Джеральд Бром - Похититель детей

«И где они сейчас? Далеко ли от Гавани? А может, Дэнни не запомнил дорогу?» Да, решил Питер, шансы на то, что они заплутали, очень даже неплохи. Если так, он может собрать эльфов, ведьму, уцелевших в утренней битве Дьяволов — все вместе они сумеют разделаться с врагами по одному. Да, опасно, но иначе Владычицу не спасти.

В голове вновь прозвучали слова Ника: «Ты ведешь их на смерть… Сколько ребят погибло за твою проклятую Владычицу?» Питер нахмурился. «Вот дурак. Что он во всем этом понимает? Ладно. Не время сейчас об этом. Сначала спасем Владычицу».

Из зарослей на поляну выломился раскрасневшийся, запыхавшийся Ник. Тяжело дыша, он припал к воде и принялся жадно пить.

Пришлось признать, что мальчишка неплох: Питер почти не задерживался в пути ради него.

Почувствовав, что на него смотрят, Ник оглянулся, и Питер отвел взгляд.

— Пошли, — сказал он, позволив мальчишке минутку передохнуть. — Дьявол-Дерево уже недалеко.

Круглая дверь в Дьявол-Дерево оказалась закрыта, но не заперта. Питер осторожно толкнул ее и, держа меч наготове, заглянул внутрь. Почти все факелы догорели, в зале царил зыбкий полумрак. Следов боя видно не было.

— Эй!

Не получив ответа, Питер вошел внутрь и кинулся к оружию. Ник последовал за ним.

— Быстрее, — сказал Питер. — Бери, что нужно, и пошли.

Он отшвырнул меч Пожирателя плоти, схватил два клинка по руке, крест-накрест перекинул перевязи через плечо и поспешил к корзинам с припасами у очага, чтобы разжиться едой, но, увидев тело Секеу, остановился. Оно все еще лежало под одеялом, на том же самом месте. При виде волны длинных черных волос на полу у Питера задрожали руки.

Подошедший сзади Ник молча остановился рядом.

На полу у очага лежала Маладриэль. На лезвии меча темнела кровь Секеу. Питер поднял меч и тщательно вытер клинок.

— Ник, — глухо проговорил он, — Секеу хотела бы, чтобы он остался твоим.

Ник сдвинул брови и посмотрел на клинок, будто на что-то злое и опасное.

— Хороший клинок, — сказал Питер. — От него может зависеть, попадешь ты домой или нет. Секеу бы одобрила. Ты ведь сделал для нее все, что мог, — Питер немного помолчал. — На этом клинке ее кровь, и ее дух навсегда стал его частью. Возьми его.

Ник посмотрел Питеру в глаза, и Питер заметил, что он смаргивает слезы. Кивнув, Ник принял меч и раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но вдруг из дальнего угла зала донесся какой-то звук — негромкий скрежет металла о камень. Переглянувшись с Ником, Питер кивком указал в дальний угол, и оба, заходя с разных сторон, двинулись на звук с мечами наготове.

— Эй, там, — негромко позвал Ник.

Питер метнулся вперед и увидел Амоса, амишского мальчишку, изгнанного из дома собственными родителями. Он лежал на койке, наполовину укрытый одеялом. Его нога и живот были забинтованы, лицо побледнело. В руке он сжимал жестяную кружку — пустую, как и ведерко, стоявшее у изголовья.

— Питер, — тихо, но восторженно прохрипел он. — Питер, мудило грешное, ты жив!

Ник схватил ведерко и метнулся в уборную за водой.

— Амос…

Питер опустился на колени у его изголовья, стараясь не смотреть на окровавленные бинты. Насколько все плохо, можно было и не спрашивать. И без того было видно: мальчишка при смерти. В голове снова раздался голос Ника: «Сколько ребят погибло за твою проклятую Владычицу?»

Но Амос заметил взгляд, брошенный Питером на его перевязки.

