Ричард Лаймон - Дикарь [ЛП]

— Катись к чертовой бабушке.

— Чего?

— Ты глухой?

— Вилли, — тихонько сказал МакСуин.

Снукер вскочил из-за стола так резко, что стул под ним опрокинулся. Другие посетители оторвались от своих занятий и повернулись, чтобы посмотреть на нас.

— Давай-ка выйдем, щенок.

Я дернулся с места, чтобы удовлетворить его желание.

Следующим на ноги поднялся МакСуин.

— А теперь прекратите, оба!

Снукер ткнул в меня пальцем.

— Он меня обругал, Джон! У меня полное право…

— С чего ты взял, что он тебя обругал?

— Ну… он… Я точно не понял, что он сказал, но это была ругань.

Глядя в мою сторону, он спросил:

— Разве не так?

— Именно что так.

— Вот видишь, — обратился он к МакСуину.

МакСуин не ответил. А сделал он вот что: вырвал оба кольта и стал стрелять.

— Господи Иисусе! — вскрикнул Снукер в промежутке между залпами.

Но пули летели не в него.

Кто-то закричал.

Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Прю с пистолетом в руке, валящегося назад с потрясенным лицом и тремя дырками в белой рубашке. По обеим сторонам от него стояли мужики со значками. Как только они потянулись к пушкам, Снукер развернулся и вытащил свою. Эммет кричал и стрелял, не вставая с места. Я выхватил кольты. Хоть меня и не грела мысль убивать правоохранителей, я знал, что должен помочь моим друзьям. Прежде чем мне представилась возможность выстрелить, оба представителя закона хлопнулись на пол, не сделав и выстрела. На ногах остался только толстяк-приятель Прю. Он был прикрыт телом Прю, которое врезалось в него, упав назад. Теперь он поднимал двуствольный дробовик. Тут же в него влетели семь или восемь пуль. Это было ужасное зрелище. Ему разворотило весь живот и грудь, одна пуля пробила горло, а другая выбила зубы, изо рта хлестнула кровь. Дробовик отлетел в сторону и раскурочил бы пол, если бы не упал Прю на лицо.

Шум затих. Я огляделся вокруг и не заметил никого, кто собирался бы продолжать разборку. Прочие посетители салуна в основном плашмя лежали на полу или скорчились под столами.

Когда я повернулся, чтобы проверить, все ли в порядке с ребятами, мне с трудом удалось разглядеть их через облака порохового дыма. Они были на ногах, в руках сжимали оружие и внимательно смотрели по сторонам, выбираясь из-за стола.

МакСуин сказал, перезаряжая револьвер:

— Кажется, мы исчерпали здешнее гостеприимство.

В ушах у меня отчаянно звенело, так что я еле-еле его расслышал.

— Еще кто-нибудь желает пообщаться? — выкрикнул Эммет.

Никто не отозвался.

МакСуин ненадолго убрал пистолет в кобуру, чтобы достать деньги из кармана. Он бросил доллары на стол в качестве платы за еду и снова вытащил оружие.

Чейз первый вышел наружу, МакСуин и я прошли к двери спиной вперед, чтобы приглядеть за оставшимися в салуне.

Несколько человек стояли на ногах, но только и делали, что качали головами, держа руки на безопасном расстоянии от оружия. Мы вышли на улицу. К коновязи поблизости были привязаны несколько лошадей, и я решил, что мы вполне можем взять их и дать деру.

Однако остальные планировали не это.

Все вместе мы перешли улицу по направлению к нашей гостинице. Меня не оставляло ощущение, что в нас сейчас начнут стрелять, но никто таких попыток не предпринял. Мы спокойно прошли по другой стороне улицы, не вляпавшись в перестрелку, и вошли в отель.

— Что мы делаем? — спросил я у МакСуина.

— Сматываемся.

Тем не менее было очевидно, что никто из парней особо с этим не торопится.

На нас бросили несколько настороженно-любопытных взглядов, но и только.

Затем мы поднялись по лестнице и пошли по комнатам. Свою я делил с МакСуином и Брикенриджем. Как только МакСуин зажег лампу, мы стали собирать свои вещи. С улицы до меня донеслись какие-то вопли. Рот мой пересох, сердце колотилось так, будто готово было взорваться. Но МакСуин и Брикенридж невозмутимо продолжали укладывать то да сё в свои седельные сумки.

Мы оставались в комнате все вместе, пока каждый не был готов. Закинув сумы на плечо, перекинув на спину одеяла, убрав кольты в кобуры и взяв в руки винтовки, мы вышли в коридор.

Никого.

Прошло пару минут, прежде чем свои комнаты покинули остальные.

— Кажись здесь есть задняя дверь? — поинтересовался Чейз.

— Меня и передняя устроит, — ответил МакСуин.

Я поежился от холода.

Тихо, как только возможно, МакСуин и Чейз плечом к плечу шагнули к началу лестницы и начали спуск. Мы с Эмметом пошли следом. Брикенридж и Снукер замыкали шествие, держа под контролем наши тылы.

Лестница казалась бесконечной. Коленки тряслись, я с трудом держался на ногах.

В холле не было никого.

МакСуин и Чейз, не колеблясь ни секунды, вышли прямо через входную дверь.

Итак, мы поехали прямо посреди улицы. Кроме нас вокруг не было никого. Однако похоже было на то, что на нас пялится весь городок. В каждой двери, в каждом окне торчали молчаливые наблюдатели.

Я отчетливо слышал, как лошади постукивали копытами, фыркали и время от времени ржали. Где-то рядом пианино играло живенький мотивчик. Вдалеке лаяла собака. За исключением этого, единственное, что мы слышали — звук наших шагов по пыльной улочке, звон наших шпор, скрип нашего снаряжения.

Это была безумно долгая прогулка.

Я был уверен, что вот сейчас прогремит залп и мы повалимся наземь.

Однако ничего не случилось.

В конце концов мы добрались до извозчичьего двора на дальней окраине города. Владелец, парень по фамилии Химмель, заметил наше приближение и уже отправил мальчиков привести наших лошадей. МакСуин рассчитался с ним. Затем мы целую вечность, судя по ощущениям, провозились с уздечками, седлами и остальной сбруей. МакСуин управился раньше меня, залез в седло, и пока я затягивал подпруги на Генерале, он сидел наверху и скручивал цигарку.

Я привязал седельные сумы, скрутил одеяло и убрал свой винчестер в чехол. Когда я закончил и забрался на лошадь, все остальные уже сидели по коням и дожидались меня.

Мы выехали на улицу.

То, что случилось потом, не должно было меня удивить, после того, как я видел банду в деле.

Мы были на самом краю города и ехать имело смысл, соответственно, только в одном направлении.

Так мы и сделали.

МакСуин дал коню шпоры, вытащил оба кольта и взял с места в карьер, паля в темноту. Для осторожного человека, гордящегося своими серебряными волосами, он явно увлекался чрезмерно эффектными исчезновениями со сцены.

Мы помчались за ним, крича и вопя.

Хоть мы и стреляли, я не услышал ни единого выстрела, настолько я переволновался.

Так, ни капельки не пострадав, мы и оставили Бэйлис-Корнер позади.

[1] Альберт (Эл) Зибер — американец германского происхождения, участник Гражданской войны на стороне Севера и Индейских войн.