Александр Варго - Прах [сборник]

Оставалось одно – успокоиться и не быть жертвой.

Однако, уже подступив к банкомату, Гумилева сообразила, что до ломоты в кистях стискивает сумку. Так сильно, что внутри трещит расческа. Расслабив пальцы и постаравшись боковым зрением не выпускать парней из виду, девушка глубоко вздохнула и осмотрела автомат по выдаче денег. Нахмурилась, на миг даже забыв о стоявшей за спиной парочке.

Банкомат был странным. И пусть бы она никогда не слышала о «Сберегательном Накопительном Русском банке», такие однодневки и сегодня как кролики плодятся. Но странными было и расположение кнопок, и меню на экране, и щель для чека, и отделение для выдачи наличных. Впрочем, оно присутствовало, и это главное. Ирэн была просто обязана снять нужную сумму сегодняшней датой, и черт с ними – с процентами за операцию…

Гумилева встала лицом к панели, стараясь прикрыть телом не только клавиши, но и весь дисплей. В мутной зеркальной полоске над глазком видеорегистратора колыхались две тени – парни бесшумно приблизились, словно спешили занять очередь. Сглотнув, Ирэн едва удержалась от того, чтобы повернуться и проверить дистанцию.

Открыла сумочку, мысленно сосчитала до десяти. Успокоилась тем, что даже если потолочная камера не работает, процессор умного денежного сейфа обязательно считает лица подозрительных парнишек.

«Хватит! – снова одернула она себя. – У твоего волнения есть причина. Но это явно не двое оболтусов, которым не хватает на разливняк. Спокойно снимай деньги, не забывай чек и карту, поворачивайся и так же спокойно уходи».

Но волоски на загривке считали совсем иначе и возбужденно приподнялись, будто чужаки уже притирались подсмотреть введенный пин-код. Ирэн вздрогнула и вдруг отступила в сторонку.

– Ребята, давайте сначала вы, – неприятно поразившись слабости собственного голоса, предложила Гумилева и сделала вид, что ищет в сумке кошелек. – Я пропущу…

И подняла глаза, только сейчас внимательно рассмотрев обоих.

Они были разом расслаблены и напряжены. Оба светловолосые, оба обросли едва заметной русой щетиной. Лица худые, если не сказать – изможденные; острые скулы, острые подбородки, огромные кадыки на тонких шеях. Впавшие глаза казались безжизненными и настороженными одновременно. «Как у аллигаторов в той передаче», – вдруг пронеслась в голове Ирэн непрошеная мысль.

– Да не-е, – глядя сквозь девушку, небрежно протянул тот, что стоял справа. И натянуто оскалился, продемонстрировав нездоровые желтые зубы. – Чо мы, быдло какое? Шерше ля фам, дамы вперед, мы обождем.

У Гумилевой пересохло в горле. Она точно знала, какими эпитетами наградила бы такую вежливость в одном из своих выпусков. Привела бы несколько искрометных оксюморонов, окрестив уступку мутных парниш из молла «расхлябанным джентльменством», «семечковым благородством», «подъездной благовоспитанностью» или даже «etiquette accroupie [1]».

Но это дома. В безопасном уюте кухоньки перед вебкой, отгораживающей ее от всего мира. Но здесь, на минус втором этаже пустынной парковки, под тоннами бетона и тишины?! Здесь она могла лишь молча кивнуть.

Парни не угрожали. Не напирали, не делали намеков.

Но от самого их вида сквозило такой опасностью, что самым благоразумным решением было бы ускользнуть вдоль автомата по продаже линз и как можно быстрее подняться к охране…

Вместо этого Ирэн попыталась изобразить благодарность и вымученно улыбнулась. Затем с замиранием сердца снова повернулась к парочке спиной и дрожащими пальцами нащупала в сумке портмоне из желтой кожи.

Несомненно, она о таких слышала. Правда, во всех историях мошенники предпочитали час пик, суматоху и толчею, в которой могли бы оперативно раствориться. Изобретательность их при этом потрясала – в ход шли любые схемы от простого подглядывания вводимого кода до использования умной электроники с ограниченным радиусом действия, чтобы своровать данные карты еще до того, как ту проглотит банкомат.

Впрочем, «благородные» адидасовские незнакомцы не производили на Ирэн впечатления башковитых хакеров. А это означало одно из двух. Или они предпочитали действовать по старинке, грубой силой; либо Гумилева спятила и выдумала весь этот бред про преступников, загнав себя в петлю самогенерирующегося ужаса…

Кошелька Ирэн доставать не стала – кое-как выудила из него нужную банковскую карту, зажала в правой руке, а сумочку набросила на запястье. Пальцы левой стискивали телефон, чью «тревожную кнопку» девушка была готова нажать в любую секунду.

Парни не двигались. Словно примерзли к бетону в шаге за ее спиной, негромко и басовито обсуждая сущую ерунду про «сучий дождь» и «давалку из шестого». Они выжидали. Наблюдали. Ловили удобный момент.

Ирэн вздохнула, уловив в зеркальной полоске отражение собственного лица – бледного и испуганного. Решилась, вставляя карту в узкую прорезь считывателя. Была не была…

В конце концов, физиономии молодых людей уже срисованы на одну из двух местных камер. Да и сумму Гумилева собиралась снимать не такую уж астрономическую…

Тем не менее заветный пин-код она ввела лишь со второй попытки. Дрожащими пальцами, то и дело попадая в лишние кнопки, как можно старательнее прикрывая клавиатуру телефоном в левой руке. Девушка вдруг ощутила, что осень добралась до нее сквозь шарф и плотную шерсть пальто, сковав плечи недружелюбными цепями озноба.

«Лишь бы в кассетах оказалась наличка», – запоздало подумала Ирэн, а затем снова нахмурилась и уставилась в экран.

Внутреннее меню тоже оказалось странным, чуть смазанным. А все надписи будто были сделаны все теми же китайскими производителями этого, далеко не сверхкачественного, железа. Причем российские банкоматы видевшими только в кино. Да еще и сделаны с использованием самых примитивных цифровых переводчиков.

«Выдавать деньги», значилось на одной строке. «Внесение наличное», гласила вторая. «Операция курс передать дополнительно», прочитала Ирэн на третьей.

«Да похер!» – с неожиданной бравадой подумала Гумилева, выбирая нужный пункт. – «Не до жиру…»

Клавиша поддалась с неожиданной легкостью, сразу дав понять, что на стоимости пластика была сэкономлена не одна сотня юаней. Банкомат пискнул, и в этот же момент в воздухе что-то переменилось. Так собаки чувствуют поступь землетрясения, так разносится по дому дым начинающегося пожара – девушка напряглась и обреченно заметила в отражении, как парни обменялись жестами.

Проглотив комок, Ирэн ввела на клавиатуре нужную сумму.

В душе нарастала злость на саму себя. Хотелось скорее покончить с подвальными хлопотами и забыть о спуске на недоремонтированную парковку, как о тревожном сне. Не хватало еще наткнуться на заблокированные двери и объясняться с охраной или полицией. Или вовсе оказаться до утра запертой в торговом центре с опасной «спайсовой» парочкой.