Александр Поехавший - Чёрная дыра

Она оторвалась от телефона и бездушно посмотрела на меня, будто бы изгоняя.

– Вы свободны, всего доброго.

Стояла нестерпимая жара, в воздухе зависла всепроникающая пыль, которая через миллионы лет грязно-красным слоем покроет останки человечества, точнее говоря, весь хлам и мусор, оставшийся от его деятельности. Я маялся на перроне в ожидании своего поезда, приготовив паспорт, по которому мне было двадцать три, но из-за своего недуга и тяжелых лет в интернате выглядел я на все тридцать три.

Подошел поезд, контролер недоверчиво сверил мое лицо с изображением в документе, и через пять минут, расположившись в вагоне на верхнем месте рядом с туалетом, я ехал домой.

Я зашёл в своё жилище. Всё было так же, как в дни моего раннего детства. Наконец-то я был свободен. Эхо закрывшейся двери громко отозвалось по всем пустотам. Квартира состояла из зала, родительской спальни, моей детской комнаты и маленькой кухни, на полу которой валялся тот самый стул, и я к нему не притронулся, боясь воскресить призраков прошлого.

Войдя в спальню, я открыл большой шкаф, стоящий в углу рядом с родительской кроватью. Там лежал альбом с улыбающимися цветными фотографиями, скудный мамин гардероб и в самом низу десяток разбросанных пластиковых бутылок с густой белой жидкостью. Крышки были плотно закручены, и я потратил немало времени и сил, чтобы откупорить одну из них. Я понюхал содержимое, и всё стало ясно – это был тот самый сироп, которым меня накачивали в детстве каждый вечер, после чего я спал крепко и беспробудно. Вернувшись на кухню, я поставил бутылку на стол. Мне стало интересно, сохранил ли он свою эффективность после целой вечности, проведенной в интернате?

Я проглотил чайную ложку и подошёл к окну. На грязной, бесцветной улице в окружении толпы детей всех возрастов испытывали мучения слипшиеся собаки. Животные отчаянно пытались разомкнуться, но это причиняло им дикую боль, от которой они выли и скулили на радость зрителям. Девочки и мальчики ещё не понимали, что в грядущем их неминуемо поджидает та же самая участь. Одна мамаша в домашнем халате выбежала из подъезда к одному из мальчиков, схватила его за рукав и буквально поволокла обратно домой. Я захохотал, как же это нелепо и по-идиотски выглядело. Чуть далее скрипели старые качели. Казалось, они вот-вот сорвутся с петель и прихватят с собой в заключительный полёт одну маленькую жизнь. Качели понемногу замедляли свой ход, окружающее пространство сгущалось и стекало через невидимые барьеры. Я медленно сползал на пол. Мои пальцы держали глаза открытыми, не давая им закрыться, но нахлынувшая волна глубокого расслабления вскоре захватила всё тело, и я провалился в сон.

Моё пробуждение состоялось на следующий день. Я подумал и решил, что первым делом нужно обязательно приобрести средство связи. Выйдя из дома, я направился в ближайший салон связи, где купил смартфон и сим-карту с подключённой всемирной сетью в комплекте. Затем я неторопливо зашагал через весь город, оглядывая близлежащие окрестности. Ничего не изменилось, всё те же осыпающиеся обиталища, безнадёжные лица и горы мусора. В центре, недалеко от администрации мерцал разноцветными огнями игорный клуб, чуть дальше от него возвышался многоэтажный торговый центр, везде были разбросаны отделения по выдаче быстрых займов.

Потребовалось более недели, чтобы детально разобраться во всех тонкостях своего нового приобретения, и главным открытием этих дней для меня оказался чудесный мир порнографии. Каждый вечер я совершал один и тот же ритуал. Присаживаясь поудобнее на диван в зале, я вынимал телефон и начинал мастурбировать. Поиск нужного материала занимал немало времени, так как я жаждал увидеть особенные сцены, которые изобилуют болью и унижениями. Через небольшой экран я получал маленькую порцию, крупицу мимолётного счастья.

Он неистово трахал удивительно красивую девушку и в то же время придавливал своей ступнёй её голову. Тушь вместе со слезами растекалась по красному от напряжения лицу. Её рот был заткнут чёрным шаром на ремешке и слюни обильно капали с губ. Это дикое существо громко стонало, рычало и теребило своё влагалище, чтобы отвлечься от постоянной раздираемой боли. Временами мужчина наносил ей хлёсткие пощёчины по лицу и стройным ягодицам. На их горизонте плескался перламутровый океан, на моём – потускневший диск солнца устало увязал в крышах дряхлых домов. Я не спешил и постоянно плевал себе на головку, чтобы увлажнить высыхающую от трения плоть. В процессе самоудовлетворения жгучий поток зависти разъедал моё нутро. После семяизвержения я вытирал сперму о футболку, затем шёл мыть руки, виновато бросая взгляд в зеркало.

Кроме жёсткой порнографии, всемирная сеть открыла мне глаза на истинное положение дел в государстве, на религию, органы власти и то, чем они активно занимаются на самом деле. Я был шокирован и поражён всей этой информацией после стольких лет каждодневного просмотра телевизора в школе. Всё то, во что я верил, всё то, во что меня принуждали верить – оказалось чудовищно наглой ложью.

Я умудрился протянуть на деньги пособия целый год, выходя на улицу примерно раз в неделю, чтобы купить продукты или заплатить за коммунальные услуги. Капитал растаял, и мне ничего больше не оставалось, как приступить к поиску работы.

Утром тёплого летнего дня мой путь лежал в местную биржу труда. Я дождался своей очереди и вошёл в кабинет, где за столом сидела женщина лет тридцати.

– Здравствуйте, – поморщившись от созерцания моей внешности, кисло сказала она, – что хотели?

– Здравствуйте, – сказал я, опустив по привычке глаза в пол, – я ищу работу какую-нибудь.

– Что у вас с лицом? – нагло спросила она.

– Немного болею, – покраснев, ответил я.

– Вы инвалид?

– Нет, я год назад окончил школу-интернат и вернулся к себе, здесь у меня собственная квартира.

– Ах, вот как.

Она осмотрела меня с ног до головы и задумалась на мгновение.

– Что-то вы великоваты для выпускника школы, почему бы вам не пойти дальше учиться?

– Я больше не пойду никуда, – отрезал я.

– Почему это?

– Просто не пойду и всё.

– Ну, тогда без опыта работы и образования вам вряд ли удастся куда-нибудь устроиться, да ещё и с вашей очевидной проблемой со здоровьем. Мне нечего вам предложить, у нас тут всё занято.

Я постоял в замешательстве несколько секунд, захотел ещё что-то произнести, но потом раздумал, устремился к выходу и тут она меня окликнула:

– Стойте, стойте, у нас есть кое-что.

Я остановился, она открыла папку с бумагами и начала читать:

– Муниципальному похоронному бюро требуется трудолюбивый сотрудник без вредных привычек на постоянную работу.