Анастасия Никитина - Права и обязанности некроманта

— Какая, к чёрту, задача?! — вышла-таки из себя я. — Что я должна делать?! Как искать этого бессмертного урода?!

— Право выбирать методы остается за перерожденцем, — спокойно ответил этот засранец.

И прежде чем я успела врезать боевым зелёным пульсаром в ближайшую стену, моя тушка чувствительно приложилась о край кровати в спальне. Ещё с минуту я ошалело мотала гудящей головой, а потом провалилась в сон, сильно напоминающий обморок.

На следующее утро я с трудом сумела вытащить из памяти подробности своего ночного путешествия в межмирье. Я на собственной шкуре ощутила то, о чём предупреждал обитатель каменного зала: воспоминания корчились, ускользали и обрывались на самом неподходящем месте. Они казались совершенно неважными и неинтересными. Нечто странное действительно отторгало моё восприятие, подменяя чем-то искажённым. Утро выходного дня я ухлопала на то, чтобы собрать себя заново. В ход пошло всё, вплоть до ментальных техник из иномирной книги.

Размышления и расчёты поместились на выдранный из конспекта листок. Клочок бумаги пестрел сокращениями и разнокалиберными стрелочками, которые ничего не сказали бы непосвященному, но я надеялась, что в случае чего напомнят мне основное. Запрятав драгоценную бумажку в секретное отделение сундука, я вздохнула с облегчением. «Бесов вам в печенки, а не карманную очищающую, сволочи!».

Выводы получились крайне неутешительными. Особенно для моего самолюбия. Иномирный разум, каким бы ненормальным он ни был, несколько раз прямым текстом говорил о том, что искомый парадокс находится где-то рядом. А я упорно хлопала ушами и ничего не понимала. Даже ментальное воздействие на себя любимую умудрилась прохлопать!

Результат этого воздействия я, спасибо иномирной книге, из своих мозгов всё же вычистила. Но вот автора этого безобразия выделить так и не смогла. Кто это был?

Тория? Она эмпат, и теоретически её чему-то подобному как раз и должны учить. Но не на третьем же потоке! И потом, она всё время старается подтолкнуть меня к каким-то авантюрам и требует место за моей спиной, а не наоборот.

Леррой? С бухты-барахты вдруг воспылал ко мне любовью, перевесил всю свою бумажную работу и дает советы по поводу личной жизни… Удивляю я его, видите ли… А помнится, в жены-хозяйки прочил… Заподозрил что-то?

Лэнгли… Улыбка доброго наставника для меня и презрительная гримаса для всех прочих. Чудаковатый старик, в гостиной которого ведутся более чем революционные разговоры. Как меня угораздило не сообразить сразу, что именно этот «кружок по интересам» и есть сборище упомянутых Тори магнутых радикалов. Да, рабство никто в моём присутствии не поминал. Но я и была там всего один раз.

А ведь был ещё Рой с его дурацкими вывертами. Альв, тупой шутник, порой попадавший чётко в цель брошенной мимоходом фразой. Вот откуда ему знать, побегу ли я к ректору, узнав некую тайну Дона, или нет? Что думать о самом Доне, который и так в последнее время занимал львиную долю моих мыслей, когда они не касались учёбы, я и вовсе не знала.

«Будем решать проблемы по списку! — ближе к вечеру мне удалось взять себя в руки и составить некое подобие плана. — И первой строкой у нас посещение бесовой вечеринки радикалов!».

Подумав, я сообразила, что главное — это не менять манеру поведения. Кто бы ни навязал мне мировоззрение жадного до знаний морального урода, но к такому поведению предстоящей привыкли все. Значит, пока пусть так и остается.

«Вот только волосы в порядок надо чаще приводить!» — скривилась я, полюбовавшись на воронье гнездо, в которое превратилась моя коса за ночь.

Я скрутила волосы в тугой узел на затылке и, удовлетворившись результатом, пошла переодеваться. На этот раз мой выбор пал на бриджи и женский камзол с воротником-стойкой и мелкими пуговками под самое горло. Татуировку, ненавязчивое напоминание Последней Гостьи о том, кто я и откуда пришла, всё ещё нужно было прятать. Высокие сапоги дополнили образ «плевать на правила хорошего тона», и я, усмехнувