Мелани Голдинг - Милые детки [litres]

В этот момент вся правда вдруг открылась Харпер, точно кто-то у нее в голове одну за другой переворачивал карты Таро.

Раны на руках Лорен, которые, по словам врача, она нанесла себе сама.

Таинственная женщина, которую никто, кроме Лорен, не видел.

Пропавшие младенцы, которых Наташа нашла в заброшенной мельнице в лесу, – до этого их видели только с матерью.

Даже тот шлейф на видео с камеры – очертания босой ноги. Естественно, медсестра на посту никак не отреагировала, если мимо нее среди ночи всего-навсего прошла пациентка. А теперь еще и проверка записи телефонного звонка показала, что в палате Лорен была одна.

В конце концов Харпер заставила себя смириться с мыслью, что, возможно, все вокруг были правы: возможно, Лорен все это сотворила сама. Неважно, осознавала она, что делает, или нет.

Когда они разговаривали о той женщине, что унесла младенцев, Лорен все твердила, что она вышла из воды. Что утащила детей под воду, и теперь они другие. До Харпер наконец дошло – когда Лорен говорила «другие», она не имела в виду, что дети изменились, подверглись какому-нибудь таинственному ритуалу. Она имела в виду – в прямом смысле другие: не ее дети, подменыши.

Она вышла из воды, эта женщина. Оттуда, где встречаются две реки. И эти двое вместе с ней.

Что, если Лорен думает, что знает решение – то же, о котором говорила Виктория?

Надо их бросить в реку, если она хочет получить своих деток назад… окунуть и под водой подержать.

Харпер остановилась у обочины и набрала номер Траппа. Еще есть время. Должно быть.

– Сэр, я еще раз все обдумала. Не думаю, что мы найдем ее в клинике.

– Нет?

– Нет. Она говорила мне кое-что, я только что вспомнила. Скорее всего, она направляется к месту слияния двух рек – Бишопа и Селвера.

– Это где?

– Единственно возможное место – водохранилище Нью-Риверби. Там мы ее и найдем.

– Водохранилище? Ты можешь дать более конкретные координаты? Это же несколько миль, черт бы его побрал. Я сейчас в клинике, отсюда ведут две дороги к противоположным берегам водохранилища. Если поедем не туда, минут десять потеряем, пока будем возвращаться. По таким-то узким дорогам.

– Простите, сэр, но это все, что я знаю. Надо разделить людей на несколько поисковых отрядов. И забудьте, что я говорила про вертолет. Пожалуй, он нужен, и как можно скорее.

– Ну надо же. Еще что-нибудь?

– Да. Я отправлю машину за Патриком и скажу, чтобы его привезли на восточный берег. Если она там, возможно, у него получится до нее достучаться. Я поеду на запад к виадуку, так у нас по крайней мере с двух сторон будут люди, которым она доверяет. Восточный берег ближе, так что ее муж там окажется примерно в то же время, как я доберусь до западного, – если его с мигалками везти. И еще, давайте предупредим водолазов, хоть я и молюсь, чтобы они не понадобились. Боюсь, есть вероятность, что она попробует утопить своих детей.

Грязь на берегу озера высохла и вся потрескалась, поверх растянулись зеленые водоросли, из-под которых торчали сухие, омертвевшие пучки травы. Возможно, дождь оживит растения после долгого засушливого лета, а может быть, уже слишком поздно. Лорен окинула взглядом гладкую поверхность воды и на мгновение ощутила покой. Она полной грудью вдохнула теплый свежий воздух – короткая передышка перед следующей частью плана. Ее руки горели снаружи и изнутри: от палящего солнца, от тяжести младенцев, которых она несла всю дорогу. Прошло уже, должно быть, больше часа с того момента, как она проскользнула с ними через ворота. Младенцы кряхтели и посасывали кулачки, глядя друг на друга и на нее, на крохотных личиках – предвкушение. Едва она подошла к водохранилищу, кряхтение сделалось громче, они начали изворачиваться у нее на руках. Понимали, где находятся, как близок конец всего этого безумия. Эта мысль придала Лорен сил. Но и сомнения одолевали все сильнее. Прежде, совершенно уверенная, что поступает правильно, она просто игнорировала тихий голос в голове, убеждавший ее, что это ошибка. Но что, если на самом деле это голос здравого смысла, пытающийся привести ее в чувство? Что там говорила медсестра? Самые безумные громче всех кричат, что они нормальные.

Тихий голосок сомнения снова обращался к ней. «Посмотри на малышей, – говорил он. – Это же твои мальчики. Никакие не подменыши. Твой рассудок сыграл с тобой злую шутку. Подумай об этом. Если ты опустишь их под воду, они утонут».

Вертолет она услышала раньше, чем смогла увидеть: почувствовала отдаленные колебания воздуха, которые, приближаясь, постепенно перерастали в густой гул, все сильнее давивший на уши. Появление полиции ее не удивило, она понимала, что ее начнут искать, как только узнают о побеге. А вот вертолет разозлил – своим присутствием он ее подгонял, напоминал, что власти делают все, чтобы ее остановить. Существа у нее на руках обратили к ней свои взгляды, и она изо всех сил постаралась заглушить сомнения. Подменыши очень похожи на ее мальчиков, это факт, но ведут себя совсем не как Морган и Райли. Да и потом, она зашла уже слишком далеко, чтобы сейчас остановиться, чтобы всерьез задуматься: может, врачи правы, и она действительно безумна? Времени у нее оставалось мало. А выбора не осталось совсем.

На виадуке, на другом берегу, стояли, размахивая руками, люди. С земли ее уже заметили, с вертолета – пока вроде бы нет, но скоро тоже увидят. Впрочем, добраться до нее по земле будет не так-то просто. Она надежно укрылась в глубине небольшой бухточки, к которой можно продраться лишь по оврагам через заросли ежевики и колючего терновника. Сама она по пути подвернула лодыжку, ушибла палец, но все равно дошла. Разодрала ноги в клочья. Потеряла туфлю. Вторую скинула уже на берегу, та, упав на землю, застряла носком в рассохшейся трещине.

Успеть еще можно, надо только поторопиться. Бишоп и Селвер вроде не сильно переживают, они готовы. Ну же, говорят их взгляды, давай. Они привели ее к воде, точно волшебная лоза, ей оставалось лишь исполнить последнюю часть плана. Под водой они снова увидят свою родную мать, а Морган и Райли вернутся к Лорен. Если только она справится. Если поверит. И все же ее одолевали сомнения.

Поисковые отряды подбирались все ближе. Она понимала, что рано или поздно ее найдут и, возможно, арестуют. В лесу неподалеку уже слышались крики, треск полицейских раций. Вертолет завис над головой, придавливая ее своим неослабевающим гулом, грохотом лопастей. Сверху кричали через громкоговоритель: «Не двигайтесь, оставайтесь на месте». Она ступила в воду, и немедленно вертолет улетел, описав большой круг. Тут она услышала свое имя. Патрик звал ее. Он был где-то рядом, умолял ее подождать. В его голосе слышалось отчаяние. Она сделала шаг назад, ноги подкосились, она рухнула на засохшую грязь у кромки воды. Возможно, она все-таки не справится. Возможно, это и к лучшему. Возможно, она совершает ошибку?