Филип Дик - Целитель Галактики [litres]

«О чём же стремился поведать миру давно умерший неизвестный мастер?»

Джо вгляделся в изображённое на поверхности кратера пристальнее.

– С чёрным цветом на кратере всё же явный перебор, – скороговоркой выпалила Мали. – Будто и без того здесь, в глубине, черноты не хватает. – Она, вероятно, закончив осмотр, отплыла от бесценного произведения искусства. – Торчать здесь более ради чёртовой вазы я не намерена. Ни один горшок, по моему мнению, того не стоит. – В голосе её явственно зазвучало возрастающее с каждой проведённой здесь секундой напряжение. – Предлагаю немедленно отправиться наверх!

– Так что же выяснил непревзойдённый специалист по расчистке артефактов от кораллов? – в нетерпении спросил её Джо.

– Изрядное количество кораллов было искусно снято с сосуда менее полугода назад. – Мали отломала огромную ветку коралла, прежде скрывавшую часть кратера. – Будь у меня соответствующие инструменты, я бы расчистила не просто её куски, а всю вазу целиком всего лишь за считаные минуты.

Стала видна большая часть росписи на кратере. Роспись была поделена на отдельные, различной формы и не равные по площади картинки-эпизоды из жизни героя, коего изобразил создатель сосуда.

На первой картинке в пустой комнате в одиночестве уныло сидел мужчина. На второй был изображён межзвёздный пассажирский корабль. На третьей – мужчина (очевидно, тот же самый, что и на первой картинке) выуживал из воды огромную чёрную рыбину, и именно эта прописанная иссиня-чёрной глазурью гигантская рыба, судя по всему, и оказала на Мали весьма удручающее действие. Следующую картинку – а скорее всего, всё же не одну, а несколько – заслонял чрезвычайно ветвистый коралл, и было совершенно очевидно, что удачной рыбалкой представленное на кратере житие героя вовсе не заканчивается.

– Кратер покрыт глазурью «бычья кровь», – рассеянно забормотал Джо. – Как я уже сказал, сосуд, несомненно, подвергся восстановительному обжигу, и оттого его поверхность местами напоминает селадоновую глазурь, и многие знатоки, как они себя порою величают, вполне могут ошибочно…

– Ну ты и занудный придурок! – вскипела в ярости Мали. – Безмозглое убожество! Я поднимаюсь, и мне плевать, последуешь ли ты за мной или нет. – Она что было сил рванула к поверхности, и вскоре стал виден только слабый свет её факела наверху, а Джо остался наедине с бесценной вазой и Тёмным Храмом поблизости. Остался в тишине. При полном отсутствии движения вокруг, поскольку ни единая рыбёшка проплывать рядом не осмеливалась. Вообще казалось, что животные сторонятся окрестностей Чёрного Храма. Что ж, то было их мудрым решением. Столь же мудрым, как и поступок оставившей его Мали.

Последним, долгим взглядом Джо окинул мёртвое строение – Храм, никогда не видевший солнечного света. Приладил факел на соседний с ним коралл и склонился над кратером. Обеими руками вцепился в него и потянул что было мочи. Сосуд разломился на множество осколков, и их немедленно понесло прочь неведомо откуда взявшимся здесь вдруг течением. Джо уставился на несколько черепков, удержанных на прежних местах кораллом. Собравшись с силами, он ухватил остаток дальней стенки кратера и потянул на себя. Твёрдый, как камень, полип хоть и не сразу, но всё же постепенно уступил напору человека, и в руках Джо оказался внушительных размеров осколок, и Джо, крепко сжав осколок одной рукой, без промедлений ухватил факел другой и, неистово замолотив ногами, устремился к поверхности.

Вскоре его голова оказалась над водой; Джо снял маску и, подсвечивая себе факелом, принялся изучать обе доселе не виденные им картинки на драгоценном осколке, добытом им с великим трудом.

Длинными, размеренными гребками к нему подплыла Мали и как ни в чём не бывало поинтересовалась:

– Что это у тебя?

– Наиболее ценный для нас сейчас трофей со дна морского, – просипел ещё толком не отдышавшийся Джо.

Он наконец-то разглядел то, что было изображено на осколке кратера в его руках. Первая картинка там изображала огромную чёрную рыбу, заглатывающую человека, вторая же, она и последняя, – ту же рыбу, только на этот раз рыба пожирала Глиммунга…

Именно того Глиммунга, которого Джо и знал. Оба – и человек, и Глиммунг – исчезали в пасти чудовищной чёрной рыбины, после чего, несомненно, и тот и другой погибли в её громадном чреве.

– Осколок… – начал было Джо и замер, заметив то, что сначала даже было ускользнуло от его внимания.

На последнем рисунке над рыбьей головой была выгравирована надпись на английском. Джо потерянно уставился на неё. Надпись гласила: «Настоящая жизнь на планете – под водой. Не позволяй вовлечь себя в авантюру этого тучного прохвоста, именующего себя Глиммунгом. Сушей правят глубины моря, и именно в глубинах и обитает истинный Глиммунг».

Медальон окаймляли и более мелкие буквы: «Послание всем тем, кто в нём, быть может, заинтересован».

– Бред какой-то, – пробормотал Джо.

Ему внезапно захотелось выпустить осколок из рук, захотелось, чтобы тот навсегда исчез в пучине, а он, Джо, о том более и не вспоминал.

Прижавшись к Джо, Мали заглянула ему через плечо.

– Боже мой! – засмеялась она. – Похоже, ты вытащил из вод морских то, что у вас на Земле называется пирожком с сюрпризом.

– Печенькой счастья, – поправил её Джо раздражённо.

– Где-то я, помнится, читала, – вспомнила Мали, – как в некоем кейтайском ресторане на Земле, в городке Сан-Франциско, кажется, клиент обнаружил в такой печеньке даже записку: «Воздерживайтесь от случайных связей». Вот ведь умора. Воздержитесь, советуют! – Она, вновь рассмеявшись тёплым смехом, обняла Джо за плечо и заглянула ему в глаза. Потом, вдруг опять став весьма серьёзной, проговорила: – Очевидно, предстоит страшная битва. Битва за Храм, что ныне покоится на дне.

Джо отпустил на волю черепок, и тот почти без всплеска немедленно канул в морскую бездну. Джо, расслабленно покачиваясь на волнах, проводил его печальным взглядом и, обернувшись к Мали, вслух высказал мысль, которая порядком пугала и его самого:

– Сам Храм говорил с нами. И он уверил нас, что не желает являться на свет, а предпочитает остаться там, где есть; отправленный мною ко дну осколок – его глашатай, часть его.

– А может, кратер всё-таки принадлежал Тёмному Храму?

– Нет. Точно не Тёмному. Скорее всего, Тёмный о найденном нами кратере прежде и ведать не ведал, и знать не знал, – уверенно заявил Джо. – Кратер – это тебе не какие-нибудь там туманные «предсказания» Книги Календ и даже не одно из их многочисленных «судьбоносных прорицаний»…

«Храм предупредил нас о том, что если мы даже расшибёмся в лепёшку, силясь его поднять, он всё равно с места не сдвинется, а мы все во главе с Глиммунгом в итоге сгинем в пучине. Станем то ли живыми, то ли мёртвыми. Приблизительно такими, каким я совсем недавно видел себя самого – в будущем. А Глиммунг, как его кто ни убеждай, от своего точно не отступится, и мне, если следовать логике Календ, ради спасения жизней сотен созданий с десятков планет остаётся только убить его.