Марк Кёльнер - Перевернутое сознание

Боль отступила, я почувствовал легкость. Меня перестал волновать отец, мать, которая не прекратила выпивать, как мне обещала. Мне кажется, она просто нашла решение своих проблем – лекарство, с помощью которого можно приукрасить обыденность и избитость, но тем самым она катится, на мой взгляд, вниз – линия каждый день не спеша движется вниз – это факт.

Квартира мне напоминает темный грот, в котором можно слышать собственное дыхание или как где-то капает вода. В этой обстановке можно порой слышать звук работающего телевизора, телефонный звонок или крики отца, когда он найдет к чему подкопаться, но все это напоминает звуки эха, пришедшие издалека (неправильные, нереальные), которые проходят, и все в квартире погружается опять в эту мертвую тишину, атмосферу, где сразу можно ощутить, что здесь что-то не так,– ощущаешь как бы некий импульс, пульсации, свидетельствующие об этом.

КРАСИВЫЙ ЗАКАТ

Запах свежести, который наполняет все тело, вызывая своеобразный холодок и даже дрожь. Запах зелени, травы и земли. Забываешь обо всем. Отдыхаешь. Прогулка по лесной тропинке. Неподалеку в глубине леса, где пахнет хвоей, есть какое-нибудь озеро, над которым под вечер кружится различная мошкара. ВРЕМЯ ТУТ ИДЕТ СВОИМ ОСОБЫМ ЗАМЕДЛЕННЫМ РИТМОМ

23 марта

Цифроед сегодня вдоволь оторвался надо мной. На геометрии был урок решения задач, Цифроед тут же вызвал меня. В задаче требовалось найти объем пирамиды. У меня хватило мозгов лишь начертить пирамиду, провести высоту и отметить стороны, которые были известны. Также смог написать формулу нахождения объема (потому что она была написана на картонном листке, висящем над доской): одна треть площади основания на высоту. «Что застыли, о чем думаем? – Сострил Цифроед. – Разумеется, здесь надо думать, – это не идиотские шуточки откалывать, где больших мозгов не требуется. Ну каково тебе сейчас, а, умник вперевертку?» – Прогундосили губы Цифроеда. Те, кто сидел на задних партах (в основном ботаники, которые старательно решали уже следующую задачу, а, возможно, и вторую после моей из списка, написанного в углу центральной доски, и думали, что если они будут такими паиньками, то дальнейшее будущее у них пойдет как по маслу – институт, хорошая работа и т.д.; но они забывали главное – в реальном мире правит большой карман или большие друзья, как следствие большого кармана, а не диплом или хорошие знания). Глазки Цифроеда бегали туда сюда, иногда останавливая на мне и как бы буравя. Он напоминал маленького гадкого поросенка, который нашкодил и, делая невинную рожу, валит все на другого.

Кто обделал наволочку? Признавайся.

А вы думаете, что это я? Меня там и не было. Что уж, вы. Вы меня тем самым обижаете. – Говорит фальцетом.

Если бы в задаче было все известно, то никаких проблем: подставил-сосчитал. Это был мой любимый тип задачек, да, вероятно, и каждого нормального парня и девчонки. Да к тому же, непонятно почему, у меня в голове вертелось слово апофема. Оно как-то было связано с пирамидой и еще какими-то геометрическими фигурами. В последнем классе столько всяких геометрических фигур, а самое главное ряд формул и теорем, что в башке у любого все перемешается и получится что-то вроде каши «Дружбы». Самая моя «любимая» фигура – параллелепипед. У Цифроеда один раз получилось произнести: «паральпипед». Серый тогда еще крикнул сквозь смешки: «Это какой-такой у тебя там пипед-то?».

ПА-РА-ЛЕПИ ПАРАЛЛЕЛЕПИПЕД

Я провел куском мела прямую от точки A к точке F, чтобы хоть как-то нарушить повисшее молчание и не слышать нервировавшее меня дыхание Цифроеда.

