Алма Катсу - Голод [litres]

– С чего это ты вдруг так расхрабрился? Вот я сейчас…

Но прежде чем обстановка успела накалиться сильнее, вперед, оборвав Грейвса, заслонив Тамсен широкой спиной, выступил Джордж.

– Так, а теперь послушайте-ка меня… Вы, миссис Пайк, ошибаетесь. Жена всю ночь провела со мною, в шатре, могу вас в этом заверить. И этой вещицы у ваших шатров, словом ручаюсь, оставить никак не могла. Сейчас нам всем нужно взяться за поиски мальчика.

– Если кому и нужно, так не тебе, – процедил Франклин Грейвс. – Твое дело тут – сторона. Когда Риду власть ударила в голову, мы от него избавились, а теперь, похоже, и твой черед подошел. Убийцам среди нас не место, и на причины мне наплевать.

Джордж выпятил грудь, раздулся, словно индюк. Вид этот Тамсен был прекрасно знаком: таким муж становился, готовясь устроить выговор кому-нибудь из слуг или задать взбучку тупоголовому спрингфилдскому проповеднику.

– Что за чушь! – загремел он с уверенностью, казалось бы, навсегда оставившей его не один месяц тому назад. – Я попусту сотрясать воздух, защищая Тамсен, не стану – сколько раз уж ее защищал. А что до Уильяма Пайка…

Остановившись над телом убитого, возле его рыдавшей жены, Джордж сделал паузу, с усилием сглотнул и обвел взглядом собравшихся.

– Пайк был человеком хорошим. Порядочным. Только страху поддался. Вот что бывает, когда от страха теряешь голову. Да, я о случившемся весьма сожалею, однако оправдываться в том, что за жену заступился, и не подумаю!

Чарльз Стэнтон шагнул вперед.

– У Пайков ребенок пропал. Пока он не найден, кричать да рассуждать, я считаю, не время.

Но тут, словно в ответ ему, все заговорили наперебой. Пегги Брин, брызжа слюной, залопотала что-то бессвязное, Патрик Брин бросился на помощь жене, Джейкоб Доннер вклинился между братом и Бринами, а Гарриет Пайк завыла над неподвижным телом мужа истошнее прежнего. Наконец сквозь общий гам снова пробился голос Франклина Грейвса.

– Ну, хватит! – заорал он, грозя Джорджу Доннеру пальцем. – За всех нас осмелюсь сказать: мы вами, Доннерами, со всем вашим богатством, со всей вашей спесью, давно уже сыты по горло, а теперь еще и вот это! Ходите тут, важничаете, будто вы лучше всех остальных – и вот, пожалте: еще один человек убит! А следующим кто будет, я вас спрашиваю?

Толпа притихла, слушая Грейвса, и Тамсен содрогнулась от страха.

– Так вот, с меня довольно! – продолжал он. – Впредь делайте что хотите, а к остальным близко не суйтесь, не то беды наживете!

С этими словами Грейвс рассек воздух ребром ладони, будто обрубая все связывавшие их нити.

Вслед за Тамсен сообразив, что это означает, Джордж Доннер на миг побледнел, оцепенел от ужаса. Отныне Доннеры в партии станут изгоями, подобно Риду, останутся сами по себе – и все это из-за Тамсен. Однако муж ее тут же пришел в себя, покровительственно привлек Тамсен к себе.

– Ладно. Так тому и быть, – сказал он и повернулся к толпе спиной.

«Остановитесь… на смерть идете», – прозвучало в голове Тамсен, но к кому было обращено предостережение – к тем, кто собирался отправиться в ночь, на поиски пропавшего мальчика или к ее семье, она так и не поняла.

Ведь если твари, которых ей довелось увидеть, те самые люди, что окружали ее в котловине, не плод воображения и все еще держатся неподалеку, они, точно волки, дожидаются именно этого – ждут, когда партия начнет делиться на все более и более малочисленные, все более и более беззащитные группы. Да, среди толпы ненавистников ей и родным жилось, скажем так, неуютно, однако остаться одним гораздо опаснее.

И все же Тамсен никому не сказала ни слова. Вполне может быть, она не права. А если даже права, кто же поверит ей, ведьме, рассказывающей небылицы о призрачных голосах? Все это даже самой ей казалось нелепостью, кошмарным абсурдом, трюком, призванным попросту напугать, посеять в обозе рознь. Какую же кару придумают для нее за подобное?

Когда обоз двинулся дальше, Доннеры, как и обещали, отставали от остальных фургонов все сильней и сильней. Что ж, нет худа без добра: вдали от Мерфи, от невыносимой печали Гарриет Пайк на душе стало немного легче. Спустя несколько дней разделявшее их расстояние выросло так, что обоз совсем скрылся из виду, и остались от него одни только следы на земле.

Тамсен противилась одолевавшим ее тревогам, что было сил. После иссохших, негостеприимных пустошей Большого Бассейна путешествие по горным лугам, пусть даже небольшой группой, казалось сущим благословением. Признаки жизни окружали повозки со всех сторон. Вдоль извилистого ручья в изобилии высились заросли ольхи и сосен, волам в кои-то веки хватало травы. Однако, несмотря на всю безмятежность и красоту этих мест, Тамсен никак не удавалось избавиться от беспокойства, угнездившегося в груди. В дороге она постоянно прислушивалась ко всякому треску поблизости, во все глаза вглядывалась в заросли, и с каждым часом все крепче убеждалась: да, твари, напавшие на нее среди пустошей, действительно неподалеку, крадутся за ними, следят.

Так, в одиночестве, Доннеры ехали вдоль ручья, который со временем окрестили Олдеркрик, Ольховым ручьем, из-за поросших ольхой берегов, и тут у одного из фургонов треснула ось. Обоз к тому времени, волоча за собой тонкую ниточку пыли, шел в полудюжине миль впереди.

– Проклятье, – негромко ругнулся Джордж Доннер, улегшись на землю и заглянув под фургон.

– Вдвоем не осилим, – заметил его брат, Джейкоб, присев рядом на корточки.

– Вздор, – возразил Джордж. – Управимся. Ты, да я, да Бургер, конечно, поможет.

Тамсен не сводила с мужа и деверя глаз. Сказать откровенно, упрямства Джорджу было не занимать. Починить ось фургона своими руками он уж точно не мог. Всего неделю назад, когда забарахлил тормоз – колодки загадочным образом начали упираться в задние колеса, даже если не трогать рычаг – Джордж растерялся настолько, что для починки пришлось обратиться к Уильяму Эдди. Кто-кто, а Тамсен прекрасно знала, что мужу по плечу, а что – нет.

– Джордж, – негромко сказала она, – не время сейчас для гордости.

Зачем было так говорить? Этого Тамсен не понимала сама. В конце концов Джордж встал на ее защиту. Именно из-за этого они и отделились от остальных.

– Можно послать пару человек за подмогой, – предложил Джейкоб, взглянув в потемневшее небо. – Рано или поздно обоз остановится на ночлег.

Но Тамсен знала: до ночи еще далеко. Сумрак в небе предвещал непогоду – возможно, снег, хотя октябрь еще не подошел к концу. Паника в сердце свернулась кольцами, сжалась пружиной, точно дремлющая змея.

– Их… помощь, – прокряхтел Джордж, с трудом поправляя что-то невидимое под днищем фургона, – нам… ни… к… чему.

Джейкоб, вздохнув, повернулся к Чарли Бургеру, оставшемуся при них.