Роман Арефкин - В лесной чаще

Потратив несколько минут на безмолвное созерцание водной поверхности, Пьер решил вернуться к своим делам, он хотел было пойти туда, где по его мнению мог находиться палубный трюм, чтобы отыскать аккумулятор, но на него внезапно навалилась усталость. Сперва он подумал, что это мог быть результат чрезмерного воздействия палящего солнца, но вскоре он эту мысль отбросил, поскольку обнаружил себя вновь стоящим на палубе, возле того самого места, где было удалено кровавое пятно.

От яркого солнечного света не осталось и следа, зато небо стало светло-синим, и из-за горизонта уже вырисовывался солнечный диск.

Ещё прохладный воздух начинал заметно прогреваться, и до слуха Пьера донеслось фырканье жеребят и голос Балларда.

– Дружище, ты что, дар речи потерял? Хорошо себя чувствуешь?

В нескольких шагах от Пьера стоял профессор, в своём снаряжении, с водружённой на голову шляпой.

– Я заметил, ты как-то странно косишься на это место. – сказал Баллард, тоже теперь посмотрев на пол – Ты, как никак, переживаешь из-за случившегося? Брось! Это была необходимая мера. Этот проходимец собирался взять деньги и убраться восвояси. Нет, я пробовал его убедить остаться и дождаться нашего возвращения, чтобы мы могли вернуться обратно в порт. Я даже предлагал ему щедрый гонорар за каждый дополнительный час ожидания, но он всё твердил про этот остров, что мол здесь люди исключительно умирают. В общем, очередная религиозная ерунда. А что нам оставалось делать? Ну скажи ты, если считаешь, что я поступил скверно! Какой нам с тобой толк от золота, если бы мы не смогли выбраться с острова?

Пьер предпочитал слушать профессора молча, лишь изредка, жестами, давая ему понять, что его слова находили хоть какой-то отклик в сознании мужчины.

– К тому же, после вчерашнего разговора в кофейне с этим Кхамапом, помнишь? Он меня заставил серьёзно призадуматься, знаешь ли. Что, если Арнав в действительности член этой «Азад Хинд»? Думаешь эти ребята позволили бы нам вот так запросто наладить наш бизнес у них под носом? Слишком много ненужных рисков, я тебе скажу.

– Баллард, – впервые за всё то время, что они путешествовали, Пьер вдруг произнёс его имя – скажи, а ты точно не имеешь никакого отношения к исчезновению Кхамапа?

Профессор снял шляпу, на его лице заиграли желваки, а взгляд метнул молнии.

– Ты что, подозреваешь меня в чём-то? – спросил он – Компаньоны не должны скрывать друг от друга ничего, что касается их общего дела! Уяснил? Этот твой индус слинял без моего и твоего ведома, просто потому что ему не захотелось работать здесь. Или он испугался очередного местного проклятия, кто знает. В любом случае, я не имею к этому никакого отношения. Теперь у нас есть катер и всё необходимое для успешного выполнения нашей миссии. Давай не будем терять время на глупые подозрения и дрязги, хорошо?

Пьер пожал плечами, понимая, что спорить с Баллардом было бессмысленно и небезопасно.

Приготовления длились совсем недолго и вскоре мужчины уже были заняты тем, что спускали животных на берег. К удивлению обоих мужчин, кобыла и жеребята довольно бойко сошли на берег, очевидно, они уже успели устать от длительного стояния в замкнутом пространстве отведённого им места на катере. Если кобыла вела себя довольно спокойно, то жеребят пришлось удерживать за поводья, так как они принялись резвится, разбрызгивая воду, вспенивая её частыми ударами копыт.

Баллард приспособил специальные крепления на кобыле, что позволило возложить на неё некоторый груз. Пьер заметил, что ни для кобылы, ни для жеребят не предусматривалось сёдел, а следовательно Баллард не намеривался использовать их для верховой езды. На кобылу погрузи какие-то мешки, и ни одного инструмента. Пьер поинтересовался, как же они собирались добывать золото, не имея ни лопат, ни других инструментов. В ответ профессор заявил, что специфика золотодобычи на этом острове такова, что для этого следует приложить изобретательность а не физическую силу. Тогда Пьер спросил, почему не погрузить хотя-бы небольшую часть ноши на каждого из пышущих энергией жеребят, и Баллард ответил, что тем следовало экономить силы.

Вопреки предупреждению, полученному в своём сне, Пьер теперь шёл по выезженной лучами солнца земле глядя на свою тень, которая стелилась по горячей поверхности высушенной почвы. Этому тёмному контуру, повторяющему в точности все его движения, не было ведомо то гнетущее ощущение, которое не покидало Пьера. Он то и дело поглядывал на Балларда, который не выпускал из рук карту, периодически сверяясь с ней. Бумажная карта была уже сильно измята и местами протёрлась насквозь, а теперь, из-за жары, пот с лица профессора, крупными градинами падал на исчерченную линиями поверхность. Баллард всякий раз пытался поскорее смести влагу с изображения, и местами ему удалось размазать наиболее яркие отметки.

Пьер несколько раз спрашивал, насколько профессор бы уверен относительно выбранного направления, и Баллард отвечал, что сомнений у него не было. Каждый свой ответ, Баллард сопровождал рекомендацией Пьеру не тратить силы понапрасну и не переживать. Кроме того, как говорил Баллард, необходимо было избегать длительной экспозиции открытых участков тела солнечным лучам. Можно было легко получить ожог, или тепловой удар.

Путники имели при себе достаточное количество воды, чтобы обеспечить свои нужды на два дня, при условии соблюдения строго режима потребления жидкости. Этот режим разработал сам профессор и согласно ему, необходимо было делать по одному-двум глоткам воды каждые пятнадцать-двадцать минут если мужчины шли.

Пьер наблюдал за тем, какая растительность обитала в этой местности. Растительный мир был представлен убогим кустарником, листва которого имела зачаточное состояние. Предпочтение здесь уделялось плотному, прямому стволу, очевидно, на манер кактусов, в таких стволах могла накапливаться добываемая из-под земли жидкость.

Пьер спросил Балларда, почему они не рассматривают данные растения в качестве альтернативных источников жидкости и профессор объяснил, что проведённые им исследования образцов, добытых при прошлой экспедиции на остров, выявили наличие в жидкости этих растений вещества, которые могут воздействовать на организм человека как токсины, вызывающие судороги.

Для того, чтобы поддерживать лошадей, вода тоже была припасена, но Баллард признался, что относительно водного рациона животных, расчётов он не проводил и не был уверен, до какой степени можно было позволить лошадям потреблять воду. Кроме того, профессор с трудом себе представлял, как он бы смог контролировать объём жидкости, которую потребляло каждое из животных.