Наньпай Саншу - Свиток 1. Дворец семи звезд вана Лу [ЛП]

— Тащи сюда весь бензин!

Оказалось, что между местом нашего входа в гробницу и трещиной всего-то был небольшой овраг, не больше десяти метров. Наше оборудование все было в целости и сохранности, в том числе и канистры с бензином. Глядя на них, я почувствовал нарастающий гнев и прошептал про себя:

— Ладно, вот теперь вы огребете!

Мы с Толстяком взяли по канистре и побежали обратно. Третий дядя уже вылил первую канистру вниз и в тот момент, когда несколько трупоедов уже почти добрались до поверхности, он бросил вниз зажигалку. Тут же в нос ударил запах гари, а наступающие, словно прилив, жуки мгновенно начали падать. Бензин, вылитый в трещину, превратился в огненный вал, зрелище жалобно пищащих, сгорающих в пламени жуков вызвало чувство всеобщего удовлетворения. Мы вылили вниз вторую канистру бензина, третью, огонь поднялся над трещиной на высоту почти в два человеческих роста, чуть не опалив мне брови.

Толстяк, разгоряченный и вспотевший, спросил дядю:

— А где остальные двое?

Третий дядя указал за спину:

— Паньцзы плохо, вроде бы жар, а Братишку я не видел, разве он не с вами вылез?

Я посмотрел на Толстяка, а тот вздохнул:

— Я не видел его после взрыва. Боюсь, ему не повезло.

Третий дядя покачал головой и сказал:

— Не может быть, этот человек невероятен. И он все время был впереди. Даже если его и задело взрывной волной, то скорее всего выкинуло наверх, и он уже выбрался.

Но сказано это было очень неуверенно. Молчун хоть и крут, однако, перед законами физики мы все равны. Если бы его выбросило взрывной волной, то он бы разбился.

Мы обшарили все вокруг, но не нашли его, ни живого, ни мертвого. Третий дядя вздохнул и криво мне улыбнулся.

Мы вернулись в лагерь, чтобы собрать вещи, разожгли костер и разогрели консервы, чтобы поесть. Я был настолько голоден, что съел бы все, что угодно. Дядя, ковыряясь ложкой в банке, указал на невысокую скалу позади лагеря:

— Видите, этот лагерь находится совсем недалеко от трещины. Кажется, демон, которого видел старик — это Гидра. Видимо, люди, разбившие лагерь, своим шумом привлекли его внимание ночью. К счастью, мы ночевать не оставались, а пошли сразу в гробницу. Иначе тоже могли бы попасть на корм этой Гидре.

Толстяк сказал:

— Не знаю сколько будет гореть огонь, но когда он потухнет, жуки снова полезут наружу и тогда у нас будут проблемы. Давайте, пока не погасло, выбираться из этого леса!

Я торопливо доел последние кусочки и кивнул. Мы углубились в лес, Толстяк с третьим дядей попеременно несли Паньцзы на спине. Дорога была спокойной. Когда мы сюда шли, то весело болтали, возвращались же угрюмыми, поспешно, словно спасались бегством.

Я провел всю ночь без отдыха, к тому же сильный эмоциональный стресс — мои силы достигли своего предела, держался я, наверное, только за счет упрямства. Если бы впереди вдруг прямо сейчас появилась кровать, мне бы понадобилось меньше двух секунд, чтобы лечь и заснуть. Мы шли по лесу все утро, к полудню пересекли небольшой каменистый склон, образованный оползнем, и, наконец, увидели деревушку.

Расслабиться мы себе не позволили и сначала отнесли Паньцзы в деревенский медпункт, местный фельдшер осмотрел его, нахмурился и торопливо подозвал медсестру. Я тем временем пристроился рядом на стуле, но успел услышать только пару фраз и сразу уснул.

Мой сон был сном глубокой усталости — тяжелым, темным, без сновидений. Не знаю, сколько я проспал, а когда открыл глаза, то услышал, что снаружи переполох. И я понятия не имел, что там произошло.

Я был сбит с толку и не понимал, что происходит снаружи. Хотел спросить своего третьего дядю, но тот сидел на стуле рядом и спал даже крепче меня. Я выбежал из медпункта и увидел жителей деревни, погонявших запряженных в телеги мулов. Все направлялись в горы. Пробегавший мальчик прокричал:

— Беда, большая беда. В горах пожар!

Я был просто потрясен. Неужели это из-за нас загорелся лес? Я вспомнил, что когда мы подожгли трещину, то никаких мер предосторожности не предприняли. И теперь, если занялся лесной пожар, это все наша вина. Я запаниковал, если горный пожар большой, то это не просто гибель одного-двух человек — беды он наделает много. Это катастрофа.

Я вбежал обратно и разбудил дядю. Ничего полезного для помощи людям мы не нашли, похватали ночные горшки и побежали на помощь. В этот момент нас нагнал Толстяк на повозке, запряженной ослом, в руках он держал таз для умывания. Завидев нас, он крикнул:

— Натворили мы дел! Залезайте, поехали пожар тушить!

Мы дружно запрыгнули, телега выехала из деревни и направилась в горы. Вдалеке темнела полоса черного дыма, сквозь которую иногда мелькали языки пламени. Третий дядя растерянно указал рукой в сторону пожара:

— Посмотри туда, все-таки это действительно мы подожгли.

Я прикрыл ему рот, чтобы не говорил громко. Навстречу нам бежал человек, похожий на деревенского старосту, и кричал:

— Вызывайте войска! В горах обвал!

Я мгновенно понял, что, скорее всего, пещера, из которой мы выбрались, полностью выгорела, потому и обвалилась. Надеюсь, жуки тоже сгорели, ведь если они вылезут, это будет куда хуже, чем просто лесной пожар. Мы торопились к склону, Толстяк жестоко нахлестывал осла, наверно, отбил ему весь зад.

Местные отлично знали, что делать — часть из них расчищала подходы, а остальные принялись таскать воду во всяких лоханях. Выстроившись цепочкой, они стали передавать их из рук в руки. Я посмотрел на все эти тазы и горшки — сбегать с ними туда и назад к месту пожара займет как минимум два часа, а это слишком долго, чтобы решить проблему, поэтому я поспешил предложить:

— Односельчане, такое количество воды не затушит лесной пожар. Не тратьте силы понапрасну, лучше приготовьте все к приходу войск!

Люди посмотрели на меня как на придурка, а один пожилой человек сказал:

— Парень, эта вода для питья. Работая близко к огню, надо постоянно утолять жажду. Но мы не заливаем огонь, а прорубаем противопожарную просеку. Огонь не сможет пересечь ее и сам потухнет. Если ничего не понимаешь, то не мешайся под ногами, — он посмотрел на ночные горшки у нас в руках и покачал головой.

От их взглядов щеки у меня горели, это же надо так опозориться, после такого я больше необдуманных мнений не высказывал, просто торопливо наклонил голову, спрятав лицо.Вслед за основной частью народа мы пошли в лес, по всей дороге деревья были вырублены, поэтому идти можно было очень быстро. Где-то спустя час мы почувствовали, что температура явно повышается. Все небо впереди было затянуто черным дымом.

Жители деревни повязывали на лица смоченные повязки. Я взглянул на Толстяка: у него с собой подходящих тряпок не было. Он подумал, вытащил шелковую книгу, намочил ее, повязал на лицо и пошел помогать деревенским рыть противопожарный ров.