Руслан Передельский - Чугунные облака

Но бросьте, обращать внимание на них после всего случившегося – ха-ха – глупо.

Андрей заскакивает в туалет за мной. Замечаю как медленно он шагает сзади в грязном зеркале, на котором виднеются разводы от тряпки. У раковины стоит парень, сидящий со мной на химии. Пытаюсь вспомнить его имя но на ум ничего не приходит.

Становлюсь рядом с чуваком и пытаюсь смыть кровь. Вода ужасно холодная. В водосток будто стекает чай каркаде.

Парень из биологии удивлённо смотрит на меня и нависшего рядом Андрея.

– И что же вчера случилось? Никто не рассказывает, а верить сплетням это как позволить водить себя за нос.

– Давай не будем об этом.

В глазах тень висящего над землёй тощего тела. Сзади полумесяц.

Ноги подкашиваются, но я прочно стою продолжая обрызгивать себя водой. Это помогает не уйти в круговорот мыслей.

– Как скажешь – голос Андрея звучит надрывисто, с каждым словом всё тише и тише. Словно после следующего предложения он затихнет навсегда – Кажется, тебе следует обработать шрам. Я не доктор, но этим ты ситуацию не улучшишь.

Кровь перестаёт сочится. Я победно поднимаю голову, смотря на себя в зеркало. Парень-химия испарился, шрам продолжает выглядеть сырым, но красных потеков вокруг не виднеется.

Смотрю на Андрея. Рядом с его отражением прилипла пылинка. Выглядит он, как же обьяснить… не по своему. Словно его внутрення гордость исчезла. Широкие плечи и волевая осанка поникли вниз. Уголки губ нервно дрожат. Под глазами прояснились заграждающийся синие мешки. Для него это сродни вымирания всего человечества.

Должно быть, эта ночь поразила не одного меня:

– Что случилось? – поворачиваясь к нему лицом спрашиваю я. По шее вниз к воротнику рубашки стекают капли воды.

– Всё отлично – саркастично улыбается он – Моя девушка сгорела и моей жизни угрожает поехавшая сука в маске, способная убить меня с минуты на минуту. Лучше не бывает.

Он стыдливо смотрит в сторону.

Это точно не Андрей.

Как в британском фильме «Армагеддец» с Саймоном Пэгом, инопланетяне заменили его на робота.

– Я… я… – он начал заикаться. Красный свет. Тревога.

Задумчиво смотрит на швабру с деревянной ручкой рядом с писсуарами. Срывается с места, хватает её и заталкивает в ручку двери. Так, чтоб никто не смог зайти.

– Я могу доверить это только тебе – он достаёт телефон из кармана и открывает сообщения. Читаю слово «Аноним» и сразу понимаю что к чему – Мой отец изменяет матери.

На дисплее фотография, смахивающая на начало порно. Чётко узнается Арсений, а вот лицо девушки, чьи ноги облачённые в колготки и торчат в разные стороны, скрыто за его широкой спиной.

Случилось.

Он узнал.

Я знал тоже.

Смотрю в разные стороны, туалет становится слишком тесным. Воздух заканчивается. Я потею. Смотрю на себя в зеркало и понимаю, насколько жалким выгляжу.

Я покраснел. На щеках румянец который выдаёт меня как немецкий партизан.

Андрей, каким бы бездумным не хотел казаться, умный человек. Унаследовал это от отца, стараясь рубить ДНК каждый день при помощи травки и алкоголя. Но мою реакцию он раскусил мгновенно.

– Ты знал… – шептал он. Нос дёргался а глаза заливались злостью.

– Что? Нет!

–Я же вижу – он отвернулся, сжав ладони в кулаки. Словно вот-вот и двинет меня прямо в челюсть.

И как он догадался? Прям прочёл с чистого листа правду… Удивительно.

После парочки раздражённых утверждений я оставил все попытки оправдать себя. Этого делать просто не хотелось. Но при этом особого стыда я не испытывал. Да, я скрыл. Но кто сказал что во всех 100 % случаев нужно лезть в ситуации, не касающиеся тебя никаким боком?

Я просто оставался в стороне, выбрав нейтралитет и слушая информацию из уст отца.

– Почему ты не сказал мне? Я же тебе доверял! – смазливые заезженные фразы сыпались из него градом. Я молчал, внимая каждой из них. А что ещё ответить? Начать без умолку болтать пытаясь замять ситуацию? Разреветься?

– Мой отец видел твоего отца с той девушкой. Я думал лучше будет промолчать.

– Да ты ничего не думал! Ты не брат, ты… Ты… Ты гандон! – обрезал он – Никогда не думал что меня сможет предать такой…

«Такой… Ну? Что же ты выдашь?»

– Такой невзрачный придурок как ты! – «Оу! Как больно!» – Ты жалкий, и к тому же оказался подлым! – «Оу, как обидно!» – А хуже жалких и подлых людей только…

– Напыщенная испорченная «золотая молодёжь»? – само с языка сошло. Тут я не несу ответственности за свои слова.

– И после всего что ты наделал, ты ещё будешь что-то тявкать?

– Что я наделал? – до этого мы старались говорить шепотом, боясь стоящих за дверьми лезущих без мыла в задницу умников и умниц – Попытался сохранить карьеру отца?

– Причём тут это?

– Да брось, он бы вылетел пулей со своего рабочего места. Твой папаша об этом позаботился бы – ноги подкашивались. Кажется, после всего случившегося со мной я готов сорваться с секунды на секунду. Мысли туманятся, остаются лишь слова. Ими и хочется идти в бой – Я не хотел влезать в взаимоотношения чужой семьи!

– Теперь то уж точно мы чужие – фыркнул Андрей прямо мне в лицо. Он подошёл настолько близко, что я чувствовал запах его утреннего «Листерина» в мелких подробностях – Я не хочу тебя знать, подлый засранец.

– Я не умру от грусти из-за этого, поверь.

Далее Андрей сделал то, что он делает в любой ситуации. Он ткнул мне фак прямо в лицо. Так, что его средний палец чуть не залез мне в ноздрю.

А я чем хуже? Мы же братья!

Ткнул фак ему в след. Он отодвинул швабру и вышел за дверь, показательно ею хлопнув. От этого хлопка затряслись стены, заходил кафель под ногами. Швабра медленно покатилась мне под ноги.

Я смотрю на своё красное лицо в зеркало и не чувствую НИЧЕГО. Ни стыда, ни горечи. Внутри пустота. Возможно даже облегчение. Ещё один груз-секрет за моей спиной легко отцепился. «Щёлк!»

Поджидая нужного момента, пропустив Андрея в туалет вошли знакомые братья-хоббиты.

Теперь я точно уверен что они геи.

Кажется, вот-вот, и два низкорослых гнома объединятся в симбиоз (надеюсь, прозвучало не вульгарно). Две пары лопоухих ушей, как у слона Дамбо, торчали в стороны. Они будто созданы для удобнейшего подслушивания сплетен.

– С того света звонила дохлая старуха и передавала тебе привет. Говорила жалеет, что не размозжила твой череп статуэткой.

Я мог бы накинутся на гнома и с лёгкостью разорвать его челюсть. Вырвать хитрые глаза. Выкрутить еврейский шнобель как пробку из бутылки шампанского. Сдуть их как волк из «трёх поросят».

Но агрессии к ним совершенно не было.

Жалкие обиженные ублюдки. И разве они стоят моих сил?

Нет, ну вот правда – и разве они стоят моих сил, когда вокруг разворачивается жуткий триллер, полностью охвативший мою жизнь?