Валерий Михайлов - В лабиринте версий

Когда-то давно люди были свободными путешественниками, бороздившими просторы неведомого. Но однажды они попали в сеть параума, который поджидал их здесь, на Земле, как паук поджидает мух. С тех пор люди стали его рабами. Они выращивают параум, кормят его собой, делают все, чтобы он развивался и набирал силы, становясь от этого все умнее и умнее. Но, развивая ум, люди также развивают и свое варварство, уничтожая Землю, разрабатывая все новое оружие или, не менее опасные, мирные технологии. И когда параум перестанет нуждаться в людях, он уничтожит своих рабов.

Нет, мы не призываем, подобно христианству, к войне против ума. Мы не философствуем с броневичков, не идём в народ. Обычно подобное просветительство заканчивается большой резней. Такова природа народа, и с этим ничего не поделать. Достаточно вспомнить историю Иисуса, Магомета или Ильича. И что вообще можно говорить о массах, если даже лучшие представители человечества способны развивать и натирать до блеска прутья собственной клетки – собственный интеллект. Нет, мы не претендуем на всеобщность, не хотим менять Мир. К тому же, природа избыточна в своем проявлении. Она создает миллионы икринок, чтобы выжила одна рыбешка, миллионы сперматозоидов участвуют в гонке, которую выигрывает лишь один… и так далее.

Остальные – не более чем статисты, предназначенные в пищу другим. Так, почему для нас природа должна делать исключение? И пусть миллионы рабски служат парауму. Есть же и те, кому удается сбежать из его тюрьмы на свободу, к неведомому. И, чем меньше о нас знает народ, тем эффективней мы можем уйти, оставив после себя знаки для тех, в ком есть эта жажда покинуть мир двуногих гусениц, большая часть которых так никогда и не станет бабочками…

– Пора спать, – сказал вдруг Самозванец, посмотрев на часы.

Она появилась на семинаре на второй день. Пришла перед самым началом, вместе с Сигизмундом Соевичем. Нельзя сказать, чтобы она была красавицей. Лет 25 или чуть старше. Худенькая. Ростом 160–165 сантиметров. Лицо симпатичное, но не более того. Волосы темные, короткие. Одета обычно: джинсы, легкая курточка, кроссовки. Но Трубопроводова словно кипятком ошпарило. Вся остальная часть вселенной для него просто перестала существовать.

– В нашем полку прибыло, – сказал тогда Сигизмунд Соевич, с сегодняшнего дня Валя присоединяется к нам. Так, что, прошу любить и жаловать.

Если бы кто-то спросил после занятий, о чем там шла речь, Трубопроводов вряд ли смог бы ответить. Весь день он жил обожанием Вали. Он ждал окончания лекции Самозванца, чтобы подойти к ней, заговорить, завести знакомство… Конечно, это не укрылось от её внимания, и, несмотря на то, что с её стороны не было никаких намеков, Трубопроводов понял, что его страсть принимается благосклонно.

Когда Сигизмунд Соевич объявил, что занятия окончены, Валя взяла слово.

– Позвольте сделать небольшое объявление, – сказала она приятным, немного бархатным голосом, – дело в том, что сейчас стало модным, что ли, писать книги о том, как стать красивым, удачливым, счастливым, богатым, знаменитым, успешным… В любом книжном магазине можно найти добрую порцию подобной литературы. И, если бы чтение этих книг, действительно, могло изменить поведение человека, нас бы окружал мир счастливых, успешных людей, пусть, даже, только тех, кто умеет читать. И проблема здесь не в некомпетентности или шарлатанстве «торговцев успехов» – многие из них вполне приличные люди и хорошие специалисты, – а в том, что, в силу различных, подробно описанных в психологической литературе, причин читатели просто не могут следовать «успешным» рекомендациям.

В результате, в основном, только сами авторы становятся богатыми, знаменитыми и успешными. Вот, поэтому, я и хочу начать рассматривать проблему успеха с другого конца. В своей книге я хочу собрать истории несчастных людей. Возможно, в ком-то из героев книги читатели смогут узнать себя, а в развитии событий – предсказание своей судьбы. Возможно, кто-то из них сможет изменить своё будущее. Ведь несчастные люди тоже, по-своему, добились успеха в достижении собственного несчастья. И я надеюсь, что моя книга станет прекрасным пособием, как не надо поступать.

Поблагодарив мысленно Богиню, Трубопроводов «пошел на сближение».

– Насколько несчастным должен быть человек, чтобы ты почувствовала к нему интерес? – спросил он у Вали.

– Это не главное, – ответила она, – намного важнее искренность и желание поделиться своей историей, потребность высказаться.

– Ты не представляешь, как я хотел бы высказаться.

– Тогда позвони мне, – она протянула ему свою визитку, – а, еще лучше, напиши и пришли на е-мэйл.

В любом другом случае Трубопроводов довольствовался бы визиткой (неплохо для первого разговора), но бушующая в его душе страсть превращала ожидание в пытку.

– Видишь ли, у меня довольно сумбурная жизнь, Я как утлое суденышко, застигнутое штормом, и я понятия не имею, куда меня вынесет завтра…

– Красивое сравнение, – улыбнулась Валя, – хорошо, мы можем посидеть в кафе. Диктофон у меня с собой.

– Надеюсь, я не сильно злоупотребляю твоим временем?

– Да, нет, к тому же, по большому счету, это, ведь, нужно мне.

Знала бы ты, как это нужно мне! – подумал Трубопроводов.

Предупредив Ты, чтобы его рано не ждали, Трубопроводов поспешил к Вале, которая уже садилась за руль симпатичной иномарки.

В центре городка они нашли относительно приличное полупустое заведение, где не надо было перекрикивать музыку.

– С чего начать? – спросил Трубопроводов, когда они устроились за столиком, вооружившись кофе и пирожными.

– С родителей.

– Родители у меня были, – максимально серьезно изрек он.

– Что ж, это радует, – ответила Валя, благосклонно отреагировав на его шутку.

Она оказалась прекрасной слушательницей. К месту смеялась, к месту задавала наводящие вопросы. Она была сочувствующей, понимающей, внимательной… В результате Трубопроводов, в глубине души удивляясь себе, выложил перед ней всю свою подноготную, даже то, что он, обычно, не говорил никому.

– Мы закрываемся, – прервала беседу официантка.

– Может, продолжим у меня? – предложила Валя.

– С удовольствием!

Валя жила в собственном доме в одном из тех районов Москвы, где живут лишь безнадёжно богатые люди. По сравнению с соседними, дом был небольшим. Но он весь был пропитан роскошью, замешанной на идеальном вкусе. К тому же, Валя жила в этом доме одна.

– Хочешь чаю? – спросила Валя, растапливая камин.

– Если можно, зелёный.

– А черного у меня и нет. Я его не признаю.

– В последнее время, я – тоже.

На полу в гостиной был толстый ковер, и Валя предложила устроиться прямо на нём. Валя оказалась слишком близко, чтобы отказаться от попытки её обнять, но она мягко отстранилась.