Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

Билли, дрожа от холода, повернул на юг. Вдали раздавались сирены полицейских автомобилей. Улица была совершенно пустынна. В воздухе шипели снежинки, как будто падали на провода высокого напряжения. Иногда в окне появлялось чье-нибудь лицо, и настороженные глаза долго смотрели вслед незнакомцу.

Пройдя еще квартал, Билли почувствовал, что волосы у него встали дыбом.

Серая дымка между домами сгущалась, и постепенно стало щипать глаза.

Посреди этой дымки находился конечный пункт путешествия Билли — выгоревшее пятиэтажное здание с чудом сохранившимися на фасаде красными буквами «ОТЕ... АЛЬ...ТТ». Все уцелевшие стекла были покрыты сажей и копотью, а частично обвалившаяся стена обнажила комнаты и коридоры отеля. Дымящиеся кирпичи валялись на тротуаре. Вокруг здания было протянуто ограждение и установлены козлы с оранжевыми мигающими огнями, за которыми стояла толпа зевак. Пожарные в длинных брезентовых робах копались в обломках. Группа мужчин в грязной рваной одежде стояла вокруг бочки из-под масла, в которой ярко горел огонь; они передавали по кругу бутылку. На другой стороне улицы стояла пожарная машина, и ее шланги судорожно дергались от напора воды.

Двое пожарных что-то вытаскивали из развалин. Третий поспешил им на помощь, но почерневшее тело, которое ему передали, развалилось у парня в руках, и он, зашатавшись, оперся о стену. Группа пьяных отреагировала на это криками и свистом.

Сердце Билли громко застучало, а от хора сирен по коже побежали мурашки. Он заметил в развалинах двух полисменов. Внутри здания что-то треснуло, сверху посыпались кирпичи, и полисмены быстро отскочили в сторону.

Неожиданно Билли понял, что слышит вовсе не сирены.

Это были высокие, диссонирующие крики, идущие изнутри «Алькотта».

Но слышал их только он один.

— Нашел! — закричал кто-то из пожарных. — Дайте мне мешок, труп в плохом состоянии!

Билли смотрел из-за заграждения на почерневшие остатки вестибюля. Вся мебель превратилась в головешки. Из оплавленных труб сочилась грязная вода. Крики вонзались в его мозг подобно острым пикам, и он понял, что призраков слишком много. Ему не под силу помочь им всем, они убьют его, если захотят пройти одновременно!

— Отойдите назад, — приказал ему полицейский, и Билли с готовностью повиновался.

Тем не менее он понимал, что, если не попытается сделать все, что от него зависит, он будет слышать этот ужасный крик до конца своей жизни. Юноша остановился, ожидая, когда полисмен отвернется. «Я сильный, — говорил он себе, — я смогу это сделать». Однако он продолжал трепетать и никогда в жизни еще не был так неуверен в собственных силах.

Пьяные стали что-то кричать пожарному, застегивающему черный мешок для трупов, и полицейский с покрасневшим от гнева лицом поспешил навести порядок.

В следующий момент Билли перелез через ограждение и нырнул в разрушенный вестибюль отеля «Алькотт».

Он быстро взбежал по ступеням вверх, наклоняя голову, чтобы не удариться о торчащие вокруг трубы и головешки. Лестница стонала под его весом, а в воздухе плавала серая пелена. Звук призрачных голосов перекрывался свистом ветра в верхних этажах отеля. Но как только Билли достиг затопленного водой второго этажа, все звуки внешнего мира исчезли. Юноша слышал только отчаянные крики духов в недрах отеля «Алькотт».

Вдруг его нога провалилась в какую-то яму, Билли рухнул на колени, а лестница содрогнулась. Он поспешно высвободил ногу и заставил себя идти дальше вверх. Его лицо покрылось холодным потом и сажей. Хор призраков привел его на третий этаж; теперь он уже различал отдельные голоса — низкий стон, обрывки криков, вопли ужаса, — которые заставляли вибрировать его колени. Коридор третьего этажа был залит водой и усыпан обугленными обломками. Билли нашел разбитое окно и высунулся наружу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Внизу, на улице, стоял фургон с надписью «ОКО ЧИКАГО». Трое журналистов — женщина и двое мужчин с камерами через плечо — спорили с полицейским под аккомпанемент криков и свиста пьяных.

Голоса мертвых заставили Билли отпрянуть от окна. Он продолжил свой путь, чувствуя, как что-то вроде холодной руки исследует его лицо на манер слепого. Пол застонал под его весом, и с потолка, словно черный снег, посыпалась сажа. Ботинки Билли разворошили кучу обломков.

Справа валялась выбитая пожарными дверь. За ней виднелся плотный мрак черных углей. Билли почувствовал ледяной холод, сочившийся из комнаты в коридор. Это был холод ужаса, и юноша поежился от его прикосновения.

За этой дверью находилось то, ради чего он пришел сюда.

Билли собрался с силами и перешагнул порог.

Голоса умолкли.

В комнате плавал саван из черной сажи и дыма. Билли огляделся и увидел, что большая часть потолка обрушилась и превратилась в месиво из обгоревших бревен. Вода все еще текла откуда-то сверху, собираясь в лужу вокруг того, что лежало на полу: обгоревших грудных клеток, костей рук и ног, неузнаваемых очертаний того, что прежде было человеческими существами. Над ними, словно колючая проволока, нависала металлическая сетка, сплавившаяся от ужасной температуры. «Кровати, — понял Билли. — Металлические сеточные кровати. Люди спали, когда на них обрушился потолок».

Вокруг стояла тишина ожидания.

Билли чувствовал присутствие духов. Они были в дыму, в углях, в обгоревших костях, в бесформенных очертаниях. Они были в воздухе и в стенах.

Здесь скопилось слишком много страдания; оно клубилось в воздухе, а страх потрескивал, как электричество. Но Билли знал, что бежать уже поздно. Он должен сделать то, что хотел.

Внезапно волосы юноши встали дыбом, а по телу побежали мурашки. В комнате находилось нечто такое, что излучало ненависть. Нечто такое, что было готово разорвать его на клочки.

В дальнем углу шевельнулась зловещая тень. Она имела семь футов в высоту. Узкие глаза отливали красным. Похожее на морду вепря лицо Меняющего Облик усмехнулось.

— Я знал, что ты придешь, — прошептал он тихо. — Я ждал тебя.

Билли отступил назад.

— О, ты не боишься меня, правда? — Меняющий Облик, словно клуб дыма, выплыл из угла комнаты. Его звериный взгляд сконцентрировался на Билли. — Нет, ты никогда не боишься. Ты сильный, да?

— Да, — спокойно ответил Билли. — Я сильный.

И увидел тревогу, мелькнувшую в глазах Меняющего Облик. Он не знал пределов силы чудовища — если таковые вообще имелись, — но было очевидно, что чем сильнее чувствовал себя Билли, тем больше колебался Меняющий Облик. «Возможно, — думал Билли, — зверь не может повредить мне, находясь в демоническом облике, но может воздействовать на мое сознание, например, заставив меня нанести удар самому себе». Однако если Меняющий Облик когда-нибудь найдет способ атаковать физически, он вряд ли сможет устоять перед такой страшной силой.