— Всего лишь царапина, бывало и хуже, — сказал он, совсем как Джон Клиз в роли Черного рыцаря [8] Черный рыцарь — персонаж фильма «Монти Пайтон и Священный Грааль» британской комик-группы «Монти Пайтон»; произносит эти слова, лишившись руки в поединке с королем Артуром. .

— Амос, где все наши?

— Чтоб я знал! То есть как-то все закрутилось — одно за другим… Сплошной бардак начался после этой засады, маму их…

Вернувшийся с ведерком воды Ник наполнил кружку Амоса. Амос выпил все до дна, и Ник налил ему еще. Смерив Ника подозрительным взглядом, Амос вопросительно уставился на Питера.

— Эй, Питер, а мы разве не должны прикончить этого паразита?

— Нет, — вздохнул Питер. — Потом объясню. Ты сначала расскажи, что тут за дела.

— Сам не знаю. После засады все, понимаешь, разбежались кто куда. Я наткнулся на Гека с Резаком, они меня сюда и притащили. Потом Дьяволы, кто еще остался, заглядывали по одному. Таннгност ушел — отправился искать хрен знает что. Потом Драэль с кучкой эльфов приходил, тебя искал. Сказал, Ульфгер убивает всех, кого встретит. А еще…

— Ульфгер?! — перебил его Питер. — Нет, ты что-то путаешь. Не может быть.

— Хрен там — «путаешь». Все так и есть. Драэль сказал, у Ульфгера шлем и меч Рогатого, и никому его не одолеть.

Питеру тут же вспомнилась фигура на холме. Он еще решил, будто это — сам Рогатый… Мог ли это быть Ульфгер? А Лерой? Выходит, он не врал, когда рассказывал о рогатом демоне? «Нет, — подумал Питер, чувствуя на себе взгляд Ника. — Невозможно».

Амос закашлялся, скривился от боли и схватился за живот.

— Прости, брат. Болит, зараза… Так, о чем я? А, да, эльфы. По-моему, кто-то из них пошел к ведьме — предупредить. А потом… потом… Блин. Даже не знаю. Все в башке перемешалось. Кажется, тролль вернулся и долго тут разорялся о чем-то. Сам знаешь, как это с ним бывает. Планов ни у кого никаких, что делать — хер знает… Да, и про самую-то пакость чуть не забыл. Один из этих эльфов вернулся. Сказал, к Владычице идет армия Пожирателей плоти. Вот тогда все и ушли — Дьяволы, эльфы, тролль — все.

— Сколько? — спросил Ник.

— Чего «сколько»? — переспросил Амос.

— Дьяволов сколько осталось?

— Ох… — Амос помрачнел. — Со мной, может, девять или десять.

Сердце Питера сжалось. Он опустил взгляд. Нику и говорить ничего не требовалось — Питер прекрасно знал, что он думает.

— А что со Сверчком? — спросил Ник так, будто боялся услышать ответ.

— Это — с новой девчонкой-то? — уточнил Амос.

Ник кивнул.

— Все нормально с ней.

Ник облегченно вздохнул.

— Амос, — заговорил Питер, — прости, но нам тоже придется уйти.

— Вот и зашибись, — ответил Амос. — А то уже насквозь тут все провоняли — дышать нечем.

Он ухмыльнулся Питеру. Питер попытался ухмыльнуться в ответ.

— Мы вернемся сразу, как сможем, — сказал он, тут же возненавидев себя за то, как неискренне прозвучали эти слова.

— Конечно, — подмигнул в ответ Амос. — Я буду тут. На страже, понимаешь.

Пока Ник снова наполнял ведерко водой, Питер наскреб миску орехов и сушеных ягод и оставил ее у изголовья раненого. Закрывая за собой тяжелую дверь, он изо всех сил старался не думать о том, что оставляет Амоса умирать в одиночестве, и заглушить обвиняющий голос Ника в голове: «Сколько ребят погибло за твою Владычицу?»