«Ну что ж, Гернов, – решил он пофамильничать. Учителя любят фамильничать, когда им не нравится кто-то, – новая…».

«Пáра. Знаю-знаю. Но я же не виноват, что вы задали мне задачку повышенного уровня сложности, рядом с номером которой я бы поставил три, а то и четыре звезды, если бы работал в министерстве образования».

По классу полетели смешки. Рик на второй парте сзади показал мне поднятый кверху большой палец. Мне требовалось сказать тогда что-нибудь, чтобы не подпортить свой имидж, а еще мне до боли хотелось позлить Цифроеда – он меня бесил. Не знаю чем конкретно, но просто иногда встречаешь людей, которые тебе просто не по душе, от них исходят некие отрицательно воздействующие на вас флюиды – наш преп. математики был из таких.

«Ну что ж садись, скоморох», – проскрипел Цифроед, выводя в журнале напротив моего имени прекрасного (не белого) лебедя.

По мне так сотню пусть рисует, а все равно мне тройку в аттестат поставит – престиж школы да и даже его собственный. Это каким педа-педагогом надо быть, чтобы ученик ни капли не понял из его сладкого бурчания (а может, учеником?), чтобы не получить троя-троячок.

Цифроед вызвал дорешивать мою задачу Анну Баркашину. Она, наверно, решила ее в своей тетрадке уж как минут десять назад (еще до того как Цифроед ткнул своим говнопальчиком в мою фамилию). Мы переглянулись с Серым, типа: Какие люди в Голливуде. Цифроед спрашивал Баркашину очень редко, потому что знал, что она все решит – это была настоящая математическая машина-убийца. Она хоть и носила очки, постоянно щурилась, так что мы с Риком сошлись во мнении, что ей пора переходить на старушечьи очки на резинке с гигантскими линзами. У нее была толстая длинная коса, так что она напоминала русскую бабу из классического русского произведения. Я как-то удосужился усесться за ней рядом во время контрольной. До звонка оставалось минут пять, а у меня был почти девственный лист. Я говорю ей, исподлобья зыркая на Цифроеда: «Дай списать». А она мне таким невинным почти ангельским голоском выдает: «Я и сама почти ничего не сделала». На следующий урок, когда Цифроед зачитывал отметки, у нее была пятерка. Лживая крысиха-циклопиха. Меня больше всего прикалывала, как она решала геометрические задачки. Цифроед постоянно гундел по поводу того, чтобы отвечающий у доски не молчал, а объяснял: Вы же в старших классах, что уж вы за десять лет не научились отвечать как положено . И наша математическая машина-убийца, чтобы сделать все «как положено» чертила, писала и несла умный математический треп без единой заминки: «Начертим пирамиду. Отметим на рисунке то, что нам известно. По условию задачи нам нужно найти объем. Объем мы можем найти по формуле. Та-ак, – тянет время, настраивая свои математические мозги на нужный лад, – поскольку постольку нам известна сторона пирамиды и диагональ, то используя теорему Пифагора, мы можем найти высоту, – Цифроед лыбится и хлопает в ладошки, подобно сопляку, которого отец ( Ну, ладно уж, так и быть, а то ведь не отвяжешься, так и будешь гундеть ) посадил на переднее сиденье и покатал перед домом, – а поскольку постольку нам известна высота, то поскольку постольку нам требуется найти площадь основания, а ее поскольку постольку мы найдем поскольку постольку из… ( Ой, простите поскольку постольку у меня недержание, то я подпортила воздух, но вы не волнуйтесь поскольку постольку воздух скоро рассосется, поскольку постольку в физике это явление зовется диффузией ) К концу урока каждый уходил с раскалывающейся башкой, ничего не разобрав из ее шерпотрепа, но уяснив одну великую штуку: чтобы быть крутым математиком, надо через слово повторять поскольку постольку .