Ли Льеж - Марионетки на ладони

– Жан, уйми ты её! – крикнул мальчик-отражение.

– Как? – развёл руками второй мальчик. – Если она решила, что надо напасть, то нападёт! Люси, фу!

– Она – не – собака! – ещё громче заорал первый.

Как там говорил доктор – скизофрения? Кажись, доктор был не так уж и неправ. Во всяком случае, бредовые видения у меня, очевидно, случаются.

Пока я хлопал глазами, одинаковые мальчишки перестали обращать на меня внимание и принялись ругаться друг с другом. Доходило до меня долго. Я вообще не гигант в том, что касается умственной работы. Кое-как дотумкал, что их действительно двое, и что они близнецы.

А про прыгучую ногу нет, ничего не дотумкал.

Уличные бродяжки оба были вихрастые, веснушчатые, с большими карими глазами. Одеты в широченные брюки, клетчатые рубашки и кепки, лихо сдвинутые набок. Руки у обоих в царапинах, голоса звонкие, резкие.

– Я тебе говорила, что она нам всё испортит! – вопил один из мальчишек, почему-то называя себя в женском роде. – От неё пора избавиться, а то нам скоро есть нечего будет!

– Да успокойся ты! Обе успокойтесь! – надрывался второй.

Я хотел было смыться под шумок, чтобы не участвовать в этом представлении, но ничейная нога, будто почуяв мои намерения, тут же перегородила мне дорогу воинственными скачками.

Я со злостью повернулся к грызущимся между собой детишкам:

– А давайте вы сначала уберёте свою… э-э-э… ногу, а уж потом будете выяснять отношения! Мне надо идти, вообще-то!

Первый беспризорник тут же снова повернулся ко мне:

– И куда ж ты так спешишь, интересно, почти без денег? Я проверила, у тебя в карманах как-то слишком пусто для пижона!

Так они всё-таки пытались меня ограбить! Естественно, а что же ещё. И не просто пытались, а ограбили.

– Эй, верни деньги! – возмутился я.

– Ещё чего! – фыркнул этот грабитель. – Что ко мне в руки попало, то пропало!

Вот чёрт! Я попытался схватить наглую малявку за плечо, но он с лёгкостью от меня увернулся.

– Но это мои последние деньги! – мне не хотелось их упрашивать, а что было делать?

– Ага, как же! – забыв про недавний спор, близнецы встали плечом к плечу, со злобной насмешкой глядя на меня. – Что-то ты слишком хорошо одет для бедняка!

– Одежда – это всё, что у меня есть. И немного денег. Верните, а? – от ужаса, что сейчас я останусь совсем без средств к существованию, у меня защипало глаза. Ну не хватало ещё разреветься здесь перед детьми.

Ребята переглянулись.

– Мы тебе не верим! – заявили они.

– Но это правда! – от растерянности я шмыгнул носом. – Я сбежал из дома, я… Мне нечего есть, мне негде жить!

Тут один из мальчишек скептически поднял левую бровь, а второй – правую. Они ни капельки мне не верили.

– Ну извини, – без всякого раскаяния произнёс мальчик, который, очевидно, считал себя девочкой, – мы добычу не возвращаем. Надо было лучше по сторонам смотреть, умник.

У меня просто руки повисли. Я предпринял ещё одну попытку схватить кого-нибудь из детей, но они оба с хохотом увернулись. А тут ещё на меня снова наскочила их бешеная нога и больно лягнула под колено. Я взвыл:

– Да за что вы так со мной! Я же вам ничего плохого не сделал!

И у меня из глаз покатились слёзы. Ну а что, позориться так позориться.

Выражение одинаковых лиц у малолетних злодеев сменилось со злобного на презрительное. Но в их круглых карих глазах мне померещилась жалость.

– Деньги не вернём, – едва заметно вздохнув, повторил мальчик с пачкой газет. – Уж извини. Это наш заработок. Каждый выживает как может.

– А я не умею выживать, я… – «Морган», хотел сказать я. Но вовремя опомнился и прикусил язык.

– Устройся на работу, – пожал плечами уличный вор, как будто в этом не было ничего необычного.

– На какую ещё работу? Я же ничего не умею! – признаваться в этом было противно. Я ведь и сам только что осознал, что таки да, ничего-то я не умею. В свои 18 лет.

– Совсем ничего не умеешь? – искренне удивились близнецы. – Да не ври, все что-то да умеют. Даже мы.

– А я нет. Разве что, – я задумался, – управлять автомобилем.

Дети снова посмотрели на меня с презрением.

– А говоришь, что ничего не умеешь. Разве этого мало?

– А кем я могу работать с таким умением? – не понял я.

– Кем? Да шофёром, дубина! – одновременно скривились грубияны. – Шофёры много где нужны!

– Где, например? – я с сомнением посмотрел на их кривые ухмылки.

Тут разбойники снова переглянулись. Они явно задумали какую-то пакость против меня. Но сколько бы я ни злился, сколько бы ни ругался, мне ничего не удавалось предпринять. Сила была на их стороне. Ненавижу детей!

– А мы знаем один дом, где нужны шофёры, – очень неприятным голоском сказал парень с газетами, – обратись туда, там тебя точно примут.

– Точно-точно, – прищурившись, подхватил второй, – мы сами видели, как к порогу подъезжали самоходные повозки. И даже не одна, а несколько.

– Если там есть автомобили, значит, и шофёры нужны, – логически заключил первый.

Лично мне это не показалось убедительным. Если у владельца дома есть автомобиль, да ещё и не один, – значит, этим богатством уже кто-то управляет. И зачем там я?

– Пошли-пошли, – один из мальчишек поманил меня грязным пальцем, – мы тебя проводим.

Ну я и пошёл за ними. Глупо, конечно. Но они хотя бы что-то предлагали, а я знать не знал, куда мне идти.

Мы долго петляли по каким-то ходам-переходам, так что я сбил все ноги, замёрз и проголодался. Дети шли не переговариваясь и не оборачиваясь ко мне, нога в туфле скакала за ними. Когда я отставал, она поворачивалась носком ко мне, будто спрашивала: ну, чего мешкаешь? За минувший день произошло столько всего ужасного, что это зрелище меня даже не удивило. Я убедился в том, что нога – не галлюцинация, а ничего больше мне в тот момент и не надо было знать.

Короче говоря, некоторое время спустя проводники завели меня в какой-то двор и остановились.

– Во-о-от тот дом, – грязный палец снова выдвинулся в направлении довольно невзрачного трёхэтажного здания.

Я посмотрел. До здания оставалось шагов сто, но подходить ближе замарашки почему-то не стали. Дом выглядел довольно старым, но ещё вполне крепким и солидным. Главное, что малышня не наврала мне: у крыльца действительно стоял автомобиль. Правда, всего один. Но мне-то больше и не надо.

– Видишь? – воровато заухмылялись бродяжки. – Давай-давай, иди, нанимайся. А денежки твои мы себе оставим. Как плату за услугу!

Я открыл рот, чтобы сказать, куда они должны катиться со своей услугой, но мелких поганцев уже и след простыл.

Жанна ужасно злилась. Она не могла понять, что происходит с братом. В их компании появился третий лишний, и с его присутствием Жанна не собиралась мириться.