Александр Варго - Дрейф (сборник)

Опустившись на колени, она с величайшей осторожностью подобрала рассыпавшиеся скрипичные ключики-ноты. Ровно восемь штук. Сдула с них несуществующую пыль, после чего поставила сувенир обратно на полку. Затем взгляд женщины переместился на фотографию брата.

— Мне тебя так не хватает, — шепнула Веста, погладив изображенное на фото лицо. — Сережка… Почему ты оставил меня одну? Если бы ты был рядом, этого бы не случилось!

Снова и снова бормоча последнюю фразу, как заезженную пластинку, она выплыла на палубу. Яхта спокойно дрефовала по ветру — Веста не стала ставить ее на якорь. Она умела ориентироваться по компасу и не боялась, что течение отнесет их далеко.

— Почему? — с тупым видом повторила Веста, глядя на люк трюма. Она села на корточки и, засопев, начала возиться с замком. Когда все было готово, она откинула люк, в ноздри ударил затхлый воздух. Губы женщины тронула многозначительная улыбка.

Все-таки хорошо, что судьба свела их с Тейном, который был предан ей и Сергею, как верный пес! Она ничуть не сомневалась, что старик не осмелился нарушить запрета. Того самого запрета, который при жизни установил перед аборигеном Сергей, а после его смерти — Веста.

Ни при каких обстоятельствах не пытаться залезть в трюм.

Вздохнув, она полезла внутрь.

Наверх женщина выбралась спустя несколько минут, бережно держа перед собой странный предмет продолговатой формы, отдаленно напоминающий вазу. Серая матовая краска местами облупилась, обнажая грязно-желтые проплешины, словно этот предмет катали по полу, усеянному битым стеклом. В центре «вазы» меркло поблескивал оттиск в виде скрипичного ключа.

Веста захлопнула люк и вернулась в каюту. Усевшись на диван, она пристально уставилась в «вазу», словно пытаясь разглядеть ее содержимое. Затем неожиданно с силой прижала ее к своей необъятной груди:

— Я… так скучала…

Внутри странного сосуда что-то тихо зашуршало, как песок.

Несколько минут она сидела, боясь пошевелиться. Веста словно прислушивалась к тому, что происходит внутри странной емкости.

Она всхлипнула, вытерев нос. Нет, она не будет плакать.

Она сильная. Такая же, как Сергей. И она со всем справится.

Наконец Веста нежно погладила «вазу», аккуратно поставив ее на пол. Сама же она растянулась на диване и спустя несколько минут уже дремала, поджав под себя громадные ноги.

На погребальную урну, стоявшую у изголовья дивана, попал солнечный луч, и скрипичный ключ вспыхнул жидким золотом.

Тарахтя изношенным двигателем, моторка разрезала облезлым носом океанскую гладь.

«Эдак мы до ночи будем тут кататься», — с раздражением подумал Багор. Поднялся сильный ветер, злобно швыряя капли воды в лицо серебристыми иглами. Багор облизнул соленые губы и с неприязнью посмотрел на Анару, управлявшего моторной лодкой. Очевидно, тот почувствовал на себе колючий взгляд мужчины.

Коверкая слова, он с трудом произнес:

— Petrol… soon over [8] Бензин скоро закончится (здесь и далее разговор происходит на англ.) .

Багор недобро прищурился.

— Почему ты не побеспокоился об этом раньше? — спросил он, с трудом сдерживаясь. — Я предупредил тебя, что яхта могла уйти далеко.

Парень неопределенно пожал плечами.

«Нужно возвращаться» — решил Багор. Он уже успел неоднократно пожалеть о том, что связался с этим сопляком. Да, Анару удалось завести моторку, но толку от этого дребезжаще-ржавого корыта с гайками, которое бестолково носилось вдоль берега туда и обратно, было немного. С таким же успехом Багор мог плавать на надувном матрасе, изредка поглядывая в сторону горизонта — не появится ли там яхта с этими гребаными моложенами…

Отчасти он понимал, что при желании судно Весты можно было найти с помощью радиосигналов, но для этого пришлось бы задействовать совершенно другие ресурсы и возможности, а светиться Багор лишний раз не хотел. Хорошо еще, что Павел успел дать ему описание яхты, на которой они сейчас бороздят морские просторы…

Оставалось надеяться, что Павел со своей необъятных размеров женой не успел выйти далеко в океан.

На их пути уже попадались несколько буев, но никаких плавательных средств к ним пришвартовано не было, и Багор, мысленно матерясь, приказывал парню плыть дальше.

Неожиданно в двигателе послышался резкий металлический скрежет, и в воздухе поплыли струйки дыма.

Анару заглушил мотор.

— Какого хрена? — по-русски спросил Багор, и парень жестами пояснил, что двигатель должен остыть.

— Твою мать, — пробормотал Багор. Похоже, сегодня они вряд ли найдут яхту — скоро стемнеет.

— Бензина скоро не будет, — озабоченно повторил Анару.

— О`кей, — отозвался тот, приняв решение. — Возвращаемся за топливом. У тебя есть запасные канистры? Мы возьмем их с собой.

Подумав, парень кивнул.

Багор поднял воротник курки, ежась от пронизывающего ветра.

«Надеюсь, Павлик, ты еще жив, — подумал он, закуривая. — Потому что теперь я в лепешку разобьюсь, но разыщу вас и получу с тебя мою долю. А может, я вообще заберу все…»

В то время, когда Багор принимал решение вернуться на берег, а запертый в душевой кабине Павел тщетно пытался освободиться от веревок, Весте снился странный сон.

Яхта на полной скорости мчится к берегу. Она стоит в рубке, устремив немигающий взгляд вперед. Откуда-то доносятся слабые вопли, больше смахивающие на скулеж издыхающей собаки.

Павел.

Кажется, он просит прощения.

Земля все ближе, и она видит, что на берегу толпятся люди.

Много людей.

Веста щурится.

Полиция?

Да, так и есть, среди любопытных мелькают люди в темно-синей форме. Ей кажется, что она может разглядеть нагрудные значки полицейских и даже блестящие пуговицы на униформе…

«Веста-а-а-а!» — протяжно воет Павел.

Яхта приближается к причалу, и Веста глушит мотор.

На берегу происходит оживление.

Вот неизменный Тейн с непроницаемым взглядом и худым лицом, черным и сморщенным как печеное яблоко.

«Я догадывался о том, что произойдет, миссис Веста, — красноречиво говорят его запавшие глаза. — Это просто счастье, что вы остались живы. Я никогда не стал бы доверять вашему мужу».

С проворностью юноши он ловит швартовочный канат, брошенный Вестой, и ловко накидывает петлю на причальный кнехт. Яхта слегка вздрагивает, будто сердясь, что ее совершенно незаслуженно посадили на поводок, как непослушного пса.

Веста медленно ступает по горячим доскам причала. Подошвы чувствуют шершавую поверхность задубевшего от времени и зноя дерева.

Полицейские, словно очнувшись, торопливо взбираются на яхту и спустя пару секунд выволакивают упирающегося Павла.

«Пожалуйста! Отпустите, не надо!!!» — визжит он, отчаянно сопротивляясь. Павла бьют под дых, заламывают руки и волокут на берег, один из полицейских защелкивает на его запястьях наручники.