Пирри Тео - Истории Бедлама

Нелли лежала на холодной твердой кровати и слушала, как щелкали выключатели в коридорах. Свет погас. К счастью, маленький квадрат лунного света из крохотного окна ее комнаты, давал достаточно света. Она встала с кровати, вытащила шпильку из кармана и начала колдовать над дверным замком.

Топ, топ, топ, топ.

Что бы это ни было, звук эхом раздавался в коридоре. Он явственно приближался и становился все громче. Она поняла, что нечто идет прямо к ее двери. Нелли прижалась к стене рядом с дверью и затаила дыхание.

Небольшая тень накрыла световую полосу под дверью. Нелли закусила губу и стала ждать, последний вздох накрепко замер в груди.

Казалось, прошла вечность, но тень исчезла. Нелли выдохнула, и этот выдох словно унес с собой тревогу и страх. Она уверенно вернулась к замку.

Щелк!

«Еще одна победа бесстрашного репортера!» — подумала Нелли, ликуя. Тяжелая дверь в ее комнату распахнулась со стоном.

Нелли замерла. Волосы зашевелились. Во рту пересохло. Она была не одна.

Булькающий, свистящий звук шел из тени позади нее.

— Ты-ы-ы-ы-ы — ты убила кролика, — раздался прерывистый голос.

Нелли развернулась. Девушка из ее кошмаров. Ее светлые, грязные спутанные волосы свисали, закрывая лицо, на забрызганное кровью платье. Но теперь, в слабом свете, падающим из дверного проема, Нелли увидела ее глаза. Красные. И вдруг эти страшные глаза расширились от ярости.

«КРОЛИК УМЕР ИЗ-ЗА ТЕБЯ!»

Мерзкое привидение вылетело из тени к Нелли, раскинув руки, чтобы схватить ее в свои разлагающиеся объятия. Ярость неслась прямо к Нелли. Со свирепым воплем, рот девушки наехал на лицо Нелли, открытый черной дырой рот, с гниющими зубами и гниющей плотью.

Нелли упала на спину и поползла так быстро, как могла, в коридор. Она вскочила на ноги и распласталась на стене напротив ее двери. Ее сердце стучало, казалось, во рту, она осматривалась с дикими глазами.

Нелли прислушалась, пытаясь услышать что-нибудь, кроме стука в ушах и рваного собственного дыхания. И… ничего.

Нелли прислонилась к двери комнаты. Было совершенно пусто. Во всем коридоре — пусто. Ничего не слышно, кроме прерывистых воплей с других этажей и громкого храпа из смежных комнат. Нелли сжала голову руками и сделала несколько глубоких вдохов. Было ли это видение результатом лекарства? Или на нее так влияет это место? Мягкие шаги ночной медсестры эхом где-то в начале коридора привлекли внимание Нелли. У нее не было времени на галлюцинации. Она не могла упустить эту возможность. Девушка закрыла незапертую дверь и быстрыми, тихими шагами пошла по коридору, стараясь оставаться близко к стенам и в тени.

Она быстро добралась до кабинета доктора Брауна и, достав шпильку, быстро справилась с замком. Открыв дверь, Нелли вошла внутрь. Большое окно у стола заливало кабинет мягким белым лунным светом. Стеклянные банки с образцами, подсвеченные луной, жутко и призрачно мерцали. Нелли, не теряя времени, быстро обыскала стопки документации, которые были разбросаны на полках и на столе. Медицинская документация здесь, отметки о ходе лечения там. Наверняка, ничего полезного не будет лежать на видном месте. Она повернулась и осмотрела офис на предмет мест, где можно бы было держать секретную документацию. И нашла — кабинетный шкаф. Она прошла мимо стола и стула, к шкафу, резко дернула за ручку, но шкаф был заперт, и, к сожалению, посложнее того, с чем могло бы справиться ее умение пользоваться шпилькой. Она снова оглядела комнату с этой новой точки обзора.

Доска с листом на ней. Такое же хорошее место, для изучения, как любое другое. Нелли отогнула лист, чтобы посмотреть, что там, под ним, на доске. Это была не стенография, а ряд сложных формул и необычных рисунков. Но это было что-то, в чем можно будет разобраться потом. Нелли достала лист и карандаш из кармана и записала несколько, как ей показалось, главных формул и теорем. «Что вы пытаетесь сделать, доктор?» — Пробормотала она. Ее рука замерла, когда Нелли увидела заголовок в нижней части доски:

Проект: Алиса

Нелли оставила комнату в том же виде, в каком нашла ее. Спрятав свои записи в карман, она заперла дверь и скользнула по залам обратно к себе. Там она тщательно осмотрела все углы, заглянула под кровать и заперлась. Ее новые записи нужно было где-то спрятать, формулы нельзя было объяснить океаном, особенно, если их увидит сам врач. Кровать не подходила, документы там будут искать при первом обыске. Ножки были не полые, так что от кровати пришлось отказаться.

Нелли осмотрела кирпичи в стене, у окна. Цемент осыпался там и здесь, возможно, она найдет кирпич, который можно вынуть? Она терпеливо ощупывала каждый ряд кладки, толкая и поддевая каждый из них. Она осторожно отодвинула раскладушку и продолжала свое занятие, пока, — ах-ха! — Один кирпич, казалось, немного слабее, чем остальные. Осторожно, она потянула его с одной стороны, пока он не начал выходить из кладки. Посопротивлявшись, кирпич вышел, и Нелли вложила сложенные страницы в отверстие за кроватью.

Она остановилась, потому что кончики ее пальцев нащупали что-то холодное и металлическое за кирпичом. Осторожно, она взяла тонкую прядь с чем-то привязанным к ней и подняла ее к свету. Золотой Медальон, испачканный и старый, выпал из ее рук. Она быстро вставила кирпич на место, задвинула стену раскладушкой и залезла на спинку кровати. Так было светлее, и она рассматривала медальон в своей ладони. Странная конструкция казалось сделана из гусениц. Она потерла крышку медальона и снова посмотрела — да, гусениц.

— Что за черт? — пробормотала она.

Нелли подцепила крышку, надавила, и крышечка деликатно открылась. Внутри вместо фотографии, кусочка сухих духов, бумаги, пряди волос или других памяток и символов привязанности, которые ожидаешь встретить в медальоне, Нелли нашла небольшую кучку порошка. Она коснулась его. Мягкий и мелкий, как тальк, только без запаха. Может, тальк был такой старый, что запах выветрился. Она поднесла порошок ближе, чтобы подуть на него.

Уф! — Нелли отпрянула от невкусного запаха и захлопнула медальон. Мгновенно почувствовала боль в животе. Чего она наглоталась? У Нелли закружилась голова, она схватилась за живот… боль была ужасная!

Прежде чем она успела позвать на помощь, ее глаза закатились, и она упала на кровать, без сознания.

Где-то в подвале лечебницы, шумели трубы вдоль стен, капала оранжевая и красная ржавчина. В конце длинного темного коридора, одна лампочка едва освещала старую, тяжелую, грязную, резную дверь.

Лампочка начала мигать.

И откуда-то из-за двери тихо напевал голос, дребезжа, как затхлый воздух, выходящий из рассыпающихся в прах, разлагающихся голосовых связок: