Эшли Дьюал - Смертельно прекрасна

Сегодня вечером я собираюсь проверить один бар в Дилосе.

Говорят, в «Дельте» собираются ведьмы со всех округов. Раньше я даже не представляла, как много невероятного творится вокруг.

Мне всегда казалось, что, если бы сверхъестественное действительно существовало, мир непременно узнал бы об этом. Разве легко скрывать свои способности? Люди не настолько глупы. У них есть глаза и уши. Но, оказывается, мало увидеть. Нужно поверить. А была б моя воля, я бы притворилась, будто ничего не было. Наверное, потому и те, кто знают, держат язык за зубами – боятся, что их слова окажутся правдой. И, конечно, еще боятся того, что их навсегда заставят замолчать представители этой опасной и «выдуманной» касты под названием – нечисть.

Занятия в школе решено отменить на некоторое время. Спортивное крыло полностью сгорело, а главное здание внутри и снаружи покрыто сажей. На восстановление уйдет несколько месяцев. Правда, администрация школы распорядилась проводить вместо уроков ежедневные субботники. Пахать до вечера нас не заставляют. Но по четыре часа мы помогаем разгребать мусор, чистим стены и работаем на благо Астерии. Я не против, если честно. Остаюсь в школе до последнего, пытаясь внушить себе, что таким образом я искупаю грехи. Глупости, конечно, учитывая, что сразу после работы я отправляюсь на поиски Меган, которые почти каждый раз заканчиваются бойней.

Официальная версия пожара – проблемы с проводкой – увидела свет в то самое мгновение, когда я лично пообщалась с главой городка и шерифом. Да, все как по волшебству последовали моим инструкциям, а я обезопасила тетушек. Они каждый день рассказывают мне о том, что я навлекаю огромные проблемы на всех ведьм. Но, если честно, меня отнюдь не беспокоит жизнь чужих людей. Семья – самое важное.

Сегодня я возвращаюсь из школы позже обычного. Мышцы болят, но я стараюсь не обращать внимания. Темные тучи висят над городом. Я уже привыкла к такой погоде, она не изменится до тех пор, пока я не надумаю хотя бы улыбнуться.

Дома никого нет. Мэри-Линетт, возможно, уехала в магазин, а вот отсутствие Норин меня порядком удивляет. Она не выходила из дома с тех пор, как спасла меня.

Мне иногда думается, что в этом я тоже виновата, мол, тетушке было очень плохо в первые дни. Она даже с постели не поднималась. Отдала последние силы, чтобы выгнать Дьявола из головы, а затем еще и меня каким-то образом спасла. Но потом я понимаю, что, начав и в этом корить себя, я разорвусь на части.

Я отправляю Джейсону сообщение с просьбой поторапливаться. Он всегда ждет меня возле дома, когда я возвращаюсь с общественных работ. Но на этот раз ответа нет.

Странно. Обычно мы вместе ходим искать фон Страттен, и он никогда не опаздывает.

Я переодеваюсь в удобную одежду, собираю волосы в хвост. Придется подождать Джейсона на улице. Медленно спускаюсь по лестнице, чувствуя жуткую усталость. Надо устроить себе передышку. Это необходимо, я должна отдыхать, чтобы иметь возможность постоять за себя. Однако потом я думаю о том, что на отдых нет времени.

Неважно, в который раз я терплю неудачу и возвращаюсь ни с чем. Неважно, как сильно я устаю и как трудно заставлять себя двигаться. Выхода у меня нет.

Закрыв дверь, случайно роняю связку ключей, присаживаюсь на корточки, чтобы поднять их, и так и застываю, потому что боль в ногах не дает мне выпрямиться.

Меня не пугают трудности. Меня пугает то, что я не смогу с ними справиться.

Я очень устала. Сил почти нет. Но нужно идти дальше. Нужно забыть о боли, потому что может быть еще больнее, если я сдамся. Но где набраться терпения? Где научиться стойкости?

Я стискиваю зубы. А как же Мэри-Линетт? Она заботится о сестре в ущерб себе и своим желаниям. А Норин, которая каждый день борется с демоном в своей голове, мечтающим заполучить ее душу. Я думаю о Джейсоне, живущем одиночкой, научившемся постоять за себя и за тех, кто ему дорог. Я думаю о Хэйдане, которому не нужен дар или особые умения для того, чтобы бросаться с головой в опасности. И я думаю о Мэтте, который остался наедине со столетним чудовищем, забыв о собственных страхах и предрассудках. Мысли об этих людях придают мне сил, но в то же время я чувствую себя на их фоне удивительно слабой и беззащитной. Они такие не потому, что их научили, не потому, что им подали пример. Они просто не могут иначе.

Внезапно на мои плечи опускаются теплые ладони. Я застываю от пронизывающего недоумения, распахиваю глаза, смотрю на дверь перед собой и чувствую колючую волну. Тень придвигается все ближе, и я уже ощущаю теплое дыхание. Что происходит? Кто это?

– Привет, – шепчет на ухо знакомый голос, и я замираю, не в силах пошевелиться.

Нет, я, наверное, сошла с ума, мне все это мерещится.

– Привет, Ари.

Мир разваливается на части. Я прикасаюсь спиной к груди Мэтта и закрываю глаза. Этого не может быть. Как же… Нет, я не верю.

Поворачиваюсь и зажмуриваюсь, уверенная в том, что все это мне чудится и он нереален. Мне нечем дышать. Я невольно прикасаюсь пальцами к плечам парня, к его шее, локтям, волосам и слышу, как Мэттью протяжно вздыхает, чувствую, как он прикасается губами к моему лбу.

– Мэтт, – срывающимся голосом шепчу я, – это ты.

– Это я.

Солнечные лучи прорываются сквозь тучи. Я открываю глаза и вижу перед собой два живых сапфира. Мэтт молча гладит меня по волосам. Беру его лицо в холодные ладони. Внимательно изучаю синеватые круги под глазами, затянувшиеся порезы на щеках и шее.

Если бы у меня нашлись слова, чтобы выразить то, что я ощущаю, если бы я только могла никогда больше глаза не закрывать, чтобы всегда видеть его перед собой. Я вдруг моргаю, но он не исчезает. Вот он, прямо передо мной.

Солнце освещает наши лица. Мы устраиваемся прямо на крыльце и все смотрим друг на друга. Мэтт, как обычно, хмурится, а я сжимаю кулаки, думая о том, что теперь мои руки по локоть в крови, и я уже совсем другой человек. В отличие от Мэттью.

– Скажи что-нибудь, – просит Мэтт, но я молчу. – Скажи, что рада меня видеть.

– Не рада. – Я упираюсь лбом в его плечо и зажмуриваюсь, борясь с накатившими слезами.

Мэтт прижимает меня к себе, и я чувствую, как напрягается его тело, как вздымается грудь. Он сглатывает и шепчет едва слышно:

– Больше не поступай так.

– Как?

– Не пугай меня.

– Это ты напугал меня. – Отстраняюсь и смотрю на парня, устало поджав губы. – Я до сих пор слышу грохот, с которым ты упал на пол. Я вижу, как кровь… как она…

Отворачиваюсь, а Мэттью берет меня за подбородок и вновь поворачивает к себе.

– Я надеялся, что ты не вернешься.

– Значит, ты плохо меня знаешь.

– Нет, в том-то и дело. Надеялся, но понимал, что в этом нет смысла.

– Как ты так быстро поправился? – спрашиваю я. – Хэрри сказал…