Роберт Стайн - Месть ожившего болванчика

— Да предкам его пришлось куда-то уехать, — сказала я. — Он даже пойдет в местную школу. Вроде бы в третий класс.

— Он совершенно больной, — сказала Молли. — Может, тебе следовало бы переселиться куда-нибудь, пока он не съедет.

Я закатила глаза:

— Так мама и согласится!

— Она знает, что ты его ненавидишь, — сказала Молли.

— Мне надо жалеть Итана, потому что у него такая нелегкая жизнь, — сказала я. — Ну, знаешь, родители у него долго болели, не уделяли ему внимания.

На том конце линии Молли, должно быть, покачала головой:

— Да уж. Помню.

Я застонала.

— Так что мама и папа велели мне хорошенько о нем заботиться. Каждые десять минут напоминают, что я должна быть к нему добра.

— Ну здрасьте! — сказала Молли. — А они в курсе, что он всех пинает, когда взрослые не смотрят? Они знают, как он пытался дать тебе подножку, чтобы ты полетела вниз головой с лестницы? Ты рассказывала им, как он скормил тебе сэндвич с дохлыми жуками?

— Он редкий пакостник, но они мне не верят, — сказала я. — В прошлый раз, как Итан у нас гостил, он стал возиться с моим компьютером и стер весь мой доклад. Сказал, что это вышло нечаянно. А потом заржал.

Молли опять застонала.

— Вот гаденыш.

— Молли, ну что же мне делать? — запричитала я. — Он будет жить с нами несколько недель.

Молли с мгновение помолчала. А потом сказала тихо:

— Смирись, Бритни. Твоя жизнь кончена.

— ОЙ! — вскрикнула я, услышав оглушительный треск. Это что, внизу?

Я чуть не выронила телефон.

Неужели Итан уже здесь?

Я бросилась в кухню и обнаружила там маму: склонившись в три погибели, она собирала с пола фарфоровые черепки.

— Поверить не могу, что уронила эту тарелку, — проговорила она, качая головой.

Мама невысока ростом, в ее темно-каштановых волосах белеет седая прядь. Она маленькая, худенькая и буквально кипит энергией. И вообще она симпатичная, разве только очки в темной оправе придают ей вид эдакой профессорши философии. Она постоянно суетится, все у нее из рук валится. И всякий раз она говорит: «Поверить не могу, что я это уронила».

— Может быть, ты нервничаешь из-за Итана, — сказала я, наклоняясь подобрать зазубренный осколок фарфора. — Уж я-то точно нервничаю.

— Эй. — Она ущипнула меня за щеку. Не со зла, конечно, но все же слишком сильно. Я единственная на свете, кого она щипает. Уж не знаю, почему.

— Хорошее отношение, помнишь? — сказала она. — Поддерживай хорошее отношение. Ты давала слово.

— Я тогда пальцы скрестила, — сказала я.

Какое тут хорошее отношение!

В последний приезд Итана у нас с ним вспыхнула настоящая драка. Представляете? Тихоня Бритни Кросби расквашивает своему двоюродному братцу нос и заставляет его разреветься в присутствии всех своих друзей!

На меня это совершенно не похоже. Но он доводит меня до белого каления!

— Дай Итану шанс, — сказала мама, отряхивая джинсы. Она носит модные джинсы в обтяжку и здорово в них смотрится. С ее маленьким ростом мы можем меняться вещами. Что очень удобно. — У него было много проблем, — продолжала она. — А теперь еще и родители оставили его Бог знает на сколько. Он не плохой. Он проказничает только потому, что ему одиноко.

Ну да. Конечно.

Я услышала, как хлопнула дверца машины. Из гаража донесся голос папы.

— А вот и они, — сказала мама. — Помни, Бритни, в этой ситуации ты старшая. Встреть Итана хорошо, и все будет прекрасно.

— Я попытаюсь. Честное слово, — сказала я и не покривила душой.

Гаражная дверь распахнулась. В кухню вошел папа, неся два чемодана Итана.

— Наш новый член семьи прибыл, — сообщил он.

Итан вприпрыжку спешил за ним, на его лице играла широкая улыбка. Со стороны Итан кажется вполне славным мальчуганом. Он невысокий, белокожий и светловолосый. У него васильковые глаза и симпатичный остренький подбородок. На нем была серая толстовка с капюшоном поверх мешковатых джинсов.

А что это перекинуто через его плечо?

Я пригляделась. Это был ухмыляющийся болванчик чревовещателя.

— Привет, тетя Роз, — сказал Итан.

Мама показала пальцем на болванчика:

— Итан, что это?

Он снял куклу с плеча и поднял повыше. У болванчика была безобразная физиономия со стеклянными голубыми глазами, нижняя губа с выщерблиной и совершенно жуткая ухмылка.

— Это Мистер Негодник, — сказал Итан. — Мистер Негодник — мой лучший друг.

«Ну и убожество», — подумала я.

А сама вымучила улыбку и сказала:

— Привет, Итан.

Итан бросился ко мне, выставив болванчика перед собой:

— Мистер Негодник, поздоровайся с моей кузиной Бритни!

Я видела, что должно произойти, но не успела даже пошевелиться.

Деревянная рука болванчика стремительно взметнулась — и тут же с силой опустилась. И ВРЕЗАЛА мне по лбу!

— О-о-ой!

Резкая боль пронзила мою голову. Я сдавила руками раскалывающиеся виски, словно пытаясь вытеснить боль.

— Поосторожнее с этой штукой, — пожурил папа Итана.

— Я не виноват! — воскликнул Итан, попятившись от меня. — Это Мистер Негодник сделал.

«Снова здорово», — подумала я.

Итан подвигал челюстями болванчика вверх-вниз.

— Я БОЛЬШО-О-ОЙ НЕГОДНИК! — проверещал болванчик детским голоском.

Мама повернулась и поспешила к холодильнику.

— Лучше приложить лед, Брит, — сказала она. — А то вскочит шишка.

Я свирепо посмотрела на Итана. Неужели это вышло нечаянно?

— Иногда Мистер Негодник не рассчитывает своей силы, — сказал Итан.

— Итан, как насчет извиниться? — спросил папа.

— Мистер Негодник извиняется, — сказал Итан.

Я протиснулась мимо него и направилась к двери:

— Забудь про лед. Я иду к Молли.

Мама поспешила за мной и остановила меня в прихожей.

— Возьми с собой Итана, — прошептала она.

— Мам, ну пожалуйста, не надо, — сказала я.

Мама положила руки мне на плечи и сощурилась на меня сквозь стекла очков.

— Бритни, он только что приехал. Не будь грубиянкой. Помнишь, что я говорила о хорошем начале?

— Он уже синяк мне поставил! — огрызнулась я.

Но мама, очевидно, была настроена решительно. Я вздохнула:

— Ладно. Ладно.

Заметив Итана у дверей кухни я позвала его:

— Хочешь со мной к Молли?

— Отлично! — ответил Итан. — Я возьму Мистера Негодника.

«Великолепно», — подумала я.

Мы вышли в прохладный, ветреный вечер. Солнце садилось за деревьями, отбрасывая на лужайку длинные тени.

Молли живет через три дома от нас на другой стороне улицы. Рукой подать, но Итан все время вытанцовывал вокруг, пытаясь дать мне подножку.

— Оставь меня в покое, — попросила я.

Он лишь захихикал в ответ. У него мерзкий такой гиений смешок, который кого угодно доведет до ручки.

Я позвонила в дверь, и через несколько секунд Молли открыла. Она была одета в линялые джинсы и желтую футболку с надписью «МУМБА РУЛИТ!» красными буквами на груди.