Стефани Майер - Солнце полуночи [litres]

– Объясню, почему это неправильно. Расскажу обо всем, чего она лишится.

« А когда она будет умолять?»

Я медлил, вспоминая убитую горем Беллу в видении Элис – впалые щеки, скорчившееся в муках тело. А если причина ее страданий – мое присутствие, а не отсутствие? Я представил ее такой же ожесточившейся, как Розали.

– Откажу.

Роз услышала в моем голосе непреклонность, и я увидел, как она наконец-то прониклась моей решимостью. Она кивнула.

« И все-таки я считаю, что это слишком опасно. Не уверена, что тебе хватит сил ».

Повернувшись, она медленно направилась обратно к дому. Я догнал ее.

– Твоя жизнь – не то, чего тебе хотелось, – негромко заговорил я. – Но неужели ты не могла бы сказать, что из последних семидесяти у тебя набралось как минимум пять совершенно счастливых лет?

Мгновенные вспышки воспоминаний о лучших моментах ее жизни, всех до единого связанных с Эмметтом, возникли у нее в голове, хотя я и видел, что из чистого упрямства она не желает соглашаться со мной.

Я нехотя улыбнулся:

– Или даже все десять?

Она не ответила.

– Вот и мне дай прожить мои пять счастливых лет, Розали, – прошептал я. – Знаю, это ненадолго. Так дай же мне побыть счастливым, пока счастье возможно. Будь частью этого счастья. Будь мне сестрой, и если не можешь любить мою избранницу так, как я люблю твоего избранника, хотя бы притворись, что терпишь ее!

Мои слова, как бы тихо и просительно они ни прозвучали, поразили ее как громом. С внезапной ожесточенностью она распрямила плечи.

« Даже не знаю, смогу ли я. Видеть все, чего я хочу… и знать, что оно недосягаемо… Слишком мучительно ».

Я понимал, что это и вправду будет мучительно для нее. Но вместе с тем знал, что ее сожаления и горести не составят и доли тех страданий, которые предстоят мне. Жизнь Розали вернется в привычную колею. Эмметт постоянно будет рядом, чтобы утешать ее. А я… я потеряю все.

– Так ты попробуешь? – спросил я уже другим, строгим тоном.

Она замедлила шаг на несколько секунд, глядя себе под ноги. Наконец ее плечи поникли, она кивнула. « Попробовать могу ».

– Есть вероятность… Элис видела Беллу у нас дома утром.

Ее глаза вновь сердито вспыхнули. « Для этого мне нужно больше времени ».

Я примирительно вскинул руки:

– Не торопись.

На меня накатили грусть и усталость при виде подозрительности, вновь возникшей в ее глазах. Возможно, она недостаточно сильна. Кажется, она прочла в моем взгляде осуждение. И отвернулась, а потом вдруг бросилась бежать к дому. Я не стал догонять ее.

Прочие мои дела заняли не так много времени и были не настолько трудными. Джаспер легко согласился выполнить мою просьбу. Эсме сияла от радостного предвкушения. Необходимость обращаться с просьбой к Эмметту отпала: ясно, что он будет с Розали, а она постарается очутиться подальше от дома.

Что ж, уже кое-что. По крайней мере, я добился от Роз обещания попробовать.

Я даже потратил лишнюю минутку, чтобы переодеться в чистое. Хотя рубашка без рукавов, когда-то давно подаренная мне Элис, не навлекла на меня ни одну из бед, которых я опасался – зато принесла радости, которых я не ожидал, – я все равно питал к ней необъяснимую неприязнь. В привычной одежде мне было удобнее.

Покидая дом, я застал Элис прислонившейся к колонне на веранде, у крыльца, – в том же месте, где раньше ждала меня Розали. Элис довольно усмехалась. « Все выглядит идеально, в самый раз для визита Беллы. Как я и предвидела ».

Мне хотелось возразить, что увиденное ею до сих пор остается лишь видением, способным меняться так же, как первое, но стоило ли утруждаться?

– Ты не принимаешь во внимание желания Беллы, – напомнил я.

Она закатила глаза. « Белла хоть когда-нибудь отказывала тебе? »

Любопытный вопрос.

– Элис, я…

Она перебила, уже зная, о чем я спрошу дальше: « Взгляни сам ».

И она показала мне переплетенные нити будущего Беллы – одни были плотными, другие зыбкими, третьи терялись во мгле. Теперь они выглядели более упорядоченно, не сбивались в неряшливый узел. К счастью, самые ужасные варианты будущего пропали начисто. Но среди наиболее прочных нитей на самом видном месте находилась та, где у Беллы были кроваво-красные глаза и сверкающая, как алмаз, кожа. А видение, которое я искал, относилось к более туманным, периферийным нитям. Белла в двадцать лет, Белла в двадцать пять. Смутные образы, размытые по краям.

Элис крепко обхватила руками свои колени. Ей было незачем читать мысли или будущее, чтобы заметить досаду в моих глазах.

– Этого не будет никогда.

« Ты хоть когда-нибудь отказывал Белле? »

Я хмуро взглянул на нее, сходя с крыльца, и продолжил путь бегом.

Уже через несколько минут я был в комнате Беллы. Вытеснил из мыслей Элис и впустил в них дремотный покой. Казалось, за время моего отсутствия Белла ни разу не пошевелилась. Но каким бы кратким ни было это отсутствие, оно многое изменило. Я… вновь утратил уверенность. И вместо того чтобы сесть рядом с кроватью, как раньше, устроился в старом кресле-качалке. Не хотел показаться бесцеремонным.

Чарли встал вскоре после моего возвращения, еще до того, как первые проблески зари осветили небо. По его неявным, но бодрым мыслям я понял, что он снова уезжает рыбачить. И действительно: быстро заглянув к Белле и застав ее спящей убедительнее, чем накануне вечером, он на цыпочках сошел вниз и принялся рыться в своем рыбацком снаряжении в шкафу под лестницей. Дом он покинул сразу же после того, как на облаках в небе появился слабый сероватый отсвет. Я вновь услышал, как заскрипел, открываясь, капот пикапа Беллы, и метнулся к окну посмотреть.

Подперев крышку, Чарли вернул на место провода аккумулятора, которые вчера вечером открутил и оставил болтаться. Устранить эту неисправность было несложно, но он, возможно, рассчитывал, что Белле и в голову не придет браться за ремонт пикапа в темноте. Интересно, куда, по его предположениям, она собиралась?

Чарли быстро погрузил удочки и прочие снасти на заднее сиденье полицейской машины и укатил. Я вернулся на прежнее место и стал ждать, когда проснется Белла.

Чуть больше часа спустя, когда солнце уже совсем выбралось из-под толстого облачного одеяла, Белла наконец пошевелилась. Резко подняла руку к лицу, будто отгораживаясь от света, тихонько застонала, перекатилась на бок и накрыла голову подушкой.

И вдруг громко ахнула, рывком села и покачнулась. Она пыталась сфокусировать зрение и явно высматривала что-то вокруг.

Я еще ни разу не видел ее сразу после пробуждения. Интересно, всегда ли ее волосы выглядят так, как сейчас, или в необычной растрепанности виноват я?

– Волосы у тебя как ворох сена… но мне нравится, – сообщил я ей, и она сразу перевела на меня взгляд. На ее лице отразилось облегчение.