Колин Гувер - Первая смерть Лайлы [litres]

Это объясняет и тот факт, что после ранения Лайла начала казаться совершенно другим человеком.

Однако если он прав и Уиллоу действительно Лайла, значит…

Я встряхиваю головой.

Значит, Лайла мертва.

Значит, именно Лайла застряла в этом доме.

Мои колени подкашиваются, и я хватаюсь за край стола. Нужно найти способ опровергнуть эту теорию. Или, наоборот, доказать ее. Сейчас я даже не знаю, чего хочу больше.

– Мне нужно больше доказательств.

Детектив жестом призывает меня сесть, и я возвращаюсь на свое место. Отпиваю глоток воды. Сердце вот-вот вырвется из груди.

– Вы можете в полном масштабе оценить степень потери памяти Лайлы после ранения?

Я пытаюсь припомнить конкретные факты, но оттолкнуться особо не от чего. Лайла не любила говорить о том вечере; да я и сам намеренно избегал затрагивать скользкую тему – не хотел намекать любимой на ее амнезию.

– Нет, – качаю я головой. – Никогда не устраивал ей экзамен. Боялся причинить боль. Однако некоторые вещи замечал. Например, в самолете упомянул название гостиницы, а она как будто не поняла, о чем речь, пока я не подсказал.

– Если Сэйбл завладела телом Лайлы, она должна испытывать затруднения с немедленным доступом к ее памяти. Ведь это чужие воспоминания. Они присутствуют в ее мозгу, однако Сэйбл не так легко до них добраться, потому что в действительности не она их пережила.

Уиллоу берет слово:

– Разве Лайла не догадалась бы, что она в действительности Сэйбл? Воспоминания Сэйбл так же присутствуют в ее голове. Очнувшись в больнице, она должна была понять, что находится в чужом теле.

– Не обязательно, – возражает детектив. – Вы сами сказали, что ее воспоминания в полном беспорядке. Потому что после смерти люди обычно не забирают с собой все черты своей личности.

Уиллоу пытается переварить услышанное – она явно сбита с толку и, подобно мне, настроена скептически.

– Возможно, очнувшись в больнице, она ощутила себя в чужом теле и пришла в замешательство. Даже просто взглянуть на свое отражение в зеркале стало для нее шоком. Отсюда, вероятно, тревожность и панические атаки. – Детектив на миг задумывается, постукивая пальцами по столу, и переводит взгляд на Уиллоу. – Если вы действительно Лайла, у вас должны сохраниться воспоминания о том, что известно только вам и Лидсу и к чему Сэйбл не в состоянии получить быстрый доступ. – Он поворачивается ко мне. – Можете сказать, что еще, кроме названия гостиницы, вызвало у Лайлы затруднения?

Я роюсь в памяти в поисках зацепок, которые списывал на амнезию. Факты более чем полугодичной давности, стершиеся из памяти Лайлы. На ум приходит событие, случившееся совсем недавно.

– Какое время суток самое опасное?

– Одиннадцать часов утра, – без запинки выдает Уиллоу.

Я застываю на месте.

На прошлой неделе, когда я завел об этом разговор, Лайла выглядела так, словно понятия не имела, о чем речь. Однако же и Уиллоу могла присутствовать на кухне в тот момент, так что это еще не доказательство.

– Черт! – Я крепко зажмуриваю глаза, пытаясь придумать какое-нибудь другое событие, исчезнувшее из памяти Лайлы. То, что не могла слышать Уиллоу.

В голове всплывает недавний разговор в Большом Зале. Я сказал о книге, которую читал, однако Лайла не поняла, о чем идет речь. Тогда я поспешил сменить тему и никогда больше не упоминал название книги, так что Уиллоу не могла его знать.

– Какую… какую книгу я читал в тот вечер, когда собирался уезжать в…

Уиллоу прерывает меня:

– «Признания опасного человека». О телеведущем, который утверждал, что был наемным убийцей. – На прошлой неделе Лайла этого вспомнить не смогла! – Ты еще добавил, что читаешь электронные книги, потому что бумажные занимают слишком много места в багаже.

Я резко поворачиваюсь и смотрю на Уиллоу.

И все элементы пазла начинают вставать на свои места. Что я должен делать – упасть на пол в агонии или обнять девушку?

Я не делаю ни того ни другого. У меня остался последний вопрос.

– Если ты настоящая Лайла… ты должна это знать. – Мой голос дрожит от страха. И от надежды. – Твое первое впечатление обо мне?

Она судорожно выдыхает.

– Ты выглядел так, словно умираешь изнутри.

Я застываю, не в силах пошевелиться. Слишком много сразу навалилось…

– Черт меня побери!

Она опускает голову и хватается за лоб.

– Лидс… Все воспоминания о том, как ты и Лайла познакомились здесь… Поцелуй в бассейне, песня, которую ты исполнял для нее… они мои ? Неужели все это мои воспоминания?

Я не произношу ни слова. Просто наблюдаю, как ее настигает то же самое прозрение, которое только что настигло меня.

Вспоминаю последние месяцы. Я же понимал, как сильно изменилась Лайла. После ранения она будто стала другим человеком.

Так оно и было.

Изменилась ее личность; и мое восприятие ее личности тоже изменилось. Теперь я вижу сходство между Лайлой, очнувшейся в больнице, и Сэйбл, с которой я когда-то встречался. Сэйбл страдала булимией. Лайла после выздоровления помешалась на борьбе с лишним весом. Сэйбл была одержима соцсетями… и мной. Лайла как одержимая занималась монетизацией моей платформы. У Сэйбл имелся целый букет психических расстройств; чем больше времени проходило после ранения, тем больше казалось, что и у Лайлы проявляются симптомы тех же заболеваний. А день нашего приезда в гостиницу? Ведь именно Лайла разбила зеркало. Я не понимал, зачем она так поступила, однако знал точно – это она.

В больнице очнулась уже не та девушка, которую я полюбил.

Зато все, что мне нравилось в Лайле, я вновь нашел в Уиллоу. Склад характера, темперамент, остроумие, привычку вставлять в разговор странные и разрозненные факты… Даже то, как она целовалась. Да я сам называл ее извращенной версией википедии!

У меня в голове что-то щелкает. В памяти всплывает еще один факт.

– Помнишь ту ночь, когда мы смотрели «Привидение»? Тогда я сказал: «Ты необыкновенная». Но ведь то же самое я сказал тебе в первый день знакомства! Потому что… ты свела меня с ума. Околдовала. А потом я встретил Уиллоу, и было такое впечатление… словно я знал ее раньше…

Я не заканчиваю фразу. С моей груди будто сняли шлакоблок, который не давал дышать.

Я вовсе не разлюбил Лайлу – все это время я продолжал любить ее в образе Уиллоу.

Уиллоу и есть Лайла. Как же я до сих пор не заметил!

Я беру ее лицо в руки.

– Это ты! Со дня приезда сюда я начал влюбляться снова. В ту самую девушку, которую полюбил с первого взгляда, когда она танцевала свой невозможный танец на лужайке во дворе.

Она улыбается. Улыбается своему воспоминанию. Нашему общему воспоминанию, которое не принадлежит Сэйбл.