Питер Страуб - История с привидениями [litres]

– У машины Льюиса было пробито колесо, – сказал Сирс, – и мы, завернув труп в простыню и оставив Льюиса, отправились в город искать Уоррена Скейлса. Мы знали, что он приехал с женой за покупками. Он был добрым малым и любил нас. Мы договорились сообщить ему впоследствии, что разбили его машину, и купить ему новую, получше, – Рики и я должны были заплатить львиную долю суммы.

– Уоррен Скейлс был отцом фермера, который охотится за марсианами? – спросил Дон.

– Эльмер был его четвертым ребенком и первым сыном. Его тогда еще и в проекте не было. Итак, мы отправились в центр, отыскали Уоррена и пообещали ему вернуть машину примерно через час. Затем вернулись к Эдварду домой и положили ее тело в машину. Попытались положить.

– Мы так нервничали, – продолжил Рики, – мы были так напуганы и растеряны, мы все еще не осознавали, что случилось и что же мы делаем. И никак не могли затащить ее. «Занесите сначала ноги», – предложил кто-то, и мы попытались втянуть тело на заднее сиденье. Простыня задиралась и спадала, и Льюис начал ругаться, что голова не помещается; мы вытащили ее наполовину, и тогда Джон закричал, что она пошевелилась. Эдвард обозвал его идиотом и сказал, что она никак не может шевелиться: мол, врач он или нет?

В конце концов нам все же удалось усадить ее на заднее сиденье, а Рики и Джон сели по бокам. Поездка через весь город вышла жуткой, – Сирс помедлил, глядя на огонь. – Боже мой… Я вел машину. Я только сейчас это вспомнил. От беспокойства никак не мог вспомнить, куда же я еду, и проскочил нужный поворот миль на пять-шесть. Потом все же кто-то подсказал мне. И мы свернули на узкую грязную дорогу, ведущую к пруду.

– Все казалось таким отчетливым, – сказал Рики. – Каждый листик, каждый камушек – плоским и отчетливым, как рисунок в книге. Мы выбрались из машины, и окружающий мир словно ударил нас по глазам. «Господи, зачем, зачем мы все это делаем?» – спросил Льюис. Он плакал.

– Эдвард вернулся и сел за руль, – сказал Сирс. – Машина стояла в десяти – пятнадцати ярдах от пруда, глубина начиналась резко, сразу же у берега. Он включил зажигание. Я повернул заводную рукоять. Эдвард включил первую передачу, заклинил педаль газа и выскочил. Машина поползла вперед.

Оба снова умолкли и взглянули друг на друга.

– И тогда… – проговорил Рики, Сирс кивнул. – Я не знаю, как сказать об этом…

– И тогда мы кое-что увидели, – сказал Сирс. – Нам померещилось. А может, и нет.

– Я знаю, – сказал Дон, – вы увидели ее. Живой.

С усталым изумлением Рики посмотрел на него:

– Вы правы. В заднем стекле показалось ее лицо. Она глядела на нас – ухмылялась. Глумливо. Мы чуть не попадали со страху. В следующую секунду машина с громким всплеском врезалась в воду и начала тонуть. Мы рванулись к ней, пытаясь заглянуть в боковые окна. Мне, помню, было очень страшно. Я же знал, что она умерла еще там, в комнате, – я знал это. Джон нырнул в тот момент, когда машина пошла ко дну. Выйдя на берег, он сказал, что заглянул в боковое окно и…

– И увидел, что на заднем сиденье никого не было, – закончил Сирс. – Так он сказал.

– Машина затонула. Вероятно, она до сих пор погребенная там, под тридцатью тысячами тонн засыпки, – сказал Рики.

– Что-нибудь еще произошло? – спросил Дон. – Прошу вас, попытайтесь вспомнить. Это важно.

– Произошли две вещи, – сказал Рики. – Однако мне необходимо подкрепиться, – он налил себе виски и, прежде чем начал говорить, выпил. – Джон Джеффри заметил рысь на другом берегу пруда. Мы тоже видели ее. И перепугались еще больше: чувство вины ударило по нам с новой силой, оттого что нас видели. Даже если это и было животное. Рысь мелькнула светлым пятном хвоста и скрылась в лесу.

– А пятьдесят лет назад рыси не были здесь редкостью?

– Напротив. Может, где-то дальше к северу. Тем не менее мы не ошиблись. Второй странностью было то, что дом Евы сгорел. Когда мы вернулись в город, увидели толпу соседей, наблюдавших, как пожарные пытаются справиться с огнем.

– Кто-нибудь из них видел, как загорелось?

Сирс покачал головой, и Рики продолжил:

– Очевидно, все произошло само собой. Это еще больше усугубило наше горе, словно мы стали еще и причиной пожара.

– Один из пожарных сказал нечто очень странное, – вспомнил Сирс. – У нас был такой замученный вид, и он решил, что мы беспокоимся о соседних зданиях: как бы огонь не перекинулся на них. Он сказал, что ближайшие дома в безопасности, потому что огонь стихает. По его наблюдениям, было похоже, что дом взорвался вовнутрь, – он не мог объяснить, что это значит, но именно так ему показалось. И огонь охватил лишь часть здания, второй этаж. Я поднял голову и понял, что он имел в виду.

– Окна! – воскликнул Рики. – Окна были разбиты, рамы сломаны, но внизу не было ни стеклышка – они влетели вовнутрь.

– Сильное сжатие, – сказал Дон.

Рики кивнул:

– Точно. Я не смог припомнить этого слова. Однажды я видел, как взорвалась таким же образом лампочка. Как бы там ни было, пожар уничтожил второй этаж, однако первый остался невредимым. Через пару лет семья купила то, что осталось от дома, и перестроила его. Мы окунулись в работу, а люди перестали судачить и гадать, что произошло с Евой Галли.

– Только не мы, – сказал Сирс. – Но мы никогда не говорили об этом. Лет пятнадцать – двадцать назад нам пришлось серьезно поволноваться, когда строители начали засыпать пруд, однако машину не обнаружили. Они похоронили ее в прямом смысле слова. И все, что в ней находилось.

– А в ней ничего не было, – сказал Дон. – Ева Галли здесь. Она вернулась. Второй раз.

– Вернулась? – вскинул голову Рики.

– В образе Анны Мостин. А до этого она побывала здесь Анн-Вероникой Мор. Альмой Мобли она представилась мне в Калифорнии и убила моего брата в Амстердаме.

– Мисс Мостин? – недоверчиво спросил Сирс.

– Именно это и убило Эдварда? – спросил Рики.

– Я уверен. Скорее всего, он увидел то же, что и Стрингер: она позволила ему увидеть.

– Никогда не поверю, что мисс Мостин связывает что-либо с Евой Галли, Эдвардом или Стрингером, – сказал Сирс. – Сама идея просто нелепа.

– Что «это»? – спросил Рики. – Что она позволила им увидеть?

– То, как она меняет облик, – сказал Дон. – Думаю, что она заранее планировала это, зная наверняка, что испугает его до смерти, – Дон посмотрел на двух пожилых друзей. – И еще. Я уверен, что ей наверняка известно о том, что мы здесь сегодня собрались. Потому что мы – ее незавершенное дело.

– Меняет облик… – проговорил Рики.

– Как же, облик она меняет, – вновь недоверчиво проворчал Сирс. – Так вы утверждаете, что эта Ева Галли, и маленькая актриса Эдварда, и наша секретарь суть один и тот же человек?