Василий Боярков - Секретное логово смерти

Кучерена понимающе кивнул, принял из рук военачальника предложенную ему вещицу и, как и принято во всех странах мира, набрал на нем всего лишь три цифры 911. Далее, повинуясь инстинкту самосохранения и грозному виду Вострикова, не спускающего с него пристально уставленных глаз, сторож вкратце передал все, что ему было велено, а именно, что в охотхозяйстве господина Казовича обнаружено четыре человеческих трупа, а главное, что там находятся русские. Последнее утверждение подтолкнуло местные власти действовать крайне быстро, и уже через сорок минут на довольно большую лесную поляну, окружавшую стоявшие в центре дома, выстроенные в одну линию, приземлялись два военных вертолета, до отказа заполненные бойцами специальных подразделений, высланными в эту местность для обезвреживания русской диверсионной группы; командовал этим небольшим отрядом полковник Ламберт Еглина.

Офицер выглядел как человек, достигший сорокавосьмилетнего возраста, но притом следящий за своим внешним видом: он имел подтянутую, стройную фигуру, где, при среднем росте, угадывалось физически развитое телосложение; лицо его хотя и начинало уже стареть, но вместе с тем совершенно не имело морщин и отличалось гладкой кожей смуглого цвета, серо-голубыми глазами, крючковатым носом, выдающим уверенные черты характера, тонкими, плотно прижатыми друг к другу губами; уши были чуть оттопырены, что не скрывалось короткой стрижкой пепельных волос, на макушке зачесанных назад и немного всклоченных; одежда его была представлена пятнистой военной формой, без головного убора, но с боевой разгрузкой и бронежилетом. Командир был единственным, у кого не было прикрыто лицо, остальные же его бойцы были облачены в точно такое же обмундирование, включающее в себя еще и каски, и лицевые маски, где была оставлена только прорезь для глаз.

– Быстрее, быстрее!.. – отдавал он команды твердым, привыкшим к повиновению, голосом, удерживая в правой руке пистолет и водя им из стороны в сторону. – Всех окружить и держать под прицелом! Сейчас посмотрим: что это за такие русские?! – распоряжался польский военачальник на своем родном языке.

Бойцы вверенного ему подразделения быстро исполнили указания своего командира и, рассредоточившись по поляне, быстро взяли в кольцо собравшихся в одном месте российских граждан, по сложившемуся на западе мнению всегда, даже в самом, казалось бы, безобидном случае, представляющих собою опасность. Однако вступать в активное противоборство им, к их великому сожалению, так и не посчастливилось, так как к моменту их высадки все присутствующие сложили свое оружие в салонах машин и встречали хозяев лишь как обыкновенные, причем вынужденные, гости, прибывшие на сопредельную сторону только с одной, единственной, целью – разоблачить жестоких и коварных преступников.

– Уймись-ка немного, полковник! – крикнул ему русский коллега, от лица всех присутствующих взявший на себя миссию по проведению переговорных процессов. – С тобой говорит заместитель министра обороны Российской Федерации генерал-лейтенант Востриков!..

– Я знаю, кто ты такой! – в той же интерпретации ответил Еглина, одним глазом беря на прицел своего пистолета именно этого человека и для большей убедительности сощурив веко другого, – он явно не желал так просто сдавать занятых им позиций. – В мои непосредственные обязанности как раз-таки входит изучение личностей вероятных врагов!

– Тогда ты хорошо должен себе представлять, – продолжал его убеждать Василий Владимирович, не выказывая своим поведением ни тени страха либо смущения, напротив проявляя уверенность, сопряженную с осознанием того, что он способствует сейчас продвижению исключительно правого дела, – что, если бы у меня было желание и, как ты думаешь, плохие намерения, – тут он, не оборачиваясь, показал рукой на стоявшего чуть сзади него «бандеровца», – то я бы давно убил этого человека, уж точно, не позволил бы ему куда-то звонить и загодя, еще до вашего такого эффектного появления, «растворился» бы в местных лесах; а через пяток километров, глядишь, и наша, российская, территория, куда бы вы, даже несмотря на всю вашу браваду, сунуться все равно не отважитесь, тем более что это именно я велел ему позвонить в местные правоохранительные органы и вызвать сюда полицейских, а никак не военных, но вы, приспешники НАТО, – как и всегда! – вполне предсказуемы. Так что же ты, полковник, мне со всем этим ответишь: поговорим как цивилизованные люди или так и будем продолжать «мериться членами»?

– Говори, – приказал строго польский военный, продолжая удерживать собеседника на мушке оружия, – только коротко и по сути, а я уже сам решу, кем тебя считать – другом или врагом.

– Отлично, я и не надеялся, что мы так быстро сможем договориться, – иронизировал опять Востриков, не забывая при этом не совсем приветливо усмехаться, – тогда, если принять во внимание, что отнятые у людей жутким и самым жестоким образом жизни – это намного важнее, чем наши взаимные препирательства, я перехожу наконец к основному делу, благодаря которому мы все здесь и непреднамеренно и очутились, – он облегченно выдохнул и продолжил: – Так вот, если быть кратким, то тебе, полковник, вместе со своими бойцами, будет лучше сейчас углубиться вон в тот лесной массив, – в этом месте он сделал жест рукой в сторону места, где были оставлены мертвецы, – отсюда на двести метров, и там ты наткнешься на четыре трупа, убитые вчерашним днем, закопанные там в тайных могилах и нами сегодня отрытые с подачи вот этого самого старика, – он указал на Кучерену Остапа, – который сможет показать места захоронений и еще других, таких же, ну, или похожих покойников, убитых в этих лесах и доставленных сюда как из России, так и с территории ближних, сопредельных стран, и совсем не исключено, что в том числе и из Польши.

– Вот как? – недоверчиво промолвил Еглина, озадачившись таким неожиданным обстоятельством и, в конце концов, опуская свой пистолет, но вместе с тем и не убирая его назад, в кобуру, готовый в любой момент применить его в отношении предполагаемого врага. – Как прикажешь тебя, генерал, понимать?

– Все очень просто, – сделавшись совершенно серьезным, начал Востриков свои неприятные для обоих сторон разъяснения, – некий господин Авраам Казович, – в случае с иностранцами отчество принято опускать, – устроил здесь настоящий охотничий полигон, используемый отнюдь не по своему прямому назначению, а исключительно для травли малоимущих людей, которых и искать нигде особо не будут; и вот точно так же случилось и в этот раз, но лишь за одним исключением – мы смогли их выследить на своей территории и всех уничтожили; трупы же сейчас собирают военные из местного гарнизона, которым я еще с утра отдал на это команду.