Литтмегалина - Синие цветы I: Анна [litres самиздат]

– Если ты поймаешь того, кто заставил тебя стать убийцей, ты остановишься?

– Что ты имеешь в виду под «остановишься»? Убить себя? Это единственный способ для меня остановиться. И тот слишком ненадежный. Кто знает, что станет с демоном после моей смерти – погибнет ли он вместе со мной, либо же отделится и отправится на поиски нового пристанища. Да и кроме Киношника, есть множество других проблем, требующих решения. Моя способность предвидеть будущее, к которой ты отнеслась так скептически, заставляет меня задержаться и подождать события, в которые я считаю необходимым вмешаться – это будет наградой для моей гуманистической половины, скажем так, – Дьобулус задумался. – Не все в моей судьбе определено и выглядит четким, но что касается самоубийства, я уверен, оно мне не грозит. Однако и тихой смерти в своей постели мне не достанется, – он вдруг усмехнулся, и бриллиант на его зубе вспыхнул ярко, как звезда.

Я отпила еще. Обстановка слегка расплывалась, огни свечей раздвоились.

– Что за требующие вмешательства события?

– Не уверен, что имею право тебе рассказывать. Но ты чуткая девушка, и уже сама учуяла запах дыма.

– Да, – я кивнула. – А что со мной? Как сложится моя жизнь?

– Сейчас сложно сказать. Ты стоишь на развилке. Все или ничего.

– Конечно же, все.

– К сожалению, там нет указателей.

– Думаю, я как-нибудь смогу определить верное направление, – мой голос звучал холодно, несмотря на попытку скрыть враждебность, поэтому неожиданному появлению Науэля я даже обрадовалась.

Науэль только глянул на наши лица, как сразу все понял.

– Анна, ты вообще когда-нибудь бываешь трезвой? А ты пудришь ей мозги своими глупыми сказками, Дьобулус? – взорвался он. – Призраки, демоны, боги! – он даже зарычал. Достав карту из колоды, которую он постоянно носил с собой в заднем кармане, Науэль зажал ее между ладонями, а потом демонстративно позволил ей сползти в рукав. – Исчезла. Магия! Волшебство! – известил он с издевательской улыбкой.

– Глупые штучки из магазина сувениров, – пробормотал Дьобулус и поднял карту, вывалившуюся из рукава Науэля. – Ты думаешь, что показываешь мне фокус, но это я покажу тебе свой, – он продемонстрировал карту Науэлю. На ней была нарисована скособоченная корона и под ней широкая зубастая улыбка – «шут».

Науэль внезапно помрачнел.

– Эта карта не из моей колоды.

– Хорошо, что ты зашел, Науэль, – спокойно продолжил Дьобулус. – Мы как раз собирались позвать тебя.

– Я в опасности? – насторожился Науэль. – Вы убьете меня, как муж и его любовница надоевшую жену?

– Неуместная шутка. И не смешная, – сказала я.

– Анна, принеси свои бумаги, – попросил Дьобулус. – Результаты химического анализа готовы.

С бьющимся от нетерпения сердцем я побежала в свою комнату. Когда я вернулась и сбросила на стол тяжелую стопку медицинских записей, Дьобулус протянул мне тонкий листок.

– Ничего не понимаю, – сказала я, вчитываясь в перечень веществ с непроизносимыми названиями.

– Легкий наркотик с расслабляющим эффектом. Вызывает легкое привыкание, но, в целом, не опасен.

– А галлюциногенный эффект?

– Невыраженный.

Я задумчиво почесала подбородок.

– Дьобулус, а может ли вообще какое-то химическое вещество вызывать у всех абсолютно одинаковые галлюцинации?

– Нет. Разве что галлюцинации, схожие по тональности. Например, пугающие. Но и только.

– Как же тогда под действием синих таблеток все видят синие цветы?

Дьобулус пожал плечами.

– Кто знает. Думай сама. Химический состав не дает этому объяснения.

Я вдруг ужасно расстроилась. Прежде я не осознавала, какие надежды возлагала на химический анализ.

– Я так понимаю, вы обломались и мне можно идти? – спросил Науэль.

– Сядь, – потребовала я, указав на кресло возле стола. – В этот раз тебе придется меня выслушать. Я прочитала истории болезни, пытаясь разобраться, почему Эрве выделил этих пациентов в отдельную группу. Прежде всего, их объединяли сходные симптомы – тревога, приступы ярости, угнетенность, учащенное сердцебиение, бессонница и навязчивые кошмарные сны. Поначалу Эрве пытался лечить эти проявления как невротические, хотя в большинстве случае причину невроза, травмирующее обстоятельство, ему установить не удалось. Лечение оказалось неуспешным, что заставило его пересмотреть свои методы. Состояние пациентов наводило на мысль о посттравматическом стрессовом расстройстве, что казалось абсурдным. Волна людей с ПТСР после войны, природного катаклизма или крупной террористической акции была бы заурядным явлением, но в мирное время? Тем не менее, от безнадеги прибегнув к методике погружения, применяемой при лечении ПТСР, Эрве добился положительных результатов.

Науэль демонстративно зевнул. Не обращая на него внимания, я продолжила:

– Более того, анализируя сны пациентов и образы, которые становились доступными при введении пациентов в гипнотическое состояние, он начал извлекать из их сознания весьма любопытные по своему содержанию картины – сцены убийств и истязаний. Эрве догадался, что именно эти образы, утопленные в подсознание, и вызывают у его пациентов состояние стресса, но его поразило, откуда вообще они взялись в головах людей, никогда в действительности не наблюдавших ничего подобного. Он так и не нашел этому объяснения, но отметил, что большинство людей, переживающих без явной причины посттравматический стресс, принимали один и тот же наркотик – «синие семена». А остальные могли просто не признаться в этом.

– Все? – спросил Науэль, привстав. – Я могу идти?

– Тебе совсем нечего сказать по поводу услышанного? – удивилась я.

Науэль плюхнулся обратно в кресло. Его волосы воинственно топорщились, словно ежиные иглы, стекла очков холодно поблескивали.

– Я скажу, что ты слишком много пьешь, Аннаделла, и в состоянии интоксикации твой мозг выдаст еще и не такие измышления, если ты не свернешь свою пагубную страсть.

– Что за наезд, – возмутилась я. – Если вспомнить, что ты принимал, Науэль, твой мозг уже лет пять как мертв!

– Шесть, – ехидно поправил Науэль. – С октября месяца. Оказавшись безмозглым, я с тобой и познакомился. Ужасные таблетки отравляют наш разум! Надо же, я думал, это я имею сердечную склонность к третьеразрядным фильмам ужасов. Неудивительно, что вы с Дьобулусом сошлись, он же у нас полудемон, так заявляет, во всяком случае. Что еще я обречен услышать от вас? Инопланетные вторженцы планируют захват путем оплодотворения всех женщин на нашей планете? Нитраты не дремлют? Помидоры-убийцы нападают и скоро все зальют красным? А как насчет миксеров, взбивающих человеческие мозги до воздушной пены, или пылесосов, душащих проводами?