Стивен Кинг - ОНО

Опять заиграло фортепьяно, и вновь — «Посвящение Элизе». И много лет спустя воспоминание об этом будет вызывать у Билла-Заики гусиную кожу. В такие моменты пульс почти останавливался и он думал про себя: «Мать играла эту пьесу в день смерти Джорджа…»

— Кашель прошел, Билл?

— Да.

Вытащив очередной «Клинекс», Билл сплюнул и отправил салфетку в почти полную корзинку рядом с кроватью. Затем достал кубик парафина и положил его на ладонь. Джордж внимательно наблюдал за действиями брата, не решаясь отвлекать его болтовней. Он знал, что, когда Билл занят, он не даст никаких пояснений, пока не закончит, и приготовился терпеливо ждать.

Тем временем Билл отрезал кусочек парафина от кубика, бросил в чашку, зажег спичку и поднес к парафину. Мальчики наблюдали за языками пламени; ветер за окном, стихая, время от времени направлял капли дождя в оконное стекло.

— Теперь мы придадим ему водостойкость, — прокомментировал Билл. Беседуя с братом, он почти совершенно освобождался от заикания. В школе же оно проявлялось настолько сильно, что затрудняло общение с Биллом, а порой попросту делало его невозможным. Его приятели старались не смотреть на парня, судорожно хватавшегося за край парты с внезапно покрасневшим лицом, сузившимися почти до щелочек глазами в бесплодных попытках выдавить хотя бы слово из неподатливого рта. По большей части это удавалось, иногда — нет. В трехлетнем возрасте Билла задел автомобиль; мальчика отбросило в сторону дома, и часов семь он не приходил в сознание. Мать считала, что именно это привело впоследствии к заиканию. А у Джорджа временами возникало ощущение, что отец, да и сам Билл придерживаются другой точки зрения.

Парафин в чашке почти расплавился.

Пламя сникло, стало синим, достигнув картонного стержня, и исчезло. Билл погрузил палец в жидкость и моментально вытащил его, присвистнув. Он смущенно повел головой, мол, горячо. Через несколько секунд он повторил операцию и приступил к обмазыванию кораблика со всех сторон; парафин высыхал мгновенно.

— Можно я? — попросил Джордж.

— Валяй. Только постарайся не закапать одеяло: мать увидит — прибьет.

Джордж окунул палец в парафин — теперь просто очень теплый — и принялся обмазывать еще не покрытую сторону кораблика.

— Не так густо, чучело, — остановил его Билл. — Ты же утопишь его в первом же рейсе.

— Извини… А так?

— Нормально. Так и продолжай.

Джордж справился со своей стороной. Кораблик был практически готов. Взяв его в руки, Джордж почувствовал, что кораблик стал весомее.

— Если бы не холод, я бы запустил его прямо сейчас. Чтоб проверить.

— Как хочешь, — равнодушно отреагировал Билл. Он казался теперь обессиленным и разбитым, будто постройка кораблика совершенно опустошила его.

— Жалко, что мы не сможем вместе…

Джорджу действительно хотелось проверить, как себя поведет их кораблик в деле, вместе с братом; он видел, что Билл, как обычно бывало с ним после реализации очередной идеи, замкнулся в себе, и пытался вывести брата из этого состояния.

— Это ж ты придумал ее.

— Ее, — повторил Билл. — Он у тебя женского рода…

— М-м-м…

— Ладно. Возвращайся быстрей — расскажешь.

— Ну-у… — Джордж переминался с ноги на ногу с корабликом в руках.

— Плащ не забудь, — добавил Билл, — а то подхватишь простуду и будешь валяться, как я. Хотя, наверно, ты уже набрался моих микробов.

— Спасибо, Билл. У тебя здорово вышло, — и Джордж сделал то, что было для него совершенно нехарактерно, во всяком случае Билл не помнил, когда это было в последний раз: наклонился и чмокнул брата в щеку.

— Вот уж теперь ты, копуша, точно подхватил заразу, — произнес повеселевший Билл, улыбнувшись брату. — Надевай плащ и все остальное. Иначе мать задаст.

— Конечно. — Джордж собрал свое водозащитное снаряжение и пересек комнату; кораблик, помещенный на коробку с парафином, покачивался вместе с ней на чашке.

— Дж-дж-джорджи?

Тот обернулся к брату.

— П-п-поосторожнее.

— Ладно. — У Джорджа от удивления приподнялась бровь. Такое привычней слышать от матери, но от брата… Впрочем, он ведь тоже далеко не каждый день чмокал брата в щеку.

Он вышел. Больше братья друг друга не видели.

Нелегко было ему преследовать свой кораблик по левой стороне Уитчем-стрит. Он бежал достаточно быстро, но потоки воды гнали кораблик еще быстрее, и Джордж явно не успевал за ним. Впереди раздавался глухой рокот. Оторвавшись от кораблика, Джордж увидел впереди глубокий и длинный разлом, откуда вода низвергалась каскадом. Мальчик заметил, что в водовороте торчала толстая ветка с ободранной корой, напоминающая китовую шкуру, скользкую и темную. Джордж попытался взять препятствие с ходу и поскользнулся, зацепив ветку. Кораблик убежал вперед и скрылся из поля зрения.

— Черт возьми, — перепугался мальчик. Встав, он посмотрел в сторону, где скрылся кораблик, и, вновь поскользнувшись, растянулся, ободрав колено и закричав от боли. Распластываясь на мостовой, он успел заметить, как кораблик дважды промелькнул далеко впереди, подхваченный бурным потоком, и скрылся вновь.

— О черт! — опять выругался Джордж и с досадой хлопнул ладонью по тротуару. Колено побаливало, кораблик потерялся… Джордж даже всплакнул. Эдакая глупость — потерять их с Биллом кораблик. Что он скажет брату?

Джордж с трудом поднялся и побрел через водосток, но зачем-то присел на корточки и всмотрелся в решетку. Вода внизу, в темноте издавала глухое бульканье. И был еще какой-то необычный звук, напомнивший ему…

— Ох, — вырвалось у Джорджа, и он отпрянул. Прямо на него из водостока смотрели желтые глаза: Джордж был уверен, что где-то их уже видел. — Вот оно, это чудище, — бессвязно проносились мысли, — это оно было в подвале. А может быть, это просто кошка какая-то туда попала…

И тем не менее он приготовился убежать — и надо было бежать в ту же секунду, однако его сознание было уже повергнуто в шок картинкой двух пугающе-желтых глаз. Мальчик ощутил неровности камня и тонкий слой воды поверх решетки. Мысленно Джордж был уже далеко отсюда, как вдруг раздался голос — отчетливый, рассудительный, чем-то даже приятный — оттуда, изнутри.

— Хай, Джорджи, — произнес голос.

Мальчик зажмурился, пытаясь стряхнуть наваждение. Будь ему лет на десять больше, он вряд ли бы поверил в то, что видел. Но… ему было всего лишь шесть.

Из полумрака водостока на него глядел клоун. Света вполне хватало, чтобы Джордж поверил, что клоун настоящий — как в цирке или по телевизору. Он был похож сразу на Бозо и Кларабелл [2]. Лицо клоуна было будто вымазано белилами, по обеим сторонам лысого черепа смешно торчали пучки волос; нарисованная улыбка казалась огромной — от уха до уха. Годом позже Джордж решил бы, что это Рональд Макдональд.