Максим Мочейко - Матильда и проклятый клад

–Ну, говори, зачем меня тревожишь, терзая проклятую душу. Я слушаю, что ты хочешь.

Олежка, собравшись с духом и одновременно борясь с ужасом, охватившим его существо, неуверенно начал: "Я твой платок принес, в обмен ответь мне на вопрос",– произнес он, удивляясь, как же это у него получилось.

–Говори свое желание и отпусти меня назад, Я слушаю тебя, верни платок, и я вернусь в могилу на покой.

Желай скорей, пока еще терплю, иначе, разорву.

И кровушкой твоею жажду утолю.

Олежка вспомнил слова монаха об амулете небесной манны, чистоте души и молитве. Это придало ему сил и немного уверенности.

–Слушай, черная вдова, не для того тебя я вызывал чтоб с тобою препираться. Скажи, где спрятан басурманский клад, в обмен, верну тебе платок и отвяжусь навеки.

–Да ты, мерзавец, мелкий прыщ, ты знаешь, с кем ты говоришь?

–Пока ещё я не таков, платок то нужен от оков.

–Ты прав. Я страшно голодна и боль внутри меня ужасна и сильна.

–Ну хватит, причитать. Платок то нужен или как?

Ведьма тянулась к Олежке, но оковы её удерживали и не пускали далеко от её же надгробия.

–Так, где таится этот клад?

–Цена секрета высока. Как ты намерен расплатиться? Душой?

Или договор иной?

–Иной! Платок – то у меня. И мало времени осталось до утра.

Платок то вот – Олежка показал в руке её истлевшую тряпку и потряс ею над ступенями.

–А ты стоишь вот там! Души свой я не отдам.

Тебе платок, а мне секрет, иначе просто мены нет!

–Ах ты торгаш, мерзавец мелкий!

–Платок то нужен? или нет?

–Выбора особо нет, тогда послушай мой ответ: «на Севере, за кладбищем, есть старая ветла. Придя туда, дождись полудня. А в полдень тень от той ветлы укажет путь, куда идти. Среди травы идет тропа. Иди по ней до самого конца. К болоту выведет она, и в воду с берега нырнет. Среди большого камыша найди два рыжих валуна. Иди меж них. С дороги не сходи. А там подводная тропа на остров выведет тебя. Остров тот среди болот запрятан.

С дороги с той сходить нельзя, кругами плавает змея. На острове увидишь круг камней. А в центре жертвенник теней. Там найдешь алтарь гробниц. Перед ним ты должен падать ниц. А у подножья алтаря разверзнется сыра земля. Перехитри хранительниц гробниц, обращенных в стаю птиц. Там и найдешь ты этот клад, но ты не будешь ему рад.

–Почему? Причина в чем?

–Их твари стерегут под алтарем.

–Почему не буду рад?"

–Потому что проклят этот клад. На крови лежит там злато, окропить его там надо, только так и не иначе станешь, мальчик, ты богаче.

Если все круги пройдешь, может, даже поживешь. Вот и всё. Верни платок! Ты усвоил мой урок?"

–Ладно, черная вдова, но если ты мне наврала, я вновь приду звонить в колокола.

–Ха-ха! Я тысячу лет уже мертва, я ответ тебе дала. Верни платок, время то идет, чтоб черт, тебя с твоими потрохами уволок.

Олежка вывел овцу, привязал к ней платок и отпустил её на кладбище. Матильда метнулась к овце, а Олежка бросился на колокольню.

Он бежал по скользким ступеням вверх, держась за холодные каменные стены. Он спешил к колоколу. Но все время поскальзывался, и падал. Его словно хватали чьи-то невидимые руки, стаскивая вниз, не пуская его наверх. Олежка уже добежал до звонницы, когда услышал предсмертные крики овцы. "Она добралась до платка", – подумал Олежка и взялся за старую верёвку. Раскачивая колокольный язык, он приговаривал: "Во имя отца и сына и святого духа. Аминь».

Громкий, оглушительный удар колокола обрушился на Олежку. Первый удар колокола заглушил его слова. Второй удар заставил задрожать стены, а третий удар, словно ветер, разнесся по округе.

–Чью душу я разбужу, третьим ударом назад провожу!– прокричал оглушенный Олежка. Колокольный звон все еще звенел в ушах, когда усталый и запыхавшийся Олежка почувствовал, как его ноги подогнулись, и он бухнулся на холодный каменный пол. Голова гудела, мысли путались.

Гул древнего колокола еще стоял в ушах, когда Олежка почувствовал, как сильно он устал, и как вокруг стало холодно и противно.

Оглушенный колокольным звоном, уставший и обессиленный Олежка, сидя на высокой звоннице, видел, как призраки кладбища, колтыхаясь на ветру, таяли и растворялись в воздухе. Над черным ночным кладбищем застыл зимний холод. Только сейчас Олежка заметил, как на темную землю начал падать белый и пушистый снег.

Олежка медленно приходил в себя, пытаясь отдышаться после раскачки тяжелого колокольного молота. Он, сидя на каменном полу звонницы, почувствовал, что стал замерзать, и собравшись с силами, стал подниматься. Странная слабость, навалившись на мальчишку, не давала ему прийти в себя. Собравшись с духом, он, опираясь руками о стену звонницы, медленно и тяжело поднялся на ноги.

–Господи всевышний, как я устал за эти три дня – произнес Олежка, поднявшись на ноги.

Сквозь арки звонницы Олежка смотрел на склеп Матильды. А на душе его было неспокойно. Он чувствовал, что ведьма что-то не договорила и это что-то может быть смертельным.

–Кто бы мне подсказал, что надо делать дальше? Как мне хотелось бы встретиться с тем самым странствующим монахом! И как вовремя он подсказал про заблудившуюся на кладбище овцу и ведьмин платок. Жаль, я не спросил его о возвращении из Петербурга. Он бы мне точно сказал, что делать? Может, что хорошего посоветовал бы?– рассуждал Олежка, спускаясь по холодным скользким ступеням колокольни,– Наверняка, на болоте или на самом острове есть еще какая-нибудь нечистая сила, о которой «Черная вдова» не сказала, и она наверняка стережёт клад пуще глаза своего. Не может быть все так просто и гладко, – размышлял Олежка.

Где находится это "чертово болото", знали только грибники и охотники. Олежка часто слышал о болоте разные страшные вещи и даже примерно знал, где оно находится. Но после беседы с мертвецами какая-то там лесная нечисть для Олежки была не страшна. Найти Курганов холм, о котором вскользь упомянул монах на Олежкин взгляд, было несложно, но ведьма его не вспоминала. Это было странным. Архангельское располагалось среди равнин. А старых ветел было не так много. Он видел, в какую сторону махнула ведьма, значит там и надо искать. Но чувство выполненного долга все-таки грело Олежкину душу.

Страх постепенно отпускал и Олежка почувствовал себя более уверенно. Он вышел из часовни и прикрыл за собой железную скрипучую дверь.

«В церкви святого Петра будут недовольны сломанной печатью», подумал Олежка, пытаясь плотнее закрыть дверь часовни.

Под ногами хрустели осенние листья, слегка прихваченные ночным заморозком, а ночное кладбище постепенно светлело. Изо рта валил пар и Олежка почувствовал, что он не просто замерзает, а околевает от холода.

–Вот и снег начался- подумал Олежка и, поеживаясь от мороза, прибавил шаг, проходя мимо того, что недавно было овцой.