Джессика Спотсвуд - Проклятая звезда

Я сажусь, скрестив по-турецки ноги и укутав плечи мягким голубым одеялом.

— До того как меня заставили сюда приехать, мы с ним были помолвлены. На самом деле выходит, что это я его бросила, хотя совсем этого не хотела. Он просто замечательный, Рилла. Он знает, что я — ведьма. Он все обо мне знает и вступил в Братство, чтоб защитить меня. — Я порывисто улыбаюсь. — Я бы хотела, чтоб вы познакомились.

— Я тоже, — улыбается в ответ Рилла и почесывает нос рукой в перчатке. Алиса постоянно дразнит ее тем, что веснушки-де вульгарны, поэтому Рилла пытается от них избавиться. Каждый вечер перед сном она натирает руки лимонным соком, мажет кремом, надевает перчатки и так ложится в постель. — Так, значит, у вас тайное полночное свидание? Какой скандал!

— Вообще-то предполагается, что мы будем не только целоваться, — покраснев, уточняю я. — Сегодня мы собираемся пробраться в Архив и добыть досье на пациенток Харвуда.

Я объясняю Рилле наши планы относительно Харвуда, она сосредоточенно слушает. При всей своей болтливости и порывистости, она может быть очень внимательной.

— Звучит просто здорово, Кейт, — заявляет она, когда я заканчиваю. — Только вот ты сказала, что сестра София обычно приезжает туда после обеда, а не вечером. Что, если смотрительница что-нибудь заподозрит или вас не пустят стражники?

Я хмурюсь.

— Тогда мы с Еленой используем чары принуждения.

— Мне кажется, тут вы неоправданно рискуете. — Рилла, поежившись, до подбородка натягивает свое желтое одеяло. — Почему бы вам не надеть личины Братьев? Тогда первый намек на что-то необычное будет только тогда, когда поднимется тревога. Это гораздо проще, чем ментальная магия.

— Только не для меня, — вздыхаю я. На улице ветер свистит в голых ветвях деревьев. — Я никак не могу к ним приноровиться.

Рилла недоверчиво смотрит на меня в полумраке.

— Я могла бы навести эти чары на нас обеих. Они же будут нужны только до тех пор, пока мы не запрем сиделок, верно?

— Верно. Но если что-то не заладится, мы окажемся в страшной опасности, — поясняю я. Я не хочу, чтоб Рилла думала, будто наша вылазка — нечто вроде эпизода из ее приключенческих романов. — Хотя, конечно, такая ведьма, как ты, могла бы нам пригодиться. Так ты уверена?

— Кейт, насколько я понимаю, мы давно уже не просто соседки по комнате. Ты моя сестра. — Она адресует мне лучезарную улыбку, но ее карие глаза серьезны. — А теперь расскажи мне побольше о твоем удивительном Финне. Как вы с ним познакомились?

Я смеюсь.

— Вообще-то я всегда его знала, но по-настоящему заметила всего несколько месяцев назад, когда мы в буквальном смысле столкнулись в моем саду. Знаешь, папа нанял его, чтобы он работал у нас садовником…

— Что-что ты хочешь? — часом позже орет на меня Финн.

Хотя его очки и запотели от дыхания, я прекрасно представляю себе его глаза: они наверняка полны крайнего неодобрения.

Я протискиваюсь в кованые ворота, разделяющие монастырский сад и улицу.

— Я подозреваю, что ты и в первый раз прекрасно меня расслышал.

— Тогда ты с ума сошла. — Он запускает руку в свою взъерошенную шевелюру. — Почему бы тебе просто не спросить у пациенток, кто из них способен к ментальной магии?

— Потому что при побеге из дурдома непременно начнется настоящий дурдом. И кто знает, насколько они будут в курсе происходящего? Их так долго держали на наркотиках, как они будут себя после этого чувствовать? Может, они не рискнут нам довериться. Пожалуйста, не надо со мной об этом спорить.

