Стивен Кинг - Томминокеры

Я попал в рекламу, подумал Леандро. Это какой-то нелепый розыгрыш. Сейчас откроется дверь и из нее выпорхнет О. Джей Симпсон [113] Скандально известный актер и футболист. .

Это показалось ему смешным, и он расхохотался. Пока Леандро смеялся, он успел отметить про себя, что пропадает отличный кадр. Боже мой, вот оно! Летающий автомат с кока-колой парит над асфальтовой дорогой на краю провинциального городка!

Леандро впопыхах схватил «Никон», а автомат тем временем, жужжа что-то себе под нос, обогнул его, развернулся и вновь полетел на него. Это походило на бред сумасшедшего. Хотите верьте, хотите нет, но на передней стенке автомата читалась надпись крупными буквами: «Настоящее».

Не успев опомниться, Леандро вдруг увидел, что агрегат и не думает замедляться. Он уже мчался на него, здорово прибавив скорость. Что это вообще такое, автомат по продаже напитков? Тот же холодильник. Тяжелый, железный. А эта штуковина рассекала воздух, как самонаводящаяся ракета, и неслась прямым курсом на Леандро.

Какие уж тут съемки! Репортер отпрыгнул влево. Машина со всей силы саданула ему по правой голени, сломав ее. Вспышка боли затмила собой все вокруг. Леандро в золотистом респираторе закричал, упав на живот. Рубашка порвалась. «Никон» подскочил на лямке и с лязгом ударился о каменистую насыпь.

Ах ты, гад! Я четыре сотни выложил за этот фотик!

Дико озираясь, Леандро встал на колени. Рубашка разодрана, на груди кровоточащая рана, нога горит от адской боли.

Автомат дал задний ход и завис в воздухе, поворачиваясь из стороны в сторону наподобие радара. Солнце било в стеклянную дверь. Внутри агрессивного холодильника Леандро заметил баночки с кока-колой и фантой.

И тут гаденыш попер прямо на него, стремительно набирая скорость.

Нашел меня, боже!

Он встал и, прыгая на левой ноге, поспешил к своему авто. Расстояние быстро сокращалось. Автомат устремился к нему, зловеще подвывая лоточком для сдачи.

Пронзительно вскрикнув, Леандро рухнул наземь и откатился. Железная махина просвистела в ладони от него. Он упал на дорогу. Сломанная нога откликнулась резкой болью. Леандро закричал.

Бестия развернулась, подождала немного и, обнаружив цель, вновь пошла в атаку.

Леандро нашарил за поясом пистолет, выхватил его и выпустил четыре пули, едва удерживаясь на коленях. Все пули попали в летучую мишень. От третьего выстрела вдребезги разлетелась стеклянная дверца.

Последнее, что увидел репортер, прежде чем махина рухнула на него всем своим весом – а весила она, ни много ни мало, фунтов шестьсот, – были бутылочки с газировкой. Из отбитых горлышек, в которые попали его пули, брызгала сладкая пена.

Стеклянные «розочки» летели на него со скоростью сорок миль в час.

Мама! – мысленно вскрикнул он и закрыл лицо руками.

Не было смысла теперь переживать о «розочках» с острыми краями и микробах в чизбургере. Жизнь устроена так, что когда на тебя мчится автомат с кока-колой весом в шестьсот фунтов, это – единственное, о чем стоит волноваться.

Гулкий удар, хруст. Лобная часть головы Леандро разбилась вдребезги, как драгоценная ваза династии Мин, которую нечаянно смахнули на пол. В следующую секунду переломился позвоночник. Какое-то время машина тащила за собой безвольное тело, прилипшее к ней, словно крупный жук к ветровому стеклу. Неуклюже вывернутые ноги мотались по дороге, меж них вилась белая ленточка разделительной полосы. Каблуки мокасин обдирались на ходу, вспучиваясь дымящимися резиновыми узелками. Один ботинок слетел с ноги.

Наконец труп отклеился от аппарата и плюхнулся на дорогу.

Автомат по продаже кока-колы заложил обратный курс к Хейвену. Окошко для монет сильно тряхнуло при ударе, и теперь из возвратного лотка на лету сыпались никели, даймы и четвертаки. Они падали и катились в разные стороны, вычерчивая путаные траектории.

Гард даже не сомневался, что рано или поздно Бобби сделает свой ход. Прежняя и неулучшенная Бобби исполнила свой долг перед старым приятелем Джимом Гарденером, который приехал спасать подругу и остался докрашивать забор. Чертовски, надо заметить, странный забор…

По правде говоря, он был уверен, что для него все закончится лебедкой. Тут все просто – ей даже не придется марать руки. Она спокойно поднимется вверх и невзначай забудет отправить назад стропу. Так он и погибнет в одиночестве возле таинственного символа. И никаких угрызений совести из-за того, что милый добрый Гард где-то там один медленно умирает от голода. «Милый добрый Гард» попросту истечет кровью.

Однако все случилось не так. Бобби настояла на том, чтобы он поднялся первым. Встретив ее насмешливый взгляд, Гард понял, что она догадалась о его подозрениях. И для этого даже не требовалось читать мысли.

Крепко вцепившись в кабель, Гарденер поднимался вверх. Из последних сил он превозмогал накатывающую тошноту. Как только они протиснулись сквозь люк корабля на свободу, Бобби отправила ему ясный посыл: «Не снимай маску, пока не очутишься наверху». Теперь ее мысли стали улавливаться отчетливее. А может, показалось… Да нет, не показалось. Пока они находились внутри корабля, произошел очередной «прорыв». У Гарда до сих пор текло из носа. Рубашка вымокла насквозь, и уже начала наполняться кровью воздушная маска. Такого сильного кровотечения, пожалуй, не было с тех самых пор, как Бобби впервые привела его к кораблю.

Почему не снимать? Эту мысль он тщательно отделил от всех остальных и отправил ей.

Ты слышал, в корабле включились какие-то механизмы? Это воздухообменники. Теперь воздух внутри траншеи мало чем отличается от того, что был внутри корабля, когда мы только открыли люк. Он выветрится в лучшем случае к вечеру.

Нехарактерный ход мыслей для женщины, которая планирует тебя убить. Так-то оно так, да только во взгляде Бобби сквозила все та же насмешка, что придавало ее предостережению особый тон.

Он вцепился в кабель и, вонзив зубы в резиновые загубники, из последних сил удерживал в себе содержимое желудка.

Стропа достигла поверхности. Ноги не слушались, словно были сделаны из резинки и канцелярских скрепок. «Электролюкс», при помощи провода управлявший лебедкой, казался размытым пятном. Досчитай до десяти, приказал себе Гард. Считай до десяти и уберись как можно дальше от траншеи, а потом снимай маску и будь что будет. Лучше подохнуть на месте, чем обрекать себя на такие муки.

Он досчитал до пяти и не смог дольше терпеть. Перед глазами заплясали дикие образы: вот он опрокидывает бокал на платье Патрисии Маккардл, вот Бобби радостно сбегает по крыльцу ему навстречу. Вот здоровяк с золотистым респиратором на лице смотрит с пассажирского места внедорожника на пьяного Гарда.