Максим Кабир - Мухи

В углу задвигалось, пять голов повернулись туда.

— Идите за девочкой, — сказал повелительно женский голос.

Все происходило, как в бреду, как в фильме ужасов. За лиловой дымкой, застилающей глаза. Уши закупорили пробки — откуда-то издалека кричал папа. Молнии полыхали, расцвечивая подъезд. Саше казалось, что она — марионетка на нитях кукловода, перемещается со ступеньки на ступеньку по чужой прихоти. В сиквелах «Кошмара на улице Вязов» была ведь такая сцена?

И вдруг слух прорезался, схлынула мгла, мир приобрел прежнюю четкость, наполнился звуками: шумом дождя, гомоном, биением сердца. Она обнаружила себя во дворе, под проливным дождем. Папа, поскальзываясь и отплевываясь, вел к автомобилю Гильдереву. Свалившаяся на них с неба, она беспомощно висела на папином локте. Босые ступни волочились по грязи.

Где она была? Откуда эти раны и укусы?

Саша повернулась к болоту, покачивающемуся на ветру камышу. Гром лупил в барабан. Земля сотрясалась. Высотки Речного исчезли за пеленой ливня. Вселенная уменьшилась, в ней остался доходный дом и горстка напуганных людей.

В портале стояла протрезвевшая тетя Света. Мама, быстро сориентировавшись, побежала за аптечкой.

Папа откинул спинки кресел и осторожно уложил ослепшую женщину в салон. Она была послушна, как зомби. Лишь бессмысленно причитала и норовила потрогать свое лицо, но папа убирал ее руки. Под ногти Гильдеревой вонзилась зеленая кора.

Папа был прав. Пока скорая помощь доедет к ним сквозь ураган, женщина отдаст концы. Как глубоко сидят стебли в ее глазницах? Касаются ли они агонизирующего мозга?

Саша вздрогнула. Мама не разрешила вынимать рогоз. Словно кто-то из них собирался копаться в черепе Гильдеревой.

Папин пиджак пропитался кровью. По волосам струилась вода. Саша не видела его таким: бледным, загнанным, сбитым с толку.

— Это она? — спросил он у дочери. — Это родственница Альберта?

Из салона донеслось мычание. Ничто в искалеченной бродяжке не напоминало высокомерную Валерию Гильдереву, поклонницу брючных костюмов. Но это, несомненно, была она.

— Да, — подтвердила Саша.

— Она знает ваш адрес?

— Нет.

Папа открыл и закрыл рот. И снова открыл.

— Какого черта? — поинтересовался он.

Из подъезда выбежала мама.

— Она умрет? — спросила Саша.

— Надеюсь, нет.

«Действительно надеется? — проговорила Александра Вадимовна. — Желает ей добра? Или увечий вполне достаточно для сатисфакции?»

— У тебя есть телефон ее мужа? — спросил папа.

— Откуда? — удивилась мама.

Молния прорезала темноту. От удара грома задребезжали стекла.

— Сколько ехать до больницы, Вадик?

— По такой погоде? Сорок минут — минимум.

— Я поеду с тобой. — Мама сдвинула ноги Гильдеревой и залезла в машину.

Папа нерешительно молчал.

«Что, если тот, кто изуродовал женщину, еще в доме?» — вот о чем он думал.

— Света, — крикнула мама, — ты побудешь с Санькой?

— Конечно! — Соседка обняла Сашу за холодные плечи. — Мы будем в порядке, да?

— Да, — сказала Саша. — Езжайте.

Папа стукнул кулаком по крыше «мазды».

— Запритесь, — велел он.

За стеклом мама протирала ваткой раны своего заклятого врага. Баюкала истерзанные руки.

Мотор заревел, автомобиль брызнул черной жижей из-под колес.

— Пойдем, милая, — сказала тетя Света.

