Иван Катавасов - Ярмо Господне

— Ника! Я наконец понял, на что похожа твоя Ксюша Сиськи-на-Каблуках. Она — спиннинг катушкой вверх.

— Опаньки! Мистер Фил Ирнив радуется жизни с американским оптимизмом. С молодой женой до потери пульса миловался, многажды любился, сходился… Небось, и Маньку с Патриком окрутил?

— Йес, мэм!

— Но для радости такой от медосмотра и внутримышечных инъекций я тебя не освобождаю, милок. Спускай-ка портки там за ширмочкой, и ко мне с голым передом и задом…

«Господи, благослови докторов и всю кротость их…»

Убедившись накоротке, сколь идеален порядок в подопечном организме, немилосердно нашпиговав его в обе ягодицы необходимыми препаратами, доктор Триконич принялась за массаж пациента и приступила к другому волнующему ее вопросу:

— Братец Фил, удумал, чего с Анфискиной задницей делать будешь?

— Есть варианты, Ника. От паллиативных до радикальных. Сольешь мне по сети последнюю психофизиологию барышни-стажера. И мы с доктором Суончером поразмыслим, посудачим насчет ее полудюжины прельстительных двойных округлостей под длинным платьем, сзади и спереди.

— Вот они какие, рыцари и джентльмены! Сплошь развратники и совратители невинных девиц. Ясен перец, в интересах орденского служения.

Между прочим, Анфиска-то от тебя в безумном восторге, вот-вот понесет в истерической беременности.

— Не верю!

— Правильно делаешь. Хотя обаял ты ее, милок, по самые бабские придатки. Ровно наколдовал, зачаровал, приворожил нечестиво. Вагиной девка, конечно, не хлюпает, чай, свой мужчинка имеется. Но симпатией и доверием к тебе она преисполнилась по шейку матки.

— Посмотрим…

Предвижу, дельце у тебя есть, ускользнувшее от недреманного ока барышни-неофита Анфисы.

— Так точно, рыцарь. Пал Семеныч Булавин советует действовать пошустрее. Дело довольно неясное, нетипичное, чреватое секулярными чреватостями, как ты говоришь.

Сказка такова: жили-были ничем не примечательные торговцы дурью Злата и Георгий Жмень. Торговлишка на Корчах у них была мелкая, плюс наркоприворот и отвод глаз ментам по мелочи.

Потом как вдруг ни с того ни с сего стали подниматься. Кое-каких других наркодилеров под себя подгребли, парочку крутых ведьмаков в охрану наняли.

Ромалэ в законе и в понятиях забеспокоились. Дурака иеромонаха Евстафия призвали. Тот окропил ворота святой водичкой и дальше не пошел. И никому об этом, говнюк, ни гугу, потому как дюже в штаны со страху себе наклал, эх полным-полно в подгузничке. Последние яйца я ему когда-нибудь оторву, они монаху без надобности.

Потом сморчки о наших Жменях пронюхали. Крест собирались зажечь, но перетрухнули: молчок, рот на крючок. Позавчера один грибочек раскололся, втемную обработанный в плановом порядке моим секуляром-конфидентом. После субалтерн Вадик того сморчка компетентно тряхнул.

— А, шкаф бронированный, два на полтора, из новеньких?

— Ну да, он самый. Костик его школит, началит и до ума доводит.

Так вот, в «Смерке» думают, будто бы колдуны Злата и Жора на той хазе в подвальном помещении каждую ночь подпитываются чужими наркогрезами. Мол, энергетический вампиризм, в ихних дурацких понятиях. По их данным несколько торчков пропали без вести.

Послала я наружку прощупать оную цыганскую малину. Ребятишки поработали, как положено. И не хрена рационального они мне от Златы и Георгия Жменей не предоставили в цифре. Ни видео, ни зрака, ни мрака инфракрасного… С аналоговой съемкой та же хренотень…

Призвать для устного доклада ответственного субалтерна, рыцарь?

— Не стоит. Полагаю, мы имеем дело с инкубом и суккубом в стадии закукливания, дама-зелот. Людская оболочка — живой анатомический камуфляж.

Очевидно, покойные Злата и Георгий Жмень очень опрометчиво увлеклись чернокнижничеством и торговлей наркотическим зельем, выращенным близ аномальных источников земнородного зла.

Прочие жертвы демонов в состоянии наркотического транса, вероятно, используются ими в обрядовых оргиастических целях. Не исключена цепная реакция магической инициации и порчи.

Случай нетипичный, кавалерственная дама-зелот Вероника. В паре суккуб с инкубом чрезвычайно редко сосуществуют. Нет-нет, а прецеденты имеются. Скажем, у адепта Микеле, Стамбул, 1936 год, опиумная курильня эфенди Сулеймана…

Рыцарь-инквизитор приумолк, задумавшись; внезапно глаза его гневно потемнели до фиолетового мерцания. Засим последовала серия отрывистых повелений:

— Да сгорит! Et ardet! Без промедления!

Дама-зелот Вероника!

Прошу к восьми пополудни разработать общую диспозицию проникновения и захвата охраняемого вражеского периметра. Время «Ч» — один час пополуночи. Всю органику на месте магического преступления в полный распыл. Сжечь дотла. Соломой на ветру.

Работаем в четыре ствола, дама-зелот, включая вас и меня. Дам-неофитов Анастасию и Марию я вызову сам и введу в курс дела рыцаря-зелота Павла.

Сквайру Константину срочно приступить к сбору тотальной информации о поступлении в округ морфиносодержащих веществ растительного происхождения.

Кавалерственной даме-неофиту Анфисе быть готовой к неоднократному ритуалу распознавания умов.

Рекогносцировка возлагается на мою ответственность.

— Да, рыцарь-зелот Филипп.

На восточной городской окраине Кривянка неподалеку от кольцевой дороги двухэтажный частный дом, обнесенный глухим забором, располагался в удобном изолированном месте для обеспечения аноптической скрытности выдвижения и возможного штурма. Лично осмотревшись на местности, инквизитор не нашел особых непредвиденных трудностей в осуществлении операции «Маковая соломка».

Предзнание и прогностика рыцаря-зелота Филиппа работают безошибочно в пределах минимальных погрешностей. Личному составу его орденского звена и приданым силам также не положено ошибаться. «Со святыми упокой…»

Охраняемый периметр группа немедленного вторжения спокойно преодолела с воздуха, десантировавшись с бесшумного летательного аппарата, не подверженного обнаружению какими-либо техническими средствами. Осуществив скрытное проникновение через слуховое окно чердачного помещения, пять «сумеречных ангелов» по одному в звуконепроницаемой тишине спустились из люка на лестницу, соединяющую этажи и полуподвальное пространство.

На втором этаже они никого не обнаружили, а на первом ими были незамедлительно устранены два объекта женского пола, один мужского. Две цыганки-ведуньи и ведьмак славянской наружности, получив парализующие заряды, после того развоплощены ритуальными клинками Саравак и Матарон. От всех троих осталась лишь мелкодисперсная пыль, тончайшим слоем осевшая на мебели и на полу.

С этого момента пришло время полной боевой теургии, предназначенной для ликвидации демонского наркопритона. Так как пятерым ведьмакам во внешней охране, что и следовало предполагать, хозяева строго-настрого приказали никогда не обращать внимания на происходящее в доме. Демоны же в той псевдочеловеческой метаморфе, какую они избрали, не могут ощутить чего-либо сверхрационального. Тем более, во время обрядовой наркотической оргии.