Руслан Передельский - Чугунные облака

Геннадий осознал: на его глазах разворачивается что-то ужасное, и голову заполонило миллион мыслей:

«Кто это такие?»; «Что они хотят от этих молодых людей?; «Как ему сейчас быть?»;»Помогать ли им вообще?»

– Малышка, тебе прийдется подождать – Геннадий откатил коляску за кусты и принял уверенное решение помочь.

Он пошёл по направлению к лавке и чётко крикнул:

– Эй, а-ну отошли прочь от девушки!– в этом городе Геннадий чувствовал себя королём. Сильнейшим и важнейшим человеком в мире. Те годы которые он провел, тренируя ребятишек боксу не прошли мимо. Он в идеале владел боевыми искусствами, и мог дать отпор любому, не говоря уже о разряженных безумцах в масках.

Но незнакомцы не двигались. Они лишь перевели свои ленивые взгляды на него.

На пластиковых масках застыли безумные широкие улыбки.

– Вам сейчас не поздоровится, ублюдки – Геннадий сменил размеренный шаг на угрожающий бег, и подбежав к парню в пиджаке готов был нанести первый удар.

Но вдруг он почувствовал ужасную, резкую боль в животе. Из рта потекла кровь, и он выплюнул её на зелёную траву. Посмотрев вниз он увидел, что его живот насквозь пронзило острое мачете.

«Откуда оно взялось?!»

Он упал. Впервые за долгие годы побеждённый.

Такую боль Геннадий ещё никогда не чувствовал. В его глазах начало мутнеть, он заметил как блондинка сорвалась с места и в одном белье побежала прочь. Он услышал громкий плачь своей дочери… Своей любимой дочери… Самого любимого человечка для него в этом мире…

– Что это за твою мать?!– с удивлением спросила блондинка, сняв с себя жуткую маску. Теперь можно было рассмотреть её миловидные черты лица, украшенные изысканными кудрявыми локонами – Даниил, ты слышишь, тут где-то младенец!

– Ангелина, успокойся – парень в пиджаке также снял маску. У него длинные волосы, зачёсанные назад как у крёстного отца. Его резвые карие глаза холерически бегали из стороны в сторону, а физиономию всегда дополняла хитрая ухмылка. В очертаниях лица можно было разглядеть настоящее пугающие безумие – Нам надо сначала разобраться с ним – Даниил указал пальцем на проткнутого мачете, лежащего на траве Геннадия. Он подошёл прямо к его телу и со всей силы ногой ударил в стальной живот. С уст Геннадия сорвался стон и он в очередной раз выплюнул кровь на траву.

Проследовал второй удар, потом ещё один, и ещё… Даниил расхохотался, продолжая бить лежачего. На его физиономии написана настоящая страсть и азарт, он не останавливаясь наносил удары, наслаждаясь каждым стоном Геннадия.

– Меня это так возбуждает – Ангелина захлопала в ладоши и в восторге подбежала к Даниилу. Она заключила его лицо в маленькие ладони, и повергнув к себе поцеловала в засос. Во время поцелуев они будто переносились куда-то далеко. Окружающие их окровавленные тела растворялись, и они видели перед собой лишь друг друга.

Родственные души, о которых твердят миллионы романов. «Как тяжело найти, как тяжело найти…» А они нашли. Даже тут – в этом мелком поганом городе:

Сейчас они дополняли один одного, сливаясь воедино в такие моменты.

Парень в маске клоуна тем временем вывез из кустов коляску, в которой лежала милая беззубая плачущая девочка, одетая в беленький комбенезончик. Плач ребёнка перебил поцелуй Ангелины и Даниила, и они вдвоём уставились на него.

– Оу, ты только посмотри, папаша оставил своего бейбика совершенно одного! – Ангелина подошла к коляске и заглянула в неё. Золотистые локоны игриво нависали над ребёнком.

Девочка зарыдала ещё больше, на что блондинка скорчила обиженную гримаску.

– Не… не трогайте её… – хриплым голосом произнёс Геннадий, выплюнув на землю очередные капли крови.

– Ты ещё у нас и девчонка?! Обожаю девочек! Скажи нам, что делать с твоим папиком?! Вырезать легкие, а может быть расчленить и из накачанных конечностей выложить пентаграмму?!?! – ехидно продолжала общаться с кричащей девочкой Ангелина – Что ты говоришь?! Сжечь?! Даниил, она хочет огня!!!

– Я тоже хочу огня – крикнул Даниил захлопав в ладоши, как именинник в ожидании торта. Парень в маске клоуна достал из маленького рюкзачка, затерявшегося за его широкими плечами, бутылку с керосином и спички, передав Даниилу.

– Это то что сейчас нужно, благодарю – ответил тот и держа бутылку в руках подошёл к лежачему Геннадию. Наклонившись, он театрально вскрикнул:

– Этот город навсегда запомнит имя Даниила Тришаковича.

Испуганный Геннадий смотря в его глаза пугался ещё больше. Наполненные злобой и безумием они жаждали только одного: убивать. Он хотел подняться и убежать отсюда, но просто не мог. Он чувствовал ужасную боль, а тело покинули все силы. Ничтожному, ему оставалось только лежать на траве и ждать дальнейшую участь.

Но слыша крики девочки он понимал, что сдаваться ещё рано: надо подниматься и защитить её от этих безумцев. Он обещал! Он должен пересилить боль, одолеть смерть ради неё!

Ничего не выходило.

Геннадий закрыл глаза: он чувствовал как противная вонючая жидкость покрывает тело. Ещё секунды и прозвучал приглушенный чирк спички. Конец… Он не смог её защитить…

Тело покрылось огнём, и невыносимая боль сменилась адским мучением.

Прямо на глазах младенца заживо горел отец. И девочка, словно понимая это, плакала что есть мочи.

Парень с отрубленной рукой в то время потерял сознание от шока, лежа в отключке.

– Итак, какие у нас планы на тебя, малышка? – Ангелина поднесла нож к коляске, вплотную к нежной коже личика.

– Не трогай её – ответил Даниил – Она нам ещё пригодится.

Впервые за бесконечную череду дней, до верху забитых ужасом, я проснулся с хорошим настроением. Всё, что окружало меня последние недели стало незначительным, стёрлось из памяти. Единственное, что проигрывалось перед глазами ещё раз и ещё раз – наша с Евой ночь.

Так хотелось поспать ещё хотя бы час. Два. Три. Но если я позволю себе закрыть глаза и через десять минут не буду в гостиной, одетый как элегантнейший лондонский денди – мне крышка. Так что стоит напрячься.

Мама не переживёт, если мы опоздаем на нашу первую церковную службу. Тут это дело первой важности, и иногда кажется, что Бог тут не причём. Все хотят своим выходом в церковь громко заявить соседям – «Да, посмотрите на мой новый жакет! Я потратил на него три месячный зарплаты, и всё, чтоб вы открыли свои рты!» Да-да, люди продумывали «воскресные луки» заранее. Церковь тут, как бы это цинично не звучало, подиум, или рейтинг жителей. А кому не хочется пробиться на самую вершину? Одежда – основной метод.

То, что моя семья не явилась на службу в прошлое воскресенье стало настоящим откровением для наблюдательной публики: «И что с того, много людей с деревьев падают и трупы обнаруживают. Но ничего, ведь живут как-то!»