Саша подумала, что Гильдереву ждут муж и двое детей. Что ей больно сейчас — адски больно. Что зрение она уже не вернет.

«Ведь именно такое я и хотела с ней сотворить, — цепенея, поняла Саша, — вырвать зенки пучеглазой ведьмы».

В квартире она упала на диван и схватилась за голову. Тетя Света мерила гостиную нервными шагами.

— Наверное, сука заслуживала страданий. Но не таких же.

Соседка была в курсе семейной драмы Алексиных.

— Думаешь, она сама это сделала?

— Сама? — Саша уставилась на тетю Свету.

— Из-за чувства вины. Она спятила. Избила себя и… — Мамина подруга осеклась. Вспомнила рогоз в кровоточащих дырах. — Шиза какая-то. Но тогда ее наказали. За вас.

«Горячо, — устало подумала Саша. — Наказали и принесли под порог, словно кошка — пойманную крысу».

От посетившей мысли бросило в пот. Полиция может обвинить родителей. Преступный сговор. Самосуд. Наняли бандитов, чтобы те выкрали Гильдереву…

«Не сходится, — одернула себя Саша. — Никто не станет похищать своего недруга и оставлять его под собственной дверью».

— Переоденься, — сказала тетя Света, — замерзнешь, милая.

На негнущихся ногах Саша пошла в спальню. Сняла мокрый сарафан и бюстгальтер. Руки ходили ходуном. Она посмотрела на свое отражение в окне. Хрупкая беззащитная девочка. Вчерашняя школьница против таящихся во тьме демонов. Никакая не Баффи.

Она надела джинсы и майку. Села на край кровати. Тетя Света включила телевизор. Транслировали вечернее ток-шоу. Кто-то кому-то изменил.

«Никакие не демоны, — сказала себе Саша, — мертвецы не причиняют живым вреда. Даже если их сотни в норе под домом. Ее искалечил психопат. Это долбаное совпадение».

Она набрала номер Ромы и минуту внимала гудкам. Молния разрисовывала небо, озаряла каждый сантиметр комнаты. Бурчал гром, словно рассерженный великан. Скрежетала карнизная жесть. Дождь дергал водостоки, проверяя их крепления.

Сверчок потерся о голень. Саша улыбнулась, посадила его на колени. Расчесала шерстку. Котенок смотрел снизу зелеными глазками.

— Где ж ты, Ромка…

Настольные часы отмеряли время. Десять пятьдесят. Одиннадцать. Одиннадцать десять.

Телефон завибрировал.

— Да! — воскликнула Саша.

— Ты в порядке? — спросила мама.

— Да, все нормально. Вы доехали?

— В приемном покое сейчас.

— Что говорят врачи?

Мама вздохнула утомленно.

— Гильдерева умерла.

Новость сопроводила пушечная канонада грома. Ведьмы больше нет. Как она и просила. Ведьма расплатилась за их слезы.

— Когда вы приедете?

— Мы ждем полицию, — сказала мама. — Ложись спать.

«Прости меня, — едва не вырвалось у Саши, — прости за свой день рождения».

Она представила родителей в больнице. На маме праздничное платье, испачканный пиджак на папе. Они держатся за руки и пытаются смастерить из разрозненных деталей логическую конструкцию.

Тетя Света убавила громкость.

— Что сказала мама?

— Гильдерева скончалась. Они дают показания.

— Вот хрень. — Соседка подыскивала нужные слова, а не найдя их, предложила: — Выпьем бренди? По-моему, не помешает глоточек.

— Да, — кивнула Саша, — давайте.

— Я мигом.

Соседка упорхнула, и сразу зазвонил мобильник.

— Привет, — весело проговорил Рома, — я в душе был.

Она рассказала ему все. Он слушал, пораженный.

— Твой дедушка сказал, что заложные исполняли просьбы. Я попросила вчера во сне. Чтобы они отомстили Гильдеревой за нас. Они вынудили меня попросить.