Анатолий Пеннер - За гранью земной жизни – второй шанс

– Так оно же дороже.

– Это временно, пока я не разберусь с отделом снабжения. Газ-то хоть есть?

– Газу хватает.

– Ну тогда работайте, работайте!

Нажав кнопку, Мефистофель прерывает связь.

– Так это у вас что, газ вместо дров? – изумлённо спрашивает Иваныч, внимательно вслушивавшийся в разговор шефа с подчинёнными.

– А то как же! – гордо заявляет Мефистофель. – Дрова – это пережиток прошлого. А газ – это и экономия, и удобства, да и на экологию меньше влияет. К тому же и пламя лучше настраивается. И нам хорошо, и грешники лучше поджариваются.

– А где же вы его берёте?

– Где-где, в России конечно, – сам того не замечая втягивается в разговор Мефистофель.

– Ну не в самой России, они ушлые стали, вмиг засекут. Мы сперва за Украиной в трубу врезались, так хохлы замучили: то они за газ не заплатят, и москали им краны перекрывают, то они весь газ себе закачивают, а мы с Европой на бобах сидим. У нас котлы остыли, грешники простужаться начали. Раньше они дружно выли, котлы весело кипели, а тут над ними туман стоит. Котлы в инее, и из них только чихание да кашель слышатся, ну и русский мат, конечно. Я сам насморк поймал, отопление-то тоже на газ перевели. Кошмар сплошной. С Белоруссией тоже не лучше было, Батька над трубами изгалялся как хотел. Но зато потом Путин «Северный поток» пустил, и мы сразу врезались на дне Балтийского моря. И теперь благодать: никаких перебоев, никаких задержек. Красота!

– А немцы не замечают, что до них меньше газа доходит?

– Замечают, конечно. Но они всё валят на некачественные русские счётчики. Сперва немного артачились, но потом заплатили. И теперь платят, и регулярно, куда же они денутся.

– Но всё равно это обман, – укоризненно говорит Иваныч. – Миллионы верующих думают, что в аду под котлами дрова горят. А у вас газ, это не по Библии.

– Много ты понимаешь, – возражает Мефистофель. – Библия-то, когда писалась! Тогда грешников намного меньше было, чем сейчас.

– Как же мало? Войны-то шли постоянно. Троянская война, походы Александра Македонского, римляне почти всю Европу захватили. Потом Крестовые походы, религиозные войны всё в той же Европе. Чингисхан по всему миру окаянствовал, да и Наполеон в своё время немало народу положил.

– При чём здесь войны и сражения? – недоумевает Мефистофель. – Сколько людишек рождалось, столько в своё время и помирало. Более трёх четвертей из них попадали к нам. Вначале это были тысячи, затем десятки и даже сотни тысяч в год. Но дров на всех хватало. Даже когда счёт пошёл на миллионы, у нас больших проблем не было. Мы расширились, привлекли к заготовкам грешников, а часть дров реквизировали у ещё живого населения. Мои чертенята виртуозно это проделывали. Напилит, к примеру, мужик себе на зиму дров, порубит их и сложит в огромные поленницы. И никто и не замечал, что со временем часть этих дров исчезала. Но зато, когда этот мужик помирал и попадал к нам, под котлом, в котором его варили, горели его же собственные дровишки. Красота, высшая справедливость. А то грешили людишки, удовольствие при этом получали, а пахать на лесозаготовках за них черти должны были. Так что с дровами проблем не было. Да и расходовали мы их очень экономно, активно применяя различные альтернативные способы физического воздействия на грешников. Дыбу, к примеру, или стулья с гвоздями, тисочки разные, испанские сапоги и прочее. Страшней человека зверя нет, и пытки применялись во все времена. Как же было не воспользоваться таким богатым опытом.

В девятнадцатом веке количество населения на Земле перевалило за миллиард, но мы всё ещё вполне справлялись со своими обязанностями. Народ в те времена не такой подлый был. Люди погибали в основном в сражениях, за правое дело. Нас в то время вообще чуть было не прикрыли. Грешников стало не хватать. Все благородными стали. И дворянская честь, и офицерская в большом почёте были. Крестьяне по выходным в церковь ходили, а после чай пили. Ну, конечно, рюмку-другую пропустят, но ведь грех-то не велик. Я половину своего персонала наверх отправил, народ совращать. Ничего, справились. В двадцатом веке такое началось, что и не рады были. А когда с тысяча девятьсот четырнадцатого года покойник валом пошёл, почти все они уже были нашими клиентами. Какое там благородство: или убей, или тебя убьют. А раз убил, ты уже наш. Он ещё толком в себя не пришёл, а уже в котле сидит, варится.

– Но ведь он же не виноват, он же оборонялся.

– А мне какое до этого дело. Сказано же в Писании, «не убий», – высокомерно изрекает Мефистофель. – Да и не до справедливости в это время было. Ни нам, ни на небесах. Там нектара стало не хватать, облаков подходящих, даже музыкантов. Это сейчас стереоустановку врубил, колонки помощнее – и порядок. А тогда же райскую музыку вживую играли. Ну нектар они, конечно, нашли. Сперва, правда, водой разбавлять пришлось, но потом освоили новые источники. С облаками хуже получилось. С перепугу посадили праведников на первые попавшиеся, а те и провалились. Праведники сыпались с неба как манна небесная.

– И куда же они делись?

– Собрали, конечно. Но не всех, некоторые до сих пор где-то людей пугают.

– Так значит, войны всё-таки как-то влияют на вашу деятельность?

– Разумеется, большие войны – это и стресс, и авралы, и сверхурочные, но мы были постоянно готовы к этому. После любых, даже самых крупных сражений, мы дружно принимались за работу, и через какое-то время каждый грешник уже варился или жарился на своём, определённом ему месте. После этого можно было и отдохнуть. За переработанные часы персоналу предоставлялись отгулы или это время прибавлялось к отпуску. Дальше всё шло по обычному расписанию, до следующего сражения. А вот в двадцатом веке это уже не сработало. Населения уже было свыше миллиарда, а тут и ещё война началась. Да не какая-нибудь мелкая заварушка, началась Первая мировая война, и жертв было столько, что никаких запасов бы не хватило. У нас тут вообще светопреставление было. Персонала не хватает, дров нет, даже котлов со сковородками – и тех мало. Пришлось срочно свои шахты открывать и на уголь переходить. Благо, под землёй живём, а угля здесь хватает. Только вот шахтёров нет. Чертей мало, да и не умеют они работать.

– Представляю себе чёрта с отбойным молотком, – злорадствует Иваныч. – А кто ж тогда этот уголь добывал?

– Послали грешников, – отвечает Мефистофель, продолжая свой рассказ. – Некоторые, правда, возмущались, мы, мол, благородные, это ниже нашего достоинства. Пятки им поджарили, так в них благородства-то поубавилось, вдвое больше других добывать стали. Сковородки и котлы у народа наверху пособирали, им всё равно жрать нечего было. Переплавили на более вместительные, и дело потихоньку стало налаживаться. Грешников тоже меньше стало, война выдохлась.