Валерий Михайлов - Комедианты

– А если я не хочу мстить?

– В любом случае, у тебя небогатый выбор. Тебе не повезло, ты – ключ. Так что в покое тебя не оставят.

– Допустим, я согласна.

– В таком случае, будь дома в следующую субботу. Мы за тобой заедем.

В зале было душно. В центре, на приспособлении, похожем на знак качества, висел распятый человек. В десяти шагах напротив него в нарисованном мелом кругу по-японски сидела Света. Сразу за ней были люди. Двенадцать человек с факелами в руках и масками на лицах. Свете было плохо. Всё тело болело. Перед глазами плыло. К горлу подкатывала тошнота. Люди нараспев читали молитву, каждое слово которой стремилось разорвать её голову на куски. Наконец молитва стихла. В наступившей тишине к распятому человеку подошла женщина со странным именем Моргана. В руках у неё был старинный кинжал. На какое-то время Светлана потеряла сознание.

– Пей, – услышала она, едва её глаза приоткрылись.

Светлана сделала глоток. Это была кровь. Как ни странно, но её не вырвало – вместо этого она почувствовала облегчение и сильное желание спать.

– Несите её, – услышала она, проваливаясь в сон.

Потом Света падала целую вечность в бесконечно тёмный, бесконечно глубокий колодец. Время остановилось. Пространство сжалось до размеров колодца, где всюду была смерть. Света летела вниз, и её тело медленно превращалось в труху. Сначала свернулась и отлетела кожа. Затем чернота стала пожирать кусками ткани, оставляя лишь совершенно чистые, голые кости, которые в следующий момент вечности исчезли, рассыпавшись в прах. Тела больше не было, и её сознание, её мысли и чувства существовали в этом колодце как бы сами собой. Но и это длилось недолго. После короткой передышки темнота пожрала всё. Даже сама тьма исчезла. Света превратилась в ничто.

В следующее мгновение она была в удобном кресле перед экраном телевизора. В другом кресле сидела неопределённого возраста женщина в шляпе с вуалью, которая не давала рассмотреть её лицо.

– Смотри внимательно, – сказала она Светлане.

По узкой дороге между обшарпанными строениями промышленного типа ехали две машины: лимузин и джип сопровождения. Вспышка, и джип превратился в факел. Ещё два выстрела, уже из стрелкового оружия, остановили лимузин. К машине подбежали люди в камуфляже. Они открыли заднюю дверь и грубо выволокли из машины… Света вскрикнула. Это был её отец.

– Тише, – прошептала ей в самое ухо незнакомка, – они не должны нас заметить.

Света так и не поняла, кто такие «они», но решила не спрашивать.

Отцу тем временем надели на голову мешок, после чего его грубо отправили в багажник машины, которая, проехав буквально несколько метров, въехала в один из складов. Там с головы отца сняли мешок. После короткого разговора, который Света не могла слышать, отцу выстрелили в голову.

– Если ты мне поможешь, я покажу тебе убийцу отца.

– Я знаю его. Это Каменев.

– Каменев здесь ни при чём. Они хотят, чтобы, открыв дорогу, вы накинулись друг на друга.

– Кто «они»?

– Твои новые друзья.

– Я…

– Я тоже когда-то попалась к ним на крючок.

– Чего ты хочешь?

– Открой ворота, потом делай всё, что захочешь. Иначе у тебя всё равно ничего не получится.

– Хорошо.

Незнакомка посмотрела в самую Светину душу.

– Смотри.

Камера сместилась. Теперь Света могла видеть того, кто говорил с отцом. Это был Дюльсендорф.

В следующее мгновение она уже сидела за столиком в ресторане. Она не видела ничего за пределами своего столика, как часто бывает во сне. Напротив неё сидела забавного вида корова и что-то ела, ловко орудуя ножом и вилкой.

– Привет, – сказала она и подмигнула Светлане.

– Привет.

– Я вижу, вы договорились. Очень рада. Думаю, мы тоже сможем договориться.

Света пожала плечами.

– Как ты уже, наверно, поняла, существует как минимум две реальности. И то, чему служат твои новые покровители, мечтает прибрать к рукам наш мир. Это мы когда-то разделили Мир, отсоединившись от вас, когда вы выбрали свой путь развития. Но мы периодически посылаем вам ключи, чтобы те, кто хочет жить иначе, смогли присоединиться к нам.

– Та женщина с вуалью. Она у вас?

– Да.

– И у вас здорово?

– Это смотря кому.

– Но если она пытается от вас уйти…

– Она ещё не готова. К тому же её отправили к нам силой. Мы – это альтернатива. У вас нет того, что есть у нас, и наоборот.

– Что ты хочешь мне предложить?

– Мы готовы принять только вас двоих. Тебя и… скоро вы познакомитесь. Но он не должен ничего знать о нашей договоренности.

– А мы разве договорились?

– Думаю, да.

– Моргана, – прошептал он в трубку, которая давно уже кричала короткими гудками, – Моргана…

Она с самого начала не хотела участвовать в этом проекте. Как знала… Или догадывалась. Она наверняка догадывалась или чувствовала… Как врач, чей близкий человек болен неизлечимой болезнью… Каково это на самом деле – видеть финал и не иметь возможности что-либо изменить?..

Трубка выпала из руки и упала на пол.

– Моргана…

Он любил её как родную дочь… Да она и была ему как родная дочь… Как тайная родная дочь… Служение эксперименту несовместимо с привязанностью к кому-либо. Здесь как в разведке: близкие – это в первую очередь мишени.

– Посмотри, Володя, какая прелесть!

Галина. Совсем ещё молодая и необычайно красивая. Держит на руках кроху. А вокруг сияние, как на иконах святых. Тогда они приехали в приют за очередной «партией» детей. Галина, чистая душа, даже представить себе не могла, для какой цели они собирают крошек по всем яслям и детским домам. Галина «чувствовала», и эта её способность помогала находить, как тогда казалось, именно тех самых детей, которые в скором будущем… Тогда Галина и поразила его в самое сердце. Она всегда вспоминалась именно такой, светящейся, с крошечным ребёнком на руках. Даже после более тридцати лет воровской, тайной от остальных любви.

– Сейчас посмотрим, как тебя звать. – Не отпуская девочку, Галина взяла её историю. – Моргана. Славное имя.

– Нравится?

– Ещё бы!

– Забирай, – сказал он, удивляясь самому себе.

– Что, серьёзно?

Галина была бесплодной, и, как многие бесплодные женщины, очень хотела детей.

– Забирай. Я всё улажу.

– Володя, ты…

Это был их первый поцелуй.

Так любовь подарила ей жизнь… Вторую жизнь… Тогда он чудом выкрутился сам – эксперимент не прощает неповиновения и самодеятельности, но позже, когда Моргана обнаружила дар…

– Не ходи, – сказала она вдруг.

– Куда? – не понял он.

– У тебя ведь встреча?

– Да…

– Тебя хотят убить…

Тогда ей было десять лет.

– Кто тебе сказал?

– Одна тётя.

– Какая?

– Она сказала не говорить.