Владислав Выставной - Массовка

– Сейчас, дружище… – виновато пробормотал Артемий.

Тем временем «джинн» уже деловито копался в холодильнике, напевая какую-то восточную мелодию.

Сумка оказалась на месте. Папка лежала, где ей и положено – под охапкой всякого тряпья. Все. Миссия выполнена. Осталось покормить кота.

– Ага! – донеслось с кухни. – Вот она! Эй, братуха, иди сюда!

«Она» оказалась покрывшейся инеем бутылкой водки. Было немного странно пить вместе с бывшим бойфрендом своей подруги, который к тому же совсем недавно так здорово тебя отметелил. Однако «джинн» оказался парнем незлопамятным, к тому же имел вполне человеческое, хотя и немного сказочное имя – Мустафа. Чего там – джинн есть джинн…

– Пойми, – душевно рассуждал Мустафа, окуривая Артемия густым сигаретным дымом. – Бабы – какой с них спрос? Они думают совсем другим местом. Это мы, мужики должны головой думать. Ты уж прости, что я так тебя в тот раз…

– Да ничего, даже забавно было…

Артемий задумчиво отрезал куски найденной в холодильнике копченой колбасы и бросал на пол, где со свирепым рычанием их в клочья разрывал Крис. Шерсть у того встала дыбом, и был он похож не на кота, а на разбушевавшегося маленького черта…

– Ха-ха! Да ты молоток! – заливался Мустафа. – Я-то вначале подумал, что Анька лоха себе какого-то завела. А ты – нормальный пацан, так что я за нее спокоен. Ты как, надолго с ней или так, побаловаться?..

– Не знаю пока…

– Это правильно. Как фишка ляжет. Я тоже не могу далеко наперед планировать. Даже в бизнесе это в напряг, а уж с бабами… Ха-ха…

Посидели еще с час – пока не опустела литровка. Странно, но Артемий не ощущал себя пьяным. Мустафа, похоже, тоже, хотя на его совести была большая часть выпитого. Тем не менее, он вызвался подвезти нового приятеля. Артемий усомнился было: не слишком ли Мустафа пьян, чтобы садиться за руль? «А мне по…» – заявил Мустафа, и спор прекратился.

Несмотря на выпитое, Артемий не забыл про хозяина дома: в большую миску он высыпал весь найденный сухой корм, и налил целый таз воды. Решив при этом, что Аня должна вернуться скоро – чтобы там ни стряслось в мире.

Кот равнодушно взирал на потуги Артемия, сыто развалившись на подоконнике: хозяев мало волнуют проблемы прислуги.

Напоследок «джинн» еще раз хрустнул замком, заметив, что в следующий раз придется тупо ломать дверь. У подъезда собутыльники влезли в какой-то чудовищный джип. Тот рывками, захлебываясь ревущим мотором тронулся с места, пьяно раскачиваясь, вывалился со двора и вклинился в поток машин под оглушительный вой сирен и проклятья водителей.

Теперь, наконец, Артемий почувствовал себя действительно пьяным. Как, наверное, и Мустафа: тот хохотал, орал что-то в открытую бойницу – на русском и не очень. Видимо, духи предков очень постарались, чтобы Артемий доехал до места назначения без приключений. Расстались закадычными друзьями. Мустафа решил во что бы то ни стало оставить Артемию номер своего телефона, и оставил – вместе с навороченным мобильником. Они еще с минуту хохотали над чем-то, понятным только в стельку пьяным людям, а потом Артемий, почему-то, с папкой в руках, вывалился на тротуар, и черный ящик с джинном на борту унесся прочь, едва вписавшись в узкий переулок.

Артемий проводил джип недоумевающим взглядом. Теперь эта внезапная пьянка казалась плодом разгоряченного воображения.

Но строгая вывеска на старой стене вернула ощущение реальности. С досадой посмотрел на растрепанную папку. Сумку он, все-таки, умудрился забыть в машине.

Глубокий вдох, выдох…

Надо идти.

Дежурный на входе с подозрением оглядывал Артемия, принюхивался. Амбре после выпитого, надо полагать, приличное…

– Нет паспорта, – пожал плечами Артемий. – Потерял…

Рассказывать дежурному подробности, по меньшей мере глупо…

– Я к Ястребову, – сказал Артемий. – Он знает…

Дежурный принялся что-то мычать в телефонную трубку, искоса поглядывая на Артемия и поглаживая кобуру. Как шериф с Дикого Запада, готовый в любую секунду выхватить верный «кольт».

Артемий улыбнулся. Дежурный же процедил сердито:

– Проходите. Тридцать седьмой кабинет. Это подвал…

– Я знаю, – кивнул Артемий.

Закончил рассказ не точкой, не восклицательным знаком, как следовало бы завершить изложение таких вопиющих фактов, а каким-то смазанным многоточием. Словно лихо катился по ледяной горке, а тормозил пятой точкой по камням.

Допотопный диктофон продолжал скрипеть кассетой. Артемий недоуменно смотрел на Ястребова. Совсем не такой реакции он ждал от следователя. Тот грустно, с некоторой жалостью, улыбался.

– Да-а… – сказал, наконец, Ястребов, поигрывая тесемкой на злосчастной папке. – Павел Сергеевич верно описал твое состояние. Очень верно…

– Это какой еще… – сдавленно произнес Артемий. – Павел Сергеевич?..

– Павел, Павел, – задумчиво сказал Ястребов. – Мы, конечно, предполагали, что ты заявишься, но не думали, что так быстро…

Вот, что имеют в виду, когда говорят: «все плывет перед глазами». И вправду – плывет. Ощущение – будто по голове треснули чем-то тяжелым. И водой окатили. Все эпитеты подойдут, все штампы…

Как же так… Выходит, его побег – фикция? Если тот, к кому он шел за помощью – заодно с Хозяином, то что же тогда остается?

Артемий обхватил голову ладонями и тихо рассмеялся, раскачиваясь из стороны в сторону. Ястребов продолжал улыбаться. На столе за компанию скалилась картонным клапаном предательская папка.

Как весело. Обхохочешься…

– Я же предупреждал, – назидательно сказал Ястребов. – Есть связи, которые до добра не доводят.

– Какие связи вы имеете в виду? – поинтересовался Артемий.

– Со всякими… силами, – многозначительно сказал Ястребов. – Я бы сказал – не очень светлыми…

– По-моему, увлечение оккультизмом не является уголовно наказуемым, – мрачно ответил Артемий.

– Конечно, – кивнул Ястребов. – Если при этом не приносятся человеческие жертвы… Вы понимаете, о чем я?

Артемий похолодел:

– На что это вы намекаете?

– Я не намекаю, гражданин Котлин, – сухо сказал Ястребов. – Речь только о фактах. Ну, что, будем сознаваться?

Артемий провел языком по сухим губам. Просто не верится…

– Вы что же, хотите повесить на меня то, что твориться в лагере? – проговорил он.

– Отчего же – «повесить»? – укоризненно сказал Ястребов. – Павел Сергеевич предоставил кое-какие видеоматериалы. Есть показания свидетелей…

Как это мерзко – чувствовать собственное бессилие. Хочется кричать, биться головой об стену, плакать… Все это не имеет никакого смысла – когда за тебя берутся профессионалы, а дело хорошо смазано деньгами.

– Классика жанра, – произнес Артемий мертвым голосом. – Из меня делают козла отпущения…