Литтмегалина - Синие цветы I: Анна [litres самиздат]

– Подожди… то есть тех кшаанцев, найденных у ангара, замучили по инициативе своих же? – поразилась я.

– Ну а что? Для дела же нужно, – усмехнулся Науэль. – Чтобы потребители синих таблеток на своей шкуре прочувствовали, каким страданиям подвергаются кшаанцы со стороны ровеннских агрессоров. Едва ли они смогли привлечь ровеннцев к столь масштабной акции, направленной против их собственной страны, но в этом и не было нужды – за ровеннца можно принять любого светлокожего человека, говорящего по-ровеннски, а таких немало здесь, в Роане. Вряд ли кшаанцы следили за произношением в то время, как их прижигали каленым железом. То, что роанцы замешаны в происходящем, мы уже убедились, когда пару раз нас едва не пристрелили собственные сограждане.

– Нашим-то это зачем?

– Как я уже говорил, идея разгромить Ровенну весьма привлекательна с финансовой точки зрения. В той же химической промышленности Ровенна предоставляет сырье на своих условиях – отнюдь не самых выгодных для наших магнатов. К тому же Ровенна контролирует Кшаан, а это полезные ископаемые, в том числе нефть и золото, и пока пирог у нее, Роане от него достаются лишь крошки, упавшие на пол.

– Безумие. Не могли же роанские коммерсанты и промышленники вступить в сделку с кшаанской сектанско-криминальной общиной?

– Одни хотели нажиться, другие – нанести вред Ровенне. Что бы их остановило? Совесть?

Я понуро уставилась в приборную доску.

– Но развязать войну… таким образом… это сложная схема.

– Но, как показала практика, вполне действенная. Чего, ты думаешь, наши политиканы так расхорохорились? Цветочки питаются их мозгом, и количество его стремительно сокращается.

– Если Ровенна такой лакомый кусок для Роаны, почему Роана не напала раньше? Зачем тогда вообще нужны синие таблетки?

– Сложно сказать, готова ли наша страна к войне. Думаю, нет. Ровеннцы кажутся спокойной нацией, но поверь мне, таких в мозг ушибленных националистов, как они, ты больше нигде не найдешь. Роанское же население весьма аполитично – во всяком случае, было таким до промывки мозгов с помощью синих таблеток. Мы не готовы воевать с толпой психов, способных на все ради своей страны. Военный конфликт гарантирует экономический и промышленный коллапс в обеих странах. И, если наша страна проиграет, нам останется только молиться, чтобы положение Роаны после войны оказалось хотя бы не хуже, чем положение Кшаана. Сомневаюсь, что роанское правительство пошло бы на такое в трезвом уме и твердой памяти – они рискуют потерять что имеют.

– Но сейчас все отказались от логики и подчинились деструктивным порывам.

– Точно. Против обыкновения, политики в этой истории выступают в роли овец. Идут куда ведут и блеют по команде.

– Единственный, кто однозначно выиграет от военного конфликта, это…

– Кшаан, – произнесли мы одновременно.

– Тяжелая жизнь, мечты о большой мсте – их можно понять. На их месте я бы тоже воспользовался возможностью немного подгадить Ровенне, – протянул Науэль. – Если Роана разгромит Ровенну, кшаанцы могут рассчитывать на значительное улучшение своего положения. Если победит Ровенна, то последствия для Роаны будут проблемами Роаны. Сам факт военного конфликта на территории Ровенны…

– Там же Спирит… – я в ужасе зажала рот рукой.

– Да, – кивнул Науэль. – Сложно сказать, что получится, когда Спирит запечатлеет драму войны. Но это однозначно увеличит ущерб, нанесенный местному населению.

– Разве для того, чтобы подавить Ровенну, не достаточно распространить информацию о Спирите? Это спровоцировало бы панику, а та породила бы множество призраков, и все это привело бы страну к дезорганизации. Почему они не воспользовались этим способом?

– Угу. В Ровенне такое публиковать не станут, а если кто и рискнет, то получит по башке быстрее, чем распродаст треть тиража. И ни один ровеннский ученый не подтвердит достоверность этих заявлений, поскольку ровеннские ученые тоже хотят жить. Ну а в Роане… открываешь ты газету, а там: «В Ровенне полно привидений!» Мы про них писали вещи и похуже. Для роанцев это будет звучать как явный бред, для ровеннцев – как очередная попытка опорочить их страну. Так все и останется дешевым слухом. Может, пара-другая ровенских бабок из самых подозрительных и прониклись бы, но ровеннские бабки не читают зарубежных газет.

– Тогда – только война? – потрясенно уточнила я.

– Похоже. Несмотря на всю бредовость наших рассуждений, они действительно вполне укладываются в канву последних событий.

– У меня волосы на голове шевелятся.

– У меня тоже. Вляпаться в международный заговор – прекрасное завершение карьеры для порнозвезды. А я еще думал, что проблематично – это когда три члена в один зад одновременно, – Науэль скрестил руки. Я знала, что на футболке, которую он надел под синий кардиган, написано «Счастливчик». Науэль умел подобрать одежду в тему. – Переберись-ка за руль.

Он достал из бардачка жидкость для снятия лака и пилочку для ногтей. Я поморщилась.

– Что? Зато у меня будет отличный маникюр.

– Какое это имеет значение, – угрюмо фыркнула я, пытаясь сконцентрироваться. После нашего разговора я ощущала себя так, будто кто-то надел мне на голову ведро и долго долбил по нему булыжником.

– Должно же что-то утешить меня, когда они будут бить меня по морде моими же собственными отрезанными руками.

– Б-р-р-р, – я увидела указатель – мы приближались к Льеду, и меня снова начали грызть сомнения. – Почему Дьобулус так уверен, что, прячась от осиного роя, нет места лучше, чем улей?

– Гнездо шершней, ты хотела сказать? Поверь мне – даже зная, где мы, туда они не сунутся, если обладают хотя бы каплей здравого смысла. Но, скорее всего, нас сейчас разыскивают у ровеннской границы.

Науэль снял очки, потер переносицу и надел очки обратно. Я вспомнила времена, когда его веки покрывал жирный слой блесток, а сам он был одет во что-то обтягивающее и яркое, придающее ему сходство с ядовитой змеей. Теперь вся его одежда была темно-синей, леденяще-голубой, серой или черной. Он почти постоянно носил очки. Вся его косметика растерялась, но он в ней больше не нуждался. Наконец-то внешне он соответствовал своему возрасту. Да, многое изменилось с тех пор, как мы были в этом городе.

– Хм. Думаешь, Дьобулус знал о действии таблеток?

– Помнится, он выпорол из-за «синих семян» одного из своих парней…

– Однако правильные выводы ты для себя не сделал.

– Почему же не сделал. Потом еще и предостережения Эрве добавились… Я принимал синие таблетки только при тебе.

– Спасибо за те счастливые часы… Но если Дьобулус был в курсе, почему он не вмешался?

– Он странный тип. И всегда выбирает журавля в небе.