Наталья Калинина - У судьбы две руки

— Да. Она. Кстати, вы мне так и не сказали, что делали у ямы в такой час и в пижаме, — спросил Герман, меняя тему. — Ведь вряд ли просто так вышли прогуляться?

— Конечно, нет, — фыркнула Алина. Но ее прервал звонок в дверь.

— Это они. Ваши соседи, — вздохнул Герман, с трудом вставая с дивана. — Откройте им, но ни в коем случае не выдавайте меня, что бы они ни говорили.

— Но Герман… — всполошилась Алина и испуганно оглянулась на окно, будто в него могли за ними подглядывать.

— Откройте! Только обо мне — ни слова. Вы меня вообще не знаете! Когда они уйдут, я вам все расскажу. Подыграйте им! Сделайте вид, что только проснулись. Где можно пока спрятаться?

— Ну… В ванной, к примеру.

— Ненадежно. Вдруг кому-то из ваших гостей приспичит помыть руки? На кухне тоже не стоит.

— Тогда в моей спальне, — вспыхнула Алина, опять смутившись. — По коридору вторая дверь налево.

— Я помню, — кивнул Герман и, придерживаясь за стену, отправился восвояси. Но в дверях спальни оглянулся и поторопил нерешительно замершую в коридоре девушку:

— Идите, Алина, откройте им. Они вам сейчас ничего не сделают. Скорей всего узнали, что я как-то выбрался из ямы, и пришли проверить, не прячусь ли я у вас. Вот и все.

Отчаянно надеясь на то, что она справится с задачей, что ее не выдадут разрумяненные щеки и растерянный вид, он зашел в комнату и поискал взглядом, где можно спрятаться. Лезть в шкаф, как в популярных анекдотах про любовников и внезапно вернувшихся из командировки мужей казалось не только пошлым, но и неумным. К тому же ему необходимо было слышать разговор Алины с «гостями». Поэтому Герман просто присел на край тумбочки и обратился во слух.

Он не ошибся в своих предположениях, кто и зачем пришел в столь ранний час, когда рассвет еще робко заглядывает в окна и визиты если и совершаются, то только по неотлагательной причине. «Гостей» оказалось двое. Одного Герман узнал по голосу — старик Кириллов. А второй известен ему не был, но, судя по ответам Алины, она хорошо его знала. Скорей всего это он возил ее в ресторан.

— Да, вот такие нехорошие дела, Алиночка, приключились, — удрученно бубнил старик Кириллов. — Пришли тебя предупредить. Обеспокоились, ты же ведь одна живешь. Молодая красивая девушка, мало ли!

— Спасибо, Петр Евсеевич, я буду настороже. Как, говорите, его зовут?

— Откуда ж мне знать? Но слышал, что приехал он к нам аж из столицы.

— Говорят, за ним уже не одно ограбление числится! — вмешался другой мужчина.

И Герман не сдержал усмешки. Похоже, его пытаются вырядить в налетчики на дома. Опять предсказуемый ход. Ну что ж, пусть и дальше все идет так ожидаемо — ему это только на руку.

— Говорят, с виду он очень приличный и даже входит в доверие к одиноким дамам. А потом — раз. И грабит.

— И даже может надругаться! — вставил свои пять копеек Кириллов.

Герман хмыкнул. Не только грабитель, но еще и насильник! Что там пойдет дальше — убийства и каннибализм? Для пущей острастки.

— Какой ужас! — послышалось восклицание Алины. Молодец, девочка, испугалась натурально. Даже Герман ей бы поверил. — Я сейчас закрою все ставни! Это же страх какой! И что, говорите, он в наш поселок приехал?!

— Не уверен, — ответил Кириллов. — Вон Жене знакомый, который в полиции работает, предупреждение прислал. Вроде как в наших краях его засекли. А куда он подался, где прячется — у нас или еще где — пока неизвестно. Вот это и страшно.

— Да уж… Я же теперь спать не буду! И из дому выходить страшно, и оставаться — тоже! Что мне делать?

— Я тебя защищу, — вновь послышался голос молодого. Герман скривился: выискался защитник! Бежать от такого надо. И немедленно.

— У меня сегодня выходной, — продолжал мужчина. — Хочешь, свожу тебя на пляж? Погуляем, пообедаем. Покажу тебе наши достопримечательности.

— Вот-вот, Алиночка! Лучше прогуляйся с Женей. С ним тебе страшно не будет!

— Я заеду за тобой через час, если ты уже не собираешься больше спать.

— Да какое тут — спать! Хорошо, через час буду тебя ждать.

— Вот и лады! — воскликнул Кириллов. — А пока затаись и никому не открывай. Женька тебе три раза позвонит. Да, Жень?

— Конечно!

— Ну, мы пойдем?

— Да, Петр Евсеевич, сейчас. Алина, можешь дать попить? Ночь получилась тяжелой. Проводил тебя, и меня тут же вызвали на работу.

— Опять оперировать больную собаку? — поинтересовалась встревоженно Алина. Герман смекнул, что парень представился ей ветеринаром.

— Нет. Подменял коллегу. К счастью, на несколько часов. Но и эти часы выдались непростыми.

— Так, может, тебе кофе или чаю?

— Нет-нет, просто воды! И можно я руки сполосну? А то…

— Да, конечно! В ванной.

Герман невольно усмехнулся и похвалил себя за предусмотрительность. Вряд ли этот милый ветеринар так уж изнывал от жажды: простая уловка, чтобы проверить, не прячется ли кто у Алины в ванной или на кухне. Только бы еще не попросился отдохнуть в спальне на мягких подушках, а то у него, видите ли, ночка выдалась тяжелая… Вряд ли настолько, как у Германа. А девочка молодец: подыграла, даже чай-кофе предложила, будто и не прятала в своих будуарах «особо опасного преступника».

Хозяйка и гости еще тихо переговорили в коридоре — о чем именно, Герман не услышал, хоть и напрягал слух. А потом наконец-то хлопнула входная дверь, и следом за этим в спальню вошла Алина. Она присела на краешек кровати и, рассматривая Германа, чуть склонила голову набок, словно выискивала в его лице какие-то особые приметы.

— Значит, грабитель и насильник? — наконец-то спросила она с легкой усмешкой.

— Хуже. Еще и убийца. Невинных дев, котиков и младенцев.

— Герман, скажите честно, вы обманули моих знакомых? Заняли у них крупную сумму денег или как-то их «нагрели»?

— Клянусь, что уже сказал правду. Подробности — по дороге. Алина, у нас час, есть всего лишь час на то, чтобы уйти подобру-поздорову. Если вам, конечно, дорога ваша конопатая шкура.

Про конопатую шкуру, конечно, он зря: девица сразу нахмурилась, и ее янтарные глаза стали темными и непрозрачными. Но, честно говоря, ему уже надоело ее уговаривать. Время ограничено. И сложность не в том, что в час они могут не уложиться, а в том, что наверняка за домом ведется наблюдение, и Германа, загадочно исчезнувшего из ямы, ищут. К тому же утро уже сдернуло маскирующий покров темноты с сонных улиц и злорадно заухмылялось неуместно ярким солнцем, и потому придется приложить немалые усилия и помолиться всем богам, чтобы выбраться из этого треклятого поселка. Да и силы у Германа ограничены, а боль терзает не только разбитую голову, но и стискивает ребра, мешая свободно дышать. Что уж говорить о ноге.

— Черт с вами, — сдался он вконец и поднялся. — Оставайтесь, а я пойду. Надеюсь, вы не сговорились с этими и дадите мне спокойно уйти?