Дин Кунц - Мистериум [litres]

Он набрал номер Дориана.

Штаб-квартира «Параболы» в Саннивейле, штат Калифорния, включала и личные апартаменты Дориана Перселла площадью восемь тысяч квадратных футов. Там он появлялся, когда требовалось его присутствие в самом сердце корпоративных дел, например когда решался вопрос о новом приобретении или готовился выпуск нового продукта, а также какой-нибудь делающий карьеру политик настаивал на встрече с глазу на глаз, дабы обсудить условия, на которых этот слуга народа был готов продаться Дориану и продать своих избирателей. Но в этот сентябрьский четверг апартаменты Перселла пустовали.

Несколько севернее, в Пало-Альто, Дориан владел поместьем в двенадцать тысяч футов и участком в два акра. Из окон этого роскошного дома открывался потрясающий вид на залив Сан-Франциско. Дориан жил там со своей невестой Паломой Паскаль – высокообразованной, харизматичной и обворожительно красивой, которая уверенно и непринужденно держалась в самых изысканных и утонченных слоях общества, производила положительное и неизгладимое впечатление на каждого и продолжала оставаться его невестой, поскольку никогда не заикалась о замужестве. Однако Дориана не было и здесь.

В центре Сан-Франциско в величественном доме на вершине Ноб-Хилла Дориан владел двухэтажной квартирой площадью четырнадцать тысяч квадратных футов. Оттуда открывался впечатляющий вид на город – начиная от архитектурных шедевров, ставших иконами Сан-Франциско, до поселений бездомных и тротуаров, заваленных нечистотами. В этом изысканно обставленном пентхаусе он жил с двадцатитрехлетней Саффрон Кеттерлинг по прозвищу Солнышко, которая была еще красивее Паломы Паскаль. Солнышко была удивительно стройной и гибкой, поскольку с шестилетнего возраста усердно занималась гимнастикой. Сейчас, в 11:40, Солнышко еще спала. Они с Дорианом легли в четверть второго, но угомонились лишь около шести, пока не перепробовали все позы для секса.

Дориан проснулся в половине одиннадцатого, проспав чуть больше четырех часов. С тех пор как он вырос настолько, чтобы осознать существование смерти, он не спал больше пяти часов, считая время, отвоеванное у сна, своей победой над Угрюмой Жницей. Сейчас Дориан сидел в своем кабинете на нижнем этаже квартиры за внушительным письменным столом из нержавеющей стали и голубого кварцита и ел завтрак, поданный дворецким Францем. Одновременно он принимал первые 40 из 124 витаминно-минеральных добавок, которые проглатывал ежедневно. Завтракая, он сочинял траурную речь, которую намеревался произнести на поминальной службе по сотрудникам «Рефайн», трагически погибшим во время пожара в лабораторном комплексе Спрингвилла, штат Юта.

Когда зазвонил одноразовый мобильник, Перселл сразу понял, кто звонит, поскольку этот номер знал только Хаскелл Ладлоу.

– Жизнь хороша, – сказал Дориан, приняв звонок.

– Жизнь сложна, – возразил Хаскелл.

– Рассказывай.

– Наши старые друзья из службы борьбы с вредоносными насекомыми установили местонахождение того назойливого таракана. На этом их работа закончилась. – Итак, ключевые фигуры «Трагедии» были мертвы. Но они отыскали «назойливого таракана», то бишь хакера. – Наши новые друзья из службы борьбы с вредоносными насекомыми готовы взяться за дело, – продолжал Хаскелл. Он имел в виду Вербоцки и парней из «Атропоса». – Но проблема, которую решаю я, и твоя проблема слились в одну.

– Это как?

– Ты мне не говорил, что один из девяноста трех выскользнул до большого взрыва и сбежал.

Шекет.

– Тебя это не касалось. Каким образом ты узнал?

– Не суть. Вчера мистер девяносто третий повел себя, как плохой парень. Скажи, он часто вел себя, как плохой парень?

– Дважды, – ответил Дориан, имея в виду убийства Пейнтона Спейдера и Джастин Клайнмен.

– Это было вчера днем. Но ты не знаешь, что он заявился к ней в дом, устроил спектакль. Его пришлось утихомиривать, но безуспешно. С тех пор он еще дважды показал себя плохим парнем.

Дориан отодвинул остатки завтрака.

– К ней в дом? О ком ты? Не слишком ли много иносказаний?

– Мне не кажется, что их много.

– Нас никто не подслушивает, а если кто слушает, то не поймет, кто мы такие.

Хаскелл не торопился говорить прямым текстом.

– Помнишь парня, который хотел обгадить весь твой бизнес с археями?

Джейсон Букмен.

– Помню.

– Его вдова живет в том городе. Девяносто третий на нее неровно дышит. По пути к ней он дважды показал себя плохим парнем. Затем он попытался добиться ответных чувств, оказался в браслетах, после чего вырвался и еще дважды побывал плохим парнем.

– Почему я ничего не знаю о вторых его художествах? Отчего дружественный нам генеральный прокурор не почесался и не сообщил про обстановку в этом захолустье? Нас должны были держать в курсе. Предполагалось, что все пройдет тихо, словно ничего не случилось.

– Учти, этот городишко тебе не киношный «Мэйберри РФД», а тамошняя задница в форме – негодный материал, мнящий себя звездой правопорядка.

Проглоченные витамины застряли у Дориана в горле. Он резко сглотнул и протолкнул строптивые таблетки капустным смузи.

– Я добьюсь, что этот придурок будет отлавливать бродячих собак. Но я до сих пор не понимаю, почему две наши проблемы слились в одну.

– Наши друзья-дезинсекторы, которые отошли от дел, проследили местонахождение хакера. Точнее, хакерши. Это и есть вдова.

– Издеваешься?

– Она каким-то образом раздобыла идентификатор Гордиуса и твой пароль от «Трагедии» и сопоставила, что к чему.

– Неблагодарная сука, – буркнул Дориан.

– Может, тебе стоило отдать ей тот пакет акций?

– По моим расчетам опционы на тот момент не подлежали исполнению. Я не какой-нибудь долбаный Санта-Клаус. Что тебе мешает закончить работу?

– Будущий собаколов выделил ей охрану на случай возвращения плохого парня. Шесть человек. Нужно, чтобы они свернули охрану и отправились есть пончики.

– Я об этом позабочусь. А что насчет мистера девяносто третьего?

– Он обезглавил какого-то беднягу, угнал принадлежащий тому пикап. Заметная машина, из переделанных. Теперь наши новые друзья полагают, что он давным-давно убрался за пределы округа, но в истории со вдовой они не хотят понапрасну рисковать. А с этим парнем происходит что-то в духе «Секретных материалов». У тебя есть какие-нибудь соображения, что именно?

Глядя на тарелку с остывающими яйцами, ломтиками авокадо и крабовым мясом, Дориан ответил:

– Нет. Я понятия не имею.

Шериф Хейден Экман удалился в свою резиденцию на Сьерра-Уэй – самой красивой улице Пайнхейвена.

Дом был весьма просторным для одного человека, уютно обставленный и снабженный всей современной бытовой техникой, однако гордости шериф не испытывал. Он знал, что однажды будет жить в куда более просторном и более величественном доме. Нынешнее жилище смущало его, и причина крылась не в изъянах дома. Просто когда он достигнет заслуженного статуса, он не сможет сказать, что всегда жил в богатых домах и вращался среди элиты. Можно в какой-то мере подправить свою родословную и отретушировать прошлое гладким враньем, но кое-кто будет помнить, что когда-то этот великий человек жил здесь. Тогда он носил форму и был слишком близок к простым людям.