Ричард Лаймон - Дикарь [ЛП]

— У-у-у-у-у-у!

— Хороший выстрел, — сказал ему МакСуин. — Сдается мне, вышло бы и того лучше, постреляй ты подольше.

Замечание это Снукера явно не огорчило. Он только ухмыльнулся, вставил карабин в чехол, вскочил на лошадь и поскакал галопом туда, где лежал кролик. Он даже не стал останавливать коня перед тем, как спрыгнуть с него. Он соскочил на ходу, схватил свой трофей, на ходу же запрыгнул в седло и помчался обратно к нам, крича и размахивая над головой кроликом, держа его за уши. Когда он подскакал поближе, стало видно брызжущую кровь. Она здорово забрызгала Снукера, но он не обращал на это никакого внимания.

Я полагал, что кролик пойдет в пищу и Снукер хочет спешиться и освежевать его. У нас всех будет возможность слезть с коней. Я отчаянно желал постоять на своих двоих, потянуться и отдохнуть от страданий. Но Снукер просто присоединился к нам, и мы поехали дальше.

Конечно, он освежевал свою добычу, однако проделал это, не вылезая из седла. Держа кролика в сторонке, он распотрошил его своим ножом. Глядя на падающие на землю кишки, я вспомнил о Уиттле. Я отвернулся и принялся изучать рубашку МакСуина.

Наконец раздался крик Эммета:

— Мой! Я его достану!

Он бросился в погоню за другим кроликом, держа поводья в зубах, руки он занял оружием. Он пальнул всего дважды. Первая пуля оторвала зверьку полголовы, вторая, выпущенная почти одновременно с первой, попала в зад и отбросила кролика в сторону.

Это была лучшая стрельба, которую я когда-либо видел.

— Поразительно, — пробормотал я.

— Видел я похуже, — сказал МакСуин.

— Я непременно хочу так же стрелять.

— Ну так попроси его очень ласково, может он тебе и покажет один-два приема.

Я решил так и сделать.

Тем же днем мы остановились возле ручья, где были посажены тополя и росло немного травы. Чейз отправил меня собирать дрова, пока остальные осматривали лошадей. Когда я вернулся с охапкой деревяшек, они раскладывали седла и разворачивали одеяла под деревьями. МакСуин сказал, что я могу позаимствовать на ночь его потник. Я взял его и растянул на воздухе.

Не успел я растянуться на земле, как МакСуин позвал Эммета:

— Наш паренек в восторге от твоего таланта обращаться с кольтами. Дерни его с собой и покажи пару штук.

Я покраснел, но все-таки пробормотал:

— Буду чрезвычайно признателен.

Эммет ухмыльнулся:

— Думаешь я крут, да?

— Круче всех, кого я видел.

— Ты настоящий Джон Уэсли Хардин[1], — заметил Снукер.

— Уверен, что переплюну тебя в любой день даже с закрытыми глазами.

— Если ты сможешь выхватить пушку так же здорово, как и молоть языком, то хотел бы я на это посмотреть.

Эммет воспользовался возможностью выхватить пушку. Казалось оба ствола сами прыгнули ему в руки. Они были взведены и готовы к стрельбе. Но курки он не спустил, а просто ухмыльнулся Снукеру, который на происходящее вообще не отреагировал.

Его рука метнулась к лицу, а не к кобуре.

Вынув палец из носа, он глубокомысленно изучил то, что смог там раздобыть, после чего сказал:

— Ты одолел меня честно и справедливо, маленькая козявка.

Эммет заржал, опустил курки большими пальцами и убрал оружие в кобуру. Затем он присел на корточки, пошарил в одной из своих седельных сумок и достал оттуда коробку патронов.

— Пошли, Вилли, — позвал он.

Другие остались позади. Мы спустились по ручью. Вскоре Эммет остановился и кивком головы указал на засохший пень на другой стороне, футах в тридцати от нас.

— Смотри сюда, — сказал он. Поставив коробку с патронами на землю, он встал расслабленно, опустив руки вдоль туловища и глядя на пень. — Положим, что это малый, решивший нафаршировать меня свинцом. В такой ситуации я не могу рассчитывать на то, что он промахнется. Судя по моему опыту, большинство людей стреляет не лучше, чем ты, но строить расчет на этом нельзя, улавливаешь? Так что я собираюсь влепить ему блямбу раньше, чем он начнет пальбу. В этом вся соль быстрого выхвата. Общее правило таково: тот, кто первый освободит кобуру и сделает первый выстрел, тот и будет тем, кто уйдет на своих ногах. Теперь поехали.

Эммет выхватил оба кольта. В один миг они были взведены, наведены и использованы по назначению. Пули врезались в пень, выбив маленькие облачка пыли и опилок.

— Потрясающе! — выпалил я.

— Лучше не бывает, — сказал мне Эммет.

— А ты бывал в настоящих перестрелках?

— Ну, можно и так сказать. Я убил четверых.

Он выглядел по-настоящему гордым этим достижением.

Не желая выглядеть совсем новичком, я сказал:

— А я собственными руками убил одного.

Он вперил в меня прищуренный взгляд.

— Ты?

— Ну да, конечно. Этот тип наскочил на меня в Лондоне, и я разделался с ним ножом.

На самом деле, я никогда не был уверен на сто процентов, что парень умер, но он сказал мне, что умирает. Для похвальбы этого было вполне достаточно.

Судя по тому, как Эммет смотрел на меня, он никак не мог решить, вру я или нет. Наконец он произнес:

— От ножа тебе тут толку не будет. Любой человек, шарящий в местных порядках, таскает с собой оружие и не боится пускать его в ход. Тебе нужно быть быстрее другого, иначе тебя просто не станет. А еще ты должен попадать в то, во что целишься.

Он шагнул в сторону, затем кивнул на пень.

Я опустил руки по швам, тем же манером, что подсмотрел у него. Затем я потянулся за кольтами. Тот, что был в кобуре, вышел без проблем, а вот с тем, что был за поясом, я слегка замешкался. Все-таки в итоге я выхватил оба и взвел их. Спустил курки. Бойки лязгнули.

Эммет захихикал.

— Разве ты не стрелок?

Я весь взмок.

— Дико извиняюсь.

— Ты дико окочурился, вот что. Если бы это была не просто старая деревяшка.

— Кажись, барабаны пусты.

— Я заметил.

Усмехнувшись, он поднял коробку и открыл ее.

— Тебе сейчас не очень нужны два кольта. Пока для тебя будет достаточно хорошо выхватывать и один.

— Так точно, сэр, — ответил я. Я засунул кольт проводника за ремень и взял несколько патронов из коробки.

Потом встал и стоял, держа в одной руке револьвер, а патроны — в другой. Стоял, глазел на них и потел.

Эммет ухмыльнулся.

— Что ты с ними будешь делать? — спросил он.

— Засуну в револьвер, не так ли?

— А это мысль.

Что я предпринял: взял патрон большим и указательным пальцем, поднял ствол и стал ломать голову над дальнейшими действиями. Мне приходилось держать в руках оружие генерала, но заряжать ни разу не довелось. Я не имел ни малейшего понятия о том, как это делается. Засовывать патрон в ствол явно было не похоже на истину. Пули как-то должны оказаться в барабане. Я все еще пытался постичь эту механику, когда Эммет внезапно начал прямо помирать со смеху.

Вел он себя так, будто в жизни не видел ничего забавнее. Он хохотал так, что не мог стоять прямо, глаза у него слезились, то и дело он выдавливал из себя короткие возгласы, вроде «О, Господи!» или «Отродясь не видывал!» или «Вот бы ребята здесь были!»