раскрашенная старая фотография. Темный сюртук и жилет хорошо на нем сидели, а белокурые волосы Марк зачесал так, чтобы прикрыть кончики ушей.

Он даже побрился, и чуть-чуть порезался на подбородке – что было довольно странно, потому что никакой достойной упоминания растительности на лице у Марка не было. Кристине он показался похожим на маленького мальчика, который хочет произвести хорошее впечатление в первый день в школе. Кристине стало его жалко – он так переживал из-за мнения людей, что бросили его в Дикой Охоте, несмотря на мольбы его семьи, просто за то, что он был тем, кем был.

– Думаешь, с Кьераном все будет в порядке? – спросил Марк. – Послу Двора следовало бы оказывать больше почтения. Вместо этого они побежали восстанавливать чары почти сразу, как мы прибыли.

– С ним все будет хорошо, – заверила его Кристина. И Кьеран и Марк, подумала она, сильнее, чем думает другой – может, потому, что в Охоте они были так уязвимы. – Хотя не представляю себе, чтобы Аннабель преуспела в светской беседе. По крайней мере, там с ними Магнус.

Марк натянуто улыбнулся, когда в зале раздались негромкие голоса. Центурионы явились при полном параде, в алой, серой и серебряной форме с серебряными значками, приколотыми так, чтобы все их видели. У каждого был посох из чистого адаманта. Кристина узнала кое-кого из Лос-Анджелеса – например, Саманту, подружку Зары с худым противным личиком, и Раджана, который озабоченно оглядывал комнату.

Процессию возглавляла Зара с высоко вскинутой головой; ее рот был похож на ярко-красную рану. Когда она прошла мимо Марка и Кристины, ее губы скривились от отвращения. Но почему рядом с ней не было Диего? Разве он с ними не приехал? Но нет, вот и он – почти в самом конце ряда, с лицом, серым от усталости, но тем не менее он был тут.

Он задержался перед Марком и Кристиной, пока другие Центурионы проходили мимо.

– Я получил твое послание, – тихо сказал он Кристине. – Если ты этого хочешь…

– Что за послание? – спросил Марк. – Что происходит?

Рядом с Диего появилась Зара.

– Воссоединение, – произнесла она. – Как это мило! – она улыбнулась Кристине. – Уверена, вы все будете счастливы узнать, как славно все шло в Лос-Анджелесе после вашего отбытия.

– Очень впечатляюще с твоей стороны – убить Малкольма, – заметил Марк. Глаза у него были непроницаемые и блестящие. – Кажется, это было отмечено заметным продвижением по службе. Заслуженным, я уверен.

– Благодарю! – Зара беззвучно рассмеялась и взяла Диего под локоть. – Ох! – воскликнула, изображая оживление. – Смотрите!

В зал вошли новые Сумеречные охотники. Они были самого разного возраста, и пожилые, и юные. Некоторые из них были в форме Центурионов, но большинство пришли в доспехах или в обычной одежде. Необычного в них было только то, что все они несли плакаты и транспаранты. «ЗАРЕГИСТРИРОВАТЬ ВСЕХ КОЛДУНОВ». «НИЖНЕМИРЦЕВ НЕОБХОДИМО ВЗЯТЬ ПОД КОНТРОЛЬ». «СЛАВА ХОЛОДНОМУ МИРУ». «ГОЛОСУЙ ЗА РЕЕСТР». Среди них был бесстрастный человек с каштановыми волосами и невыразительным лицом – таким, которое потом и не вспомнить. Он подмигнул Заре.

– Мой отец, – гордо сообщила она. – Реестр – его идея.

– Какие интересные плакаты, – сказал Марк.

– Как прекрасно, что люди выражают свои политические убеждения, – сказала Зара. – Холодный мир дал начало целому поколению революционеров.

– Редкий случай, – заметила Кристина, – чтобы революция требовала ограничить права людей, а не расширить.

На мгновение маска Зары дала трещину, и Кристина смогла заглянуть за вежливое притворство, нарочито инфантильные манеры и голосок с придыханием. За всем этим скрывалось нечто холодное, лишенное всякой теплоты, сочувствия и привязанностей.

– Люди, – сказала Зара. – Какие еще люди?

Диего взял ее под руку.

– Зара, – произнес он. – Пойдем, займем наши места.

Марк и Кристина молча смотрели им вслед.

– Надеюсь, Джулиан прав, – сказала Ливви, глядя на пустой помост.

– Обычно он прав, – сказал Тай. – Не во всем, но в таких вещах – да.

Кит сидел между близнецами, что означало, что переговариваются они через его голову. Он сам толком не знал, как очутился в таком положении. Не то чтобы он был против – или вообще это замечал. Он впал почти в полное молчание – чего с ним обычно никогда не бывало – из-за того, где именно находился: в Аликанте, сердце страны Сумеречных охотников, глядя на легендарные демонические башни.

Он влюбился в Идрис с первого взгляда, и совершенно этого не ожидал.

Это было все равно, что войти в сказку, и не в одну из тех, к каким он привык на Сумеречном базаре – где феи всегда были чудовищами. В сказку, которую он видел по телевизору и в книгах, когда был маленький – в мир величественных замков и дремучих лесов.

Ливви подмигнула Киту.

– У тебя такой вид…

– Какой?

– Идрис произвел на тебя впечатление. Признай это, мистер «Меня Ничто Не Впечатляет».

Ничего такого делать Кит не собирался.

– Мне часы нравятся, – сказал он, показывая на них пальцем.

– Об этих часах есть легенда. – Ливви, глядя на него, шевельнула бровью. – На секунду, пока они отбивают час, врата Рая открываются. – Ливви вздохнула, задумалась. – Что до меня, то Рай – это когда наш Институт снова станет нашим. И все мы отправимся домой.

Это удивило Кита; он думал об этой поездке в Идрис как о финале их безумного приключения. Они вернутся в Лос-Анджелес, и он начнет тренироваться. Но Ливви была права: еще ничего не было известно наверняка. Он покосился на Зару и на ее ближний круг, ощетинившихся уродливыми плакатами.

– Еще остается Черная книга, – заметил Тай. Он был аккуратно причесан и выглядел необычно официально; Кит привык, что Тай ходит по-простому, в джинсах и толстовках с капюшоном, и при красивом Тае, выглядевшем старше своих лет, он чувствовал себя немного скованно. – Королеве она все еще нужна.

– Аннабель отдаст ее Джулсу. Думаю, он способен выпросить что угодно у кого угодно, – сказала Ливви. – Или выманить. Но да, я бы очень хотела, чтобы им не пришлось потом в самом деле встречаться с Королевой. Мне даже говорить о ней стремно.

– Кажется, про это есть поговорка, – сказал Кит. – Что-то про неубитого медведя и его шкуру.