Наньпай Саншу - Свиток 1. Дворец семи звезд вана Лу [ЛП]

В голове у меня стоял гул и я упал на колени. Все произошло слишком быстро: только что человек был нормальным — и превратился в такое. Мысли все куда-то пропали, я не знал, что делать.

Маленький красный трупоед запищал, выбрался из ладони Здоровяка Куи, его крылья затрепетали. Толстяк грязно выругался. Молчун, понимая, что тот собирается делать, крикнул:

— Нет! — но было слишком поздно, Толстяк подбежал и прихлопнул жука нефритовой шкатулкой.

В пещере моментально воцарилась гробовая тишина, не было слышно ни звука. Молчун вдруг схватил горсть каменной пыли с земли, посыпал ею себя и крикнул:

— Уходим, пока не стало слишком поздно!

Толстяк огляделся и, видя, что все спокойно, удивленно спросил:

— И почему мы должны бежать?

И только он замолк, в тишине пещеры вдруг раздался шум — писк и шорох доносились отовсюду. А потом мы увидели, как сверху из больших и маленьких щелей начали появляться один… два, три, десять, сто… бесчисленное количество иссиня-черных трупоедов накатывало словно прилив. Это нельзя описать человеческим языком. Жуки лезли, одна волна за другой, наползали друг на друга, заполняли собой все свободное пространство, покрывая стены и землю одним сплошным шевелящимся ковром.

Я оцепенел от этого зрелища, но третий дядя затрещиной привел меня в чувство и крикнул:

— Беги!

Он рывком забросил Паньцзы себе за спину, Толстяк кинулся забрать нефритовую шкатулку, но третий дядя заорал:

— Тебе, блядь, жить надоело?!

Сообразив, что к шкатулке он не успевает, Толстяк вцепился в шитый золотом шелковый свиток, а потом затолкал его в карман.

Мы все полезли на дерево. На стволе было множество лиан и выступов, поэтому подниматься оказалось легко. Даже я со своими скудными навыками быстро взобрался более чем на десять метров вверх, а в это время трупоеды уже копошились у подножья. Я глянул вниз: да чтоб их демоны порвали — ствол дерева под нами постепенно пропадал под отливавшей синим копошащейся массой. Не дай боги упасть, они даже костей ведь не оставят.

Трупоеды вели себя слишком осознанно, собирались в группы, наползая друг на друга, чтобы преодолеть препятствия. И вдруг начали подпрыгивать. Лезли по стволу они гораздо быстрее нас, и вскоре уже скреблись по подошвам наших сапог.

Толстяк вцепился в меня и спросил:

— Разве ты не говорил, что кровь вашего младшего брата — что-то вроде репеллента от этих жуков? Почему сейчас не действует?

Но у меня перед глазами все еще стояла картина смерти Здоровяка Куи, я едва расслышал его вопрос. Толстяк заметил мое состояние и вполголоса выругался. В это время резкая боль пронзила ногу: трупоед укусил меня за икру. Я спихнул его свободной ногой, глянул вниз — масса трупоедов напомнила мне кашу, сбегающую из горшка. Дядя крикнул сверху:

— Взрывчатка! В сумке рядом с саркофагом есть взрывчатка!

— С какой стороны? — растерянно переспросил я.

Третий дядя выругался:

— Ты, блядь, сидел рядом и не заметил! Слева в сумке!

Я посмотрел вниз, но сумки со взрывчаткой не было видно под массой жуков. Я выстрелил несколько раз, но лишь убил нескольких, остальные даже не думали расползаться. Молчун вынул из кармана несколько запалов, зажег и бросил вниз. После смерти своего короля жуки уже не боялись его крови, но все так же шарахались от огня. С шумом они отхлынули от саркофага — и сумка стала видна. На заднице Толстяка уже висело несколько жуков, и он орал:

— Твою мать, быстрей взрывайте, наконец, я этого не вынесу!

Тут сверху закричал Паньцзы:

— Стоять! Нельзя стрелять, там слишком много взрывчатки, такой силы взрыв нас тоже убьет!

Я смотрел, как все больше и больше трупоедов поднимаются наверх. Это был тупик, потому я отозвался:

— Мы умрем в любом случае. Лучше уж рискнуть! — и, стиснув зубы, выстрелил в рюкзак.

Грохнуло так, что заложило уши, взрывная волна прошлась прессом по всему телу и подбросила меня вверх, а затем приложила обо что-то твердое. Это было очень больно, я закашлялся кровью, перед глазами была кромешная тьма, в голове гудело, в ушах звенела тишина.

Мне потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. На первый взгляд взрывная волна снесла с дерева немало трупоедов. Я повернул голову, но никого не увидел, тогда, быстро шевеля руками и ногами, начал карабкаться наверх. Так как все тело было перемазано пылью, поднявшейся от взрыва с каменной платформы, то лианы, даже обнаружив меня, одна за другой уступали дорогу. А внизу снова стал нарастать гул. Я оглянулся: к подножью дерева уже приближалась новая волна трупоедов. И ползли они гораздо быстрее, чем я. Все тело у меня болело, а надо было как-то лезть дальше. Я закрыл глаза и отчаянно пополз наверх.

Я почти добрался до трещины в потолке, когда вдруг почувствовал боль в спине — трупоед уже запрыгнул на меня и отчаянно вгрызся мне в спину. Я извернулся и выстрелил, его разорвало просто в клочья. Но в тот же момент еще один, уже больше размером, внезапно впился мне в бедро. Я стиснул зубы и столкнул его с себя пистолетом, но он зацепился за ближайшую ветку и снова собрался прыгать. Я вытянул руку и выстрелил, этого тоже порвало в куски. Но следом подползали третий, четвертый...

Я видел, что до выхода оставалось совсем немного и про себя решил — пусть кусают, все равно насмерть загрызть уже не успеют. А как выберусь — я с ними разберусь. И продолжил взбираться наверх. Схватился рукой за ветку, чтобы подтянуться, но ее вдруг свело от сильной боли. Я повернул голову и посмотрел — из-за ствола дерева выглядывало окровавленное лицо, два чуть не вываливающихся из орбит глаза уставились прямо на меня.

Лицо было все в крови. Не знаю, то ли кожа расплавилась, обнажив мышцы под ней, то ли кровь, стекая из ран, полностью покрыла все. Однако, лицо показалось мне очень знакомым. Я присмотрелся — это оказался Здоровяк Куи. Я был в ужасе от его вида — как с неплохим, в принципе, человеком могло такое случиться?

Выстрелом ему срезало кусок кожи с головы, из раны виднелись кости, но мозг внутри вроде не был поврежден. Я подумал, что хоть рана и была серьезной, но явно не смертельной, поэтому, обрадовавшись, протараторил:

— Поднимайся, может быть, нам удастся тебя спасти!

Однако он не сдвинулся ни на йоту. Я заглянул ему в глаза, и вдруг увидел там лютую ненависть, похоже, он был недоволен тем, что мы бросили его и ушли. И тут я понял: он держал меня за руку, а на его теле был яд, который быстро впитывался мне в кожу. Я уже чувствовал сильную боль в руке и понял: «Это конец!».

Здоровяк издал какой-то нечленораздельный звук и потащил меня вниз. Я вспомнил, как плавилась его кожа, и в ярости отбросил его руку, но он уцепился за мою ногу и продолжал что-то бормотать, видимо, решив похоронить меня вместе с собой.