Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

— Что-то, связанное с этой женщиной и ее сыном, давно засело в мозгах Уэйна, — тихо сказал Найлз. — Что это может быть? И можно ли это использовать?

— Уэйн никогда меня не покинет, — покачал головой Крипсин. — Сколько может прожить человек, если он ни разу не заболеет? Сто лет? Сто пятьдесят? — Он помолчал и добавил тихим, мечтательным голосом: — Не умирать и знать все секреты Смерти. Это... сделает человека подобным Богу.

— Крикмор-младший, — продолжил Найлз, — наверняка знает об Уэйне что-нибудь полезное. Возможно, наши действия в отношении этой женщины были чересчур поспешными.

— Каково твое предложение?

Найлз начал объяснять, а Крипсин слушал, не перебивая.

Билли упаковывал свой чемодан, когда услышал на первом этаже громкий протяжный крик. Он почти инстинктивно понял, что это был голос Бонни.

Он нашел девушку в гостиной, рыдающей на плече мистера Перлмана. Еще несколько человек молча столпились перед телевизором. Билли оцепенело уставился на экран.

На фоне темноты ночного неба стояло охваченное огнем здание. Прикрываясь и уворачиваясь от летящих сверху потоков искр, пожарные, одетые в кислородные маски, тянули лестницы к верхним этажам. Камера выхватила выпрыгивающих из окна людей.

— ...произошел в два часа ночи в отеле «Алькотт» в южном Чикаго, — говорил голос диктора. — Вероятно, непотушенная сигарета стала причиной самого большого пожара за последнее десятилетие. Эксперты считают, что около полуночи в одной из комнат вспыхнул тлевший матрас, и огонь быстро распространился по зданию, которое с 1968 года служило временным убежищем семьям эмигрантов. Двое пожарных задохнулись в дыму. Что же касается жителей отеля, то, по предварительным данным, погибло более сорока человек. Расчистка места происшествия займет еще несколько дней, и весьма вероятно, что под обломками здания обнаружатся и другие погибшие.

Ночь сменил угрюмый рассвет. Здание лежало в руинах, вокруг копошились пожарные.

— Программа «Око чикагских новостей» снова выйдет в эфир в пять часов. Оставайтесь с нами.

Затем на экране возобновился показ «Волшебника страны Оз».

— Это была не сигарета, — прошептала Бонни, глядя на Билли. — Это была проводка. Это произошло точно так, как я видела во сне, и я не смогла это предотвратить, не смогла ничего сделать...

— Ты в любом случае не смогла бы этого предотвратить, — сказала доктор Хиллберн. Она стояла около лестницы, ведущей на второй этаж, и тоже видела выпуск новостей. Сегодня утром она прочитала в газетах о пожаре в отеле «Алькотт» на Южной Колючей улице — вестник Бонни опять оказался прав.

— Нет могла. Я должна была рассказать кому-нибудь. Я должна была...

— Ты рассказала мне, — заметила доктор Хиллберн. Она взглянула на Билли, обвела взглядом остальных и снова посмотрела на Бонни. — Я нашла Колючую улицу на карте Чикаго. Это старый район Саус-Сайд, полный ночлежек для бродяг. Два дня назад я позвонила в полицейский участок и в бюро по предотвращению пожаров. Я объяснила, кто я такая, и разговаривала, соответственно, с дежурным сержантом и секретаршей. Мне сказали, что на Колючей улице дюжина отелей для эмигрантов, и проверить их все просто невозможно. Ты сделала все, что было в твоих силах, Бонни, я тоже.

«Погибло сорок человек, — думал Билли. — Может быть, больше, с учетом тех, чьи тела еще не достали из-под завалов. Отель «Алькотт», Южная Колючая улица. Погибло сорок человек».

Он представил себе, как жители отеля просыпались среди ночи от шума огня, ревущего в коридорах. У них не было ни единого шанса спастись. Это, наверное, очень страшная смерть. Сорок человек.

Бонни с распухшим, заплаканным лицом взяла из шкафа свой плащ и вышла на улицу. С опущенной головой она отправилась в парк.

— Она выдюжит, — сказала доктор Хиллберн. — Она боец и знает, что я права. Билли, в котором часу твой автобус?

— В четыре.

— Когда ты будешь готов, я отвезу тебя на автобусную станцию.

Доктор Хиллберн еще некоторое время смотрела вслед Бонни, а затем поднялась на второй этаж.

Билли продолжал думать от отеле «Алькотт». Неясные образы людей, прыгающих из окон, вновь и вновь возникали перед его глазами. Что бы посоветовала ему мать? Он знал ответ, но не знал другого: хватит ли у него сил для такого количества призраков. До отправления его автобуса осталось еще два часа. «Нет, надо забыть об «Алькотте», — сказал он себе. Он собрался домой, туда, где ожидает его судьба.

Доктор Хиллберн хотела войти в кабинет, когда у нее за спиной раздался тихий голос Билли:

— Мне нужно поговорить с вами.

—Да?

— Этот пожар в отеле. Я... думаю, что должен поехать туда.

— Почему? Ты считаешь, что, раз в «Алькотте» имела место быстрая мучительная смерть, там останутся дискарнаты? По-моему, это не основание...

— Меня не интересует, что вы думаете, — твердо сказал Билли. — Я знаю, что некоторым душам необходима помощь. Особенно тем, что лишились своей оболочки мгновенно и не успели даже подготовиться. Некоторые из них — большинство, думаю, — еще там и продолжают гореть. Они не знают, как им перенестись.

— Что же ты предлагаешь?

— Я хочу поехать туда. Я хочу осмотреть все сам. — Он нахмурился, потому что Хиллберн не отвечала. — То, чему учила меня мать, основано на сострадании, на чувствах. А не на мозговых волнах и импульсах. Душам умерших нужна моя помощь. Я поеду туда.

— Нет, — ответила доктор Хиллберн. — И это не подлежит обсуждению. Ты действуешь на основе эмоционального предположения. Кроме того, руины «Алькотта» ужасно опасны. Пока ты находишься в этом городе, я отвечаю за тебя, и я не хочу, чтобы ты бродил по горящим развалинам. Извини.

Она вошла в кабинет и закрыла дверь.

Лицо Билли помрачнело. Он пошел в свою комнату, надел самый толстый свитер и положил все деньги в карманы джинсов. Ему придется найти отель самому. Анита видела, как он уходил, но никому ничего не сказала. На улице жесткий ветер кружил мелкие снежинки, падающие с мрачного неба. Билли видел выходящую из парка Бонни и уже хотел подойти к ней, чтобы утешить, но остановился, решив, что ей необходимо побыть одной, а если он задержится с ней, то вдобавок может потерять уверенность, толкающую его к «Алькотту». Он повернул на север и не услышал, как Бонни, оглянувшись, окликнула его по имени.

Двери автобуса с шипением отворились, и Билли вышел на тротуар, под холодную смесь дождя и снега. На углу висел ржавый указатель, свидетельствующий о том, что данная улица называется Колючей. Когда автобус отъехал, Билли засунул руки в карманы и, стуча зубами от холода, двинулся вперед.

Последние полтора часа он пересаживался с автобуса на автобус, все глубже забираясь в мрачный, серый чикагский район Саус-Сайд. Наконец он оказался почти на окраине города, доехав до конечной остановки автобуса. Его окружали обшарпанные разваливающиеся дома. На горизонте заводские трубы выбрасывали в небо клубы коричневого дыма. Окна ближайшего магазина были закрыты металлическими щитами. Вокруг стоял скверный запах гниения.