Ричард Лаймон - Дикарь [ЛП]

— Еще кое-что, — сказал я, весьма довольный собой. Впервые после бойни на биваке я не чувствовал себя отвратительно и даже обнаружил, что улыбаюсь. — И как, мошенник, вам действительно удается дурачить людей этим спектаклем?

— Скорее да, чем нет, — ответил Лазарус.

Его компаньон подошел к нам. Даже без дохлятины в кармане пахло от него не очень свежо.

— Меня зовут Элай, — представился он и протянул руку.

Той же самой рукой он выкидывал гнилую тушку, так что пожимать ее я не стал, а вместо этого коснулся края шляпы.

— Тревор Бентли, — отрекомендовался я.

— Рад, что ты меня свинцом не нашпиговал. Хочешь лакрицы?

Он сунул в руку в другой карман и достал оттуда палочку.

Палочка лакрицы напомнила мне о Саре и о том, как мы всегда ели такие конфеты, приезжая в город. Я слегка взгрустнул, но отвлекся, обнаружив, что Элай пользуется лакрицей, чтобы начернить себе губы и язык. Зубы тоже зачернились. До этого я видел, что они были серого цвета, что на истину было не похоже, после смерти такого с человеческими зубами не должно происходить.

— Нет, спасибо, — сказал я, не желая иметь дело с тем, что он подержал в руках. — Не хочу, чтобы у меня язык почернел.

Они оба засмеялись. Элай оторвал кусок лакрицы и принялся жевать.

— Шею гуталином намазал? — поинтересовался я.

Лазарус похлопал меня по плечу:

— Ты слишком шустрый для таких, как мы.

— А как ты сделал лицо такого цвета? — спросил я Элая.

— Пеплом, — ответил тот. Лизнув палец, не обращая внимания, что хватался им за дохлятину из кармана, он провел им по лицу, стирая серый налет. Под ним обнаружилась румяная кожа. Элай разулыбался так, будто открыл мне тайну мироздания.

— Вы, парни, безусловно решили сыграть со мной довольно злую шутку.

— Торговля есть торговля, — сказал Лазарус. — Никаких расстройств, я надеюсь.

— Ну, выступили вы живенько. Вы не пробовали эту штуку на двух негодяях, что встретили передо мной?

Лазарус покачал головой.

— Упустили мы возможность. Они слишком быстро приблизились. Могли заметить Элая.

— Значит, ты не в гробу путешествуешь? — спросил я у «покойника».

Он ухмыльнулся, двигая челюстью и демонстрируя мне вымазанные лакрицей зубы.

— Там маленько тесновато.

— Так я и думал. И еще маленько воняет.

— Элай не обращает внимания на запах.

— Угу, — сказал тот и откусил еще кусок лакрицы.

— Вы двое всех переплюнули.

— А теперь, — объявил Лазарус, — как думаешь, сколько бутылок Эликсира Славы, предположим, ты бы приобрел?

Я по-прежнему держал в руке бутылку этого пойла. Поболтав ее, я наблюдал как красная жидкость болтается внутри.

— Из чего он сделан?

— Секретные травы и специи с Дальнего Востока, которые гарантированно…

— Хорош меня дурачить уже.

— Джин и вишневый сироп, — сообщил Лазарус.

— Действительно?

Что ж, я ему поверил. Откупорив бутылку, я понюхал и сделал глоток. На вкус жидкость была довольно приятная и сладкая, она обожгла мне глотку и согрела живот.

— И что он на самом деле лечит?

Лазарус захохотал:

— Трезвость!

Несмотря на то что у меня остались яркие воспоминания о похмелье, случившимся после того, как я перебрал с ребятами виски, я рассудил, что немного Эликсира Славы самое то, чтобы время от времени потягивать из горлышка. Правда, вскоре я подумал, что к наполнению бутылок мог приложить руку Элай, и пить мне как-то расхотелось.

— Думается, что заплачу я вам доллар за спектакль, а эликсир останется при вас.

Лазарус нахмурился и потер бороду. Наконец, он заявил:

— Вот что я тебе скажу. Оставь доллар при себе и поезжай с нами. Будешь разведывать, что делается впереди. Если кто поедет навстречу, быстренько давай нам знать, чтоб Элай успел приготовится к демонстрации. За услугу мы заплатим сторицей, дадим десять центов с каждой проданной бутылки. Как тебе, Тревор?

Я маленько поразмыслил и сказал, что согласен.

Я вернулся к Генералу, забрался в седло и подождал, пока Лазарус с подручным загрузят гроб в фургон. Было здорово оказаться вне орбиты элаевой вони.

К моменту, как повозка тронулась, я ехал впереди.

Они были просто парочкой жуликов, но своими штуками меня развеселили.

Какое-то время я намеревался следовать плану и разведывать обстановку впереди. Было бы забавно поглядеть, как они облапошивают путников.

Я решил, что могу проехать с ними до самого Тусона. Выглядели они компанией подходящей, если не считать аромата, исходящего от Элая.

Мы могли бы стать друзьями.

Но мои друзья не живут долго.

Если я останусь с ними, то закончат они гибелью. Также, как и все остальные.

Итак, я решил оставить их.

К тому моменту между нами уже было некоторое расстояние, так что мне осталось только пришпорить Генерала. Когда я обернулся, их уже не было видно.

Глава 38

НА МЕНЯ НАПАДАЮТ

Тем же днем мне повстречался другой фургон. На козлах сидели мужчина и женщина, мальчик приблизительно моего возраста ехал рядом верхом на кобыле. Я собирался предупредить их, чтобы они не были одурачены Лазарусом и Элаем, но в итоге предоставил им выбирать самим. Если они настолько глупы, чтобы повестись на такое мошенничество, то и поделом им. Еще я рассудил, что было бы нечестно портить бизнес тем двум персонажам.

Так что я ограничился вопросом «Как дела?», проезжая мимо. Женщина не обратила на меня никакого внимания, а мужчина и мальчик уставились на меня так пристально, словно опасались, что я разбойник, ищущий, чем у них можно поживиться.

Лазарусу и Элаю вряд ли удастся сварить с ними кашу.

Больше навстречу никого не попадалось. Когда солнце стало клониться к закату, я немного отъехал от дороги. Найдя укромное местечко в каньоне, я обиходил Генерала и немного попрактиковался в стрельбе. Затем я развел огонь и сварил себе бобов.

Когда я более-менее удовлетворил свой аппетит, бобов показалось мне недостаточно. Пузо я ими набил, но отчаянно тосковал по свежему мясу.

После ужина мне захотелось покурить. Однако никаких принадлежностей у меня не было. Они остались на том биваке вместе с остальными вещами МакСуина.

Я помрачнел, вспоминая о МакСуине.

Поэтому я вытянул бутылку виски из седельной сумы. В свое время она принадлежал Брикенриджу. Я забрал ее вместе со снаряжением, деньгами и прочими запасами, хотя мне и не хватило духу захватить максуиновские табак и бумагу.

Я откупорил бутылку и приложился к ней. У нее не было приятного, освежающего вкуса Эликсира Славы. Но ее никогда не касался Элай, и это было явным преимуществом.

Виски не сильно укрепило мой дух.

Я перестал пить, все еще тоскуя о прошлом, и завалился спать.

На следующий день я вернулся на дорогу. Я по-прежнему хотел свежего мяса и внимательно наблюдал за округой.