Сергей Еримия - Маяк туманного мыса

Всплыла из закоулков памяти картинка вчерашнего побоища. Ярко, во всех красках. Странное дело, но только сейчас я подумал, а ведь неизвестный, тот, что прятался от меня, тот, который убил далеко не самого слабого из обитателей затерянного берега, он ведь где-то неподалеку! Где-то здесь он и кто знает, что у него на уме. Вполне возможно, что убийство – лишь месть за какую-нибудь личную обиду, а что если нет! Если он так развлекается и это только начало? Что если он решил устроить охоту на каждого из нас? Притаился где-то в тумане, наблюдает сейчас за мной!

Стараясь не позволить страху парализовать волю, я сбежал вниз. Пулей пронесся мимо распахнутых дверей не в силах заставить себя обернуться. Пробежал пару десятков метров, рискуя провалиться в какую-нибудь яму или просто растянуться на земле. С огромным трудом заставил себя замедлить бег. Боязливо огляделся. Застыл.

Похоже, удалось убедить себя в том, что за мной никто не гонится…

Вздрагивая от мельчайшего шума и постоянно озираясь, я вышел на берег озера, свалки, образованной морем. Неудачно. Похоже, прилив достиг максимума. Не лучшее это время для лесозаготовки. Дрова всех разновидностей: бревна, доски, бруски, все это плавало посреди беспокойной лужи и медленно кружилось, подталкиваемое легкими волнами. В принципе, не велика проблема, костюмчик у меня теплый, вот только поизносился он. Немного протерся на подошвах, так что придется лезть в воду, ощущая ее босыми ступнями, чувствуя, как она поднимается под гидрокостюмом. Далеко не самая приятная перспектива.

Делать нечего, я пересилил себя. Подготовился к водным процедурам – обмотал узкой полоской ткани ноги чуть выше косточек, в тайне надеясь на то, что подобный бандаж убережет меня от полного промокания, шагнул в воду.

Неприятные ощущения не заставили себя ждать, но я и не думал сдаваться, сжал зубы и решительно пошел вперед. Метрах в пяти от берега остановился, замер, будто цапля, стоя на одной ноге. Дальше можно было не идти, смилостивилась природа, позаботилась обо мне, в пределах досягаемости плавали несколько поддонов. Это не бревна, конечно, но с ними проще, да я и взял один лишь топор, в расчете на легкую добычу.

Первая конструкция из не струганных досок упала на каменистый берег. Энергично я ее метнул, настолько, что чуть сам не вылетел следом. Туда же отправилась вторая, за ней третья, четвертая. Кроме поддонов удалось выловить несколько досок и наполовину затопленный деревянный ящик, почти сундук. Я критически осмотрел находки, темнеющие в тумане, кивнул своим мыслям и пробормотал:

– Для начала достаточно. Продержусь некоторое время. Сейчас же надо как-то все это доставить домой. Как? Да просто, надо измельчить три поддона, из четвертого сделаю санки. На них поставлю ящик, внутрь накидаю обломков, закреплю, привяжу веревкой, благо, такого добра хватает…

Обратный путь оказался сложней и дело не в тяжести поклажи, просто я опять-таки заблудился. Сам удивился, как это у меня получается! И так постоянно! Иду прямо, никуда не сворачиваю, думаю, уже почти пришел, а тут раз, и вижу следы «саней». Своих «саней»…

Делать нечего, остается лишь пожать плечами, да забирать левее.

Заметно потемнело. Наверняка облака набежали, там, в вышине, выше тумана. Это не вечер, скорее всего не вечер, ведь даже в этих широтах так быстро не темнеет. Не должно темнеть, как минимум…

Тишину нарушил знакомый гул. Монотонный, размеренный. Где-то я его уже слышал. Прислушался, но кроме изрядно поднадоевшего: «Саныч! Саныч!», так ничего и не расслышал. Решил, что источник гула у меня в голове, со мной он, а потому старайся, не старайся, он все равно не затихнет.

Впереди прямо по курсу ярко вспыхнул свет. От неожиданности я выронил веревку, с помощью которой тащил «сани» и рухнул в снег. Зарылся лицом в ледяной пух и даже голову накрыл руками, не иначе как опасался взрыва!

Ничего не произошло. Вообще ничего, даже надоедливые крики и те умолкли, остался один лишь мерный гул.

Голова поднялась, веки несколько раз мигнули, освобождаясь от налипших снежинок. Соображение заработало, пытаясь объяснить пугливому сознанию, что происходит, почему все вокруг в тумане, а впереди виднеется освещенный дверной проем. Знакомая дверь, знакомый шум…

Я пополз. Медленно, осторожно, по-пластунски. Трудная задача, особенно для меня, не имеющего подобного опыта. Продвинулся лишь на метр, зато нагреб перед собой огромный сугроб.

Свет никуда не делся, дверь не пропала. Любопытство, подгонявшее меня, не думало успокаиваться. Пришлось заставить себя встать. Осмотрелся. Сразу все стало понятно. Именно так, я был у «правой» пусковой установки, а яркое свечение – вход в машинный зал. Скорее всего, уходя, я забыл закрыть дверь вот теперь и…

Все стало на свои места, во всяком случае удалось себя в этом убедить. Ушли сомнения, как-то очень уж легко я поверил в то, что ничто мне более не угрожает. Нет, ну ясно же, тот, кто замыслил дурное, будет прятаться в темноте, в крайнем случае, в тумане. Не станет же он поджидать меня на свету!

Я поднялся и решительно пошел вперед. Вошел в «дизельную». Звук двигателей органично вплелся в гул, что наполнял мою голову. Огляделся. Помещение было совершенно пустым, что добавило самоуверенности. Неспешно обошел его по периметру, чтобы лишний раз в этом убедиться.

С последнего моего визита не изменилось ничего. По-прежнему из-под крышки цилиндров одного из двигателей тонкой струйкой вырывался то ли дым, то ли пар. Точно как и раньше. Прорываясь сквозь узкую трещину, он смешно посвистывал, добавляя шуму разнообразия. Просто не двигатель, а большой закипающий чайник.

Чуть в стороне на пульте управления подмигивали разноцветные лампочки, в такт им вздрагивали стрелки. Полнейшая идиллия. Особая атмосфера непередаваемого словами механического спокойствия.

Как-то разом все забылось. Сани с дровами, брошенные где-то у входа, густой туман, укутавший берег, печальные голоса, разносящиеся в нем. Стало легко и спокойно, даже страхи и те померкли. Я еще раз прошелся по «дизельной». Внимательно осмотрел панель с переключателями. Рука, действуя полностью самостоятельно, щелкнула тумблером. В ответ на кажущееся бессмысленным действие погас единственный красный огонек, порождая всплеск хорошего настроения. Вспыхнуло оно, как зеленая лампа, но тут-таки погасло. Я замер и мысленно сжался. На дальней стене, окрашенной в стерильно-белый цвет, отчетливо виднелся отпечаток ладони. Темно-красный, скорее бордовый, цвета запекшейся крови.

Разом нахлынули страхи, отодвинутые сознанием на задний план. Вспомнились куски плоти, разлетающиеся по залу, я, лежащий в луже крови, коварный убийца, прячущийся в тумане…