Наташа Михлин - Это внутри

Он резко поднялся и вышел, силуэт скрылся в серых хлещущих плетях метели.

Джереми задыхался, выйдя на воздух, он бешено рванул ворот. Это не помогло — жар полыхал внутри, воздух, казалось, сдавливал его со всех сторон. Сайхем сорвал с себя куртку, швырнул в снег и остался в одном белом свитере. Ярость гнала его вперед, ярость и отчаяние. Кровь стучала в ушах, смешиваясь с обрывками мыслей и слов. Оказавшись на другой стороне русла, Джереми упал на колени и вцепился пальцами в обледенелые камни, едва прикрытые слоем сметаемого ветром снега. Порывы белой бури превратились в охотящихся белых червей, плотина казалась стеной гигантской одиночной камеры. Сайхем на миг задержал дыхание и услышал многоголосый шепот, уже совсем близко, прямо над ухом. Гранитная глыба нависла над ручьем, проносящиеся потоки снега наделили камень сотнями извивающихся лиц. Джереми вскинул руки, валун нехотя поднялся в воздух. Сайхем чувствовал, как от напряжения сводит мышцы. Он, не глядя, швырнул камень и выдохнув, потянулся за следующим.

Таккер поднялся на ноги, ребра ныли от удара об пол.

— Больно? — участливо спросил Пит, подойдя к нему.

Таккер облизнул губы и просипел:

— Заживет.

— Как будем домой добираться? — спросил кто-то из младших, — вьюга-то разыгралась не на шутку, не видно нифига.

— Останемся, — решительно сказал Патрик, — лучше вытерпеть очередную головомойку от родителей, чем увязнуть в снегу!

— Снег можно смести с дороги, — возразил Терренс, — мне завтра на тренировку.

— Прекрасная идея, — насмешливо отозвался Энди, — расчистить широкую тропу от трассы прямо сюда. Можно сразу туристические указатели расставить: «Контактный зоопарк монстров, вход десять баксов».

Терренс не успел ответить, как снаружи раздался глухой грохот, стены дрогнули, мимо проемов посыпались каменные обломки. Парни выбежали на улицу, в лица ударил жгучий снег. Сквозь вой ветра вновь донесся гул и треск лопающегося камня. Видимость была почти нулевой, но Таккер различил сероватые контуры очередной летящей глыбы.

— Это Джер? — раздался голос кого-то из младших, — но зачем?..

Камень пронесся и ударил в скалу, рассыпавшись обломками.

— Он что, хочет устроить обвал? — со страхом спросил Пит.

— Нет, — процедил Таккер, — просто он в ярости и, скорее всего, даже не видит, что творит…

Мимо пролетел валун намного больше предыдущего. Земля под ногами вновь дрогнула. Следующий угодил прямо в дамбу. Дик глухо охнул.

— Не бойся, — уверенно сказал Терренс, — пробить такую махину получилось бы разве что всем вместе.

Скальный обломок распался и рухнул в воду, отскочив от полукруглой стены и подняв тучи брызг.

— Еще пяток таких каменюк, и я возьму свои слова назад, — поднял брови Терренс, — только вряд ли его хватит настолько.

Таккер, щурясь, оглядел русло, но понять, где источник силы, не представлялось возможным.

— Великий и ужасный в истерике, — фыркнул Энди.

Патрик развернул его к себе:

— Мне напомнить тебе твои собственные истерики, Янг?!

Тот смущенно опустил глаза.

Темная глыба обманчиво медленно проплыла в сторону плотины. Терренс выступил вперед и попытался задержать ее. Камень замедлился, но не остановился, парень застонал от напряжения, но все же не смог помешать куску скалы врезаться в стену. От толчка с ближнего края утеса посыпался снег.

— Вот черт! Терренс, ты ведь поднимал камни в два раза больше! — вскричал Дик.

— А про инерцию ты забыл? — тяжело дыша, прохрипел Терренс, — хотя кого я спрашиваю, у тебя же по физике отродясь ничего выше D не стояло…

После этого все стихло, остался лишь заунывный вой вьюги.

— Пойти поискать его? — неуверенно предложил Пит.

— Еще чего, — рявкнул Таккер, — перебесится, сам придет!

— Думаю, сейчас лучше к нему не лезть, — согласился Патрик и, растирая занемевшие от мороза щеки, направился под защиту стен галереи. За ним потянулись остальные.

Взгляд Таккера упал на темный предмет, полузасыпанный снегом. Дождавшись, пока парни скроются в глубине пещеры, он спрыгнул вниз и вытащил из сугроба куртку Джереми.

— Да чтоб ты сдох, — прошипел Таккер, натянул шапку и, чертыхаясь, стал спускаться в обледенелое русло.

Ветер полосовал тело, не замечая тонкого слоя шерстяной вязи, бросал в лицо острую ледяную пыль, отчего щеки сначала загорелись, как от пощечин, а после потеряли чувствительность. Последняя скала была тяжелой, тяжелее всего, что когда-либо пробовал поднять Джереми. По губам и подбородку пролегла горячая полоска. Перед глазами все плыло, то ли из-за потоков метели, то ли от перенапряжения. Кисти рук медленно немели. Сайхем поднял пригоршню снега и прижал к лицу, во рту остался вкус крови и льда. Он опустил голову, капли прожигали наст, оставляя багровые дыры. Сил не было даже встать, на спине замерзали мокрые дорожки. В голове прочно застряла пустота и тишина, куда не проникали даже стенания ветра, мир казался белым и безмолвным, будто над застывшей на снегу фигурой раскрылась вьюжная бездна — око бури.

Таккеру было жарко, несмотря на иней, намерзший на шарфе, и задубевшие руки. Он облазил уже порядочную часть русла ручья, впадающего в Пэнд-Орей. Быстро продвигаться было невозможно — не хватало еще угодить в присыпанную снегом трещину между камней и сломать ногу. Гарсиа остановился отдышаться, прикрыв ладонями лицо: порывы ветра мешали вдохнуть как следует, глаза отказывались видеть что-либо в кружащихся белых вихрях. Нужно было возвращаться, иначе «Крепость» не досчитается уже двоих… Таккер сделал над собой усилие, прыгнул и подтянулся на руках, забираясь на последний камень. Это было непросто — тяжелая одежда тянула вниз. Сверху просматривалась полоса пустоши до самого леса. Без особой надежды Таккер вгляделся в пляшущую непогоду. Ничего. Белый снег, черные бока камней и завалы бурелома, похожие на кости доисторических чудовищ. Гарсиа решил пройти вдоль берега, соскользнул с валуна и вздохнув, зашагал в обратную сторону — теперь ветер помогал идти, а не пытался задушить, вгоняя в легкие воздушный таран… Таккер остановился и вгляделся в хлещущие потоки снега: в стороне темнело еле различимое пятнышко. Гарсиа рванулся туда, спотыкаясь на скользких камнях.

— Сволочь, как есть сволочь, — бормотал Таккер, наконец-то сбрасывая с плеч чужую куртку, — белое на белом, мать твою за ногу…

Тело Джереми казалось ледяной скульптурой, только черные джинсы выделялись на фоне снега, глаза были закрыты, по свитеру текли полосы поземки. Таккер стащил перчатку и схватил молочно-белое запястье. Окоченевшие пальцы отказывались чувствовать пульс. Тогда Таккер прижался ухом к его груди и с облегчением услышал биение сердца. Приподняв Сайхема, он засунул его в меховую куртку, застегнул замки и не сдерживаясь, ударил по щеке.