Затянутой в черную атласную перчатку рукой я касаюсь его предплечья. Он шаркает по снегу тяжелым черным сапогом.

— Почему я не могу просто пойти и принести тебе эти досье?

Я хмурюсь. Драгоценное время уходит на пустые споры.

— Ты говоришь, что там сотни этих папок. Я не уверена, что даже вдвоем мы сможем отыскать то, что нужно, а уж если ты пойдешь один…

— Я очень быстро читаю, — обиженно говорит Финн.

— Я нисколько не сомневаюсь. — Я делаю круглые, искренние глаза. Не хватало только оскорбить его интеллигентскую гордость! — Но что, если тебя среди ночи поймают у кабинета Жимбовского с украденными досье? Сомневаюсь, что стражники одобрительно к этому отнесутся. А я смогу заставить их все забыть. Я смогу защитить нас.

Финн наклоняется и выуживает из сапога пистолет.

— Я тоже могу.

— Только не так! — Я, разозлившись, закрываю лицо руками. — Я не хочу, чтоб ты кого-нибудь застрелил только в доказательство своей храбрости. Я собираюсь пойти в Архив, а с тобой или без тебя, это уже дело десятое. Но я буду очень признательна тебе за помощь.

— Хорошо, — вздыхает Финн, притаптывая снег. — Но ты меня страшно разозлила. В жизни не встречал таких вредных девчонок.

Я улыбаюсь и тянусь к его руке.

— Знаешь, я далеко не впервые слышу о себе такое.

— Почему я ни капли в этом не сомневаюсь? — Он сжимает мою руку и отпускает ее. — Мы должны быть очень осторожны. Никогда не знаешь, кто может оказаться поблизости.

Я кошусь на газовый фонарь над нашими головами, его пламя начинает колебаться и гаснет, а на улице становится чуть темнее. Потом гаснет следующий фонарь, а за ним — еще один. Я беру Финна за руку.

— Так лучше?

— Гораздо, — отвечает он низким восхищенным голосом и касается моих губ своими. — А сейчас пробежимся еще разок по плану на среду?

Я начинаю рассказывать, но, когда добираюсь до наведения личин на ведьм и карету, Финн меня останавливает:

— Я позаимствую экипаж Денисова. Это довольно просто, он же будет на заседании Совета. На его карете настоящая эмблема Братства, так что вам придется поддерживать на одну иллюзию меньше.

Город вокруг нас непривычно тих. В этот поздний час не ездят по улицам фургоны и экипажи, пусты тротуары. Теперь, когда фонари погасли, я могу разглядеть на небе звезды.

— Я не могу позволить тебе украсть карету. Что, если мы с чем-нибудь столкнемся, или все пойдет не так, или…

— Во-первых, не украсть, а позаимствовать, — перебивает Финн. — А во-вторых, править ею буду я сам, потому что я иду с вами. Все остальные будут только прикидываться Братьями, но я-то — самый настоящий Брат. — Он показывает на свой черный плащ, и в его голосе прорезается горечь.

Я смеюсь, чтоб развеять его печаль.

— Хотела бы я попытаться тебя отговорить, но подозреваю, что это невозможно. Если бы это зависело от меня, ни за что бы не позволила тебе пойти на такое безумие.

— Вот именно, — говорит он решительно. — Мы теперь команда. Куда ты, туда и я.

— Думаю, я как-нибудь смогу это пережить, — ухмыляюсь я, засовываю руку в карман и извлекаю оттуда маленький пакетик с травами. — У меня для тебя еще одно задание. Ты говорил, что Шон Бреннан — хороший человек, и не ошибся: он долгие годы был агентом сестры Коры в Руководящем Совете и до сих пор им остается. Сможешь как-нибудь встретиться с ним в среду утром? И угостить его чашкой чая? От этих трав он заболеет. Ненадолго, конечно, но заседание Руководящего Совета ему придется пропустить.