Роберт Стайн - Берегись снеговика

Мы еще несколько минут поболтали. Выяснилось, что в Шерпии они прожили всю жизнь.

— Не так уж и плохо. Привыкаешь видеть мало людей, — сказала Ролонда.

— И особенно хорошо, если любишь снег, — добавил Илай. — Тут его дофига и больше!

Мы дружно рассмеялись.

Я сказала:

— Увидимся позже, ребята! — И направилась вверх по дороге.

— Ты же не пойдешь на вершину, да? — окликнул меня Илай. В его голосе снова звучал неподдельный испуг.

— Нет! — крикнула я в ответ. И покрепче стянула капюшон. — Что-то ветер разгулялся. Я только еще немножко пройдусь.

Дорога сделала вираж вверх. Снег хрупал под ногами, когда я пробиралась через широкую рощицу, обильно поросшую сосняком — каждое деревце было толщиной едва ли не с карандаш. Сосны торчали под самыми невообразимыми углами. Ни одна не росла прямо.

На снегу я заметила следы какого-то животного. Енот или белка? Нет. Слишком велики. Может, олень? Я не могла сказать наверняка.

Я подняла глаза — и вскрикнула от неожиданности.

Еще один ухмыляющийся снеговик с кривым носом-морковью пялился на меня угольно-черными глазами.

Его красный шарф трепетал на ветру.

Я смотрела на длинный, глубокий шрам, прорезающий его лицо.

От ветра руки-сучья помахивали, словно он был рад меня видеть.

— Зачем лепить таких жутких снеговиков? — спросила я вслух.

Я повернулась — и обнаружила еще одного во дворе через дорогу. Такие же руки-сучья. Такой же ярко-красный шарф. Такой же шрам.

Должно быть, это какое-то популярное в деревне украшение, решила я.

Но почему тогда Илай и Ролонда не хотели об этом говорить?

Тяжелые серые тучи закрыли солнце. Тень снеговика потянулась ко мне, окутала меня.

Мне вдруг стало холодно. Я попятилась.

Небо быстро потемнело — наступал вечер. Я посмотрела на вершину горы. Купы сосен скрывали ее от глаз.

Что мне делать — повернуть назад, или идти дальше?

Вспомнился ужас на лице Илая, когда я сказала, что иду к вершине горы. И крик Ролонды: «Тебе нельзя!»

Это лишь разожгло мое любопытство.

Чего они боялись? Что там, наверху?

Я решила идти вперед.

Стоявший у следующего дома микроавтобус был погребен под толстым слоем снега. Казалось, на нем не ездили всю зиму.

Дорога сделала поворот, уводя меня все дальше и дальше от домов. Снег становился все глубже и все мягче. Мои сапожки то и дело в нем увязали.

Я вообразила, будто гуляю по другой планете, планете, на которую никогда еще не ступала нога человека.

Дорога все больше уходила в гору. Из-под снега вдоль обочины выглядывали большие белые камни. Сбившиеся в группки стройные сосенки торчали во все стороны.

Домов здесь уже не встречалось. Одни лишь деревья, покрытые снегом кусты да камни.

Дорога снова сделала поворот. Свистел ветер. Я потерла щеки и нос, чтобы согреть их. Потом пригнулась навстречу ветру и продолжала идти.

Я остановилась, когда впереди возникла маленькая бревенчатая хижина. Я приставила руку в перчатке козырьком к глазам и уставилась на нее.

Откуда здесь хижина?

Зачем кому-то понадобилось селиться так высоко, вдали от всех?

Она стояла посреди расчищенного от деревьев квадратного участка, в окружении корявых сосен. Рядом с ней я не заметила ни саней, ни машины. Не видно было и следов обуви.

Я подкралась поближе.

Окна запотели изнутри. Я не могла понять, горит ли в них свет.

С колотящимся сердцем я подошла еще ближе. Положила руки на подоконник и прижалась носом к стеклу. Но ничего не разглядела.

— Кто-нибудь дома? — позвала я.

Тишина. Только ветер свистит вокруг.

Я постучала в дверь.

— Привеееет!

Нет ответа.

— Жуть, — пробормотала я.

Я проверила дверь. Всего лишь толкнула легонечко.

Не стоило, наверное. Но что сделано — то сделано.

Дверь отворилась.

Из дома пахнуло жаром.

— Есть кто дома? — крикнула я.

Шагнула в дверной проем. Там было темно.

— Аууу?

Я вошла в дом. Только посмотреть.

Отсюда снег казался ослепительно-белым. Мои глаза понемногу привыкали к полумраку.

Прежде, чем я смогла сфокусировать зрение, я увидела размытое белое пятно.

Рычащее белое пятно. Оно набросилось на меня.

Жаркое дыхание обдало мне лицо.

С яростным рыком белое существо повалило меня на пол.

— Назад! Назад, Волкогон!

Рычание тут же оборвалось.

Существо отступило.

— Назад, Волкогон! — повторил суровый мужской голос.

Хватая ртом воздух, я вытерла с лица слюну. И обнаружила, что смотрю на огромного волка с густой белой шерстью.

Волк тяжело дышал — пасть открыта, язык свесился чуть не до пола. Он пригнул голову, словно готовился в любой момент напасть снова. Круглые темно-карие глаза смотрели на меня с подозрением.

— Нельзя, Волкогон. Все в порядке, мальчик.

Я откатилась от тяжело дышащего зверя и поднялась на колени. Чьи-то руки схватили меня за запястья и подняли на ноги.

— Ты в порядке? — мужчина разглядывал меня круглыми, серебристо-серыми глазами. Высокий и худощавый, он был одет в джинсовые брюки и куртку. Длинные серые волосы стянуты на затылке в конский хвост. Густая борода была белее снега.

Его глаза блестели, будто стальные шарики. Я чувствовала, как они буквально прожигают меня насквозь.

— Это что… настоящий волк? — спросила я.

Он с суровым лицом кивнул; его глаза не двигались, не моргали.

— Он тебя не тронет. Волкогон хорошо обучен.

— Но он… — во рту у меня вдруг так пересохло, что я не смогла договорить.

— Ты нас напугала, — сказал мужчина, не сводя с меня взгляда немигающих глаз. — Мы были в задней комнате. — Он махнул рукой в сторону проема в стене.

— Простите, — пробормотала я. — Я не знала, что тут кто-то есть. Я думала…

— Кто ты такая? — раздраженно спросил мужчина. Его серебристые глаза сузились. Узкое лицо за густой белой бородой побагровело.

— Я не нарочно…

— Кто ты такая?! — повторил он.

— Я просто гуляла… — попыталась я объяснить. Если б только сердце перестало так отчаянно биться! Если б не было так сухо во рту!

Белый волк грозно зарычал. Он застыл в напряженной позе, опустив голову и не сводя с меня глаз, будто только и ждал сигнала к атаке.

— Зачем ты ворвалась в мой дом? — спросил мужчина, шагнув ко мне.

Он опасен, поняла я.

С ним что-то сильно не в порядке. Чего он так разозлился?

— Я не врывалась, — начала я. — Я только…

— Ты ворвалась в мой дом, — настаивал он. — Неужели не понимала, как это опасно? Волкогон обучен нападать на чужаков.

— П-простите! — выдавила я.

Он приблизился еще на шаг. Его странные круглые глаза по-прежнему не мигали.

От страха у меня защемило в груди.

Что он задумал?

Я глубоко вздохнула. Потом повернулась и пулей вылетела за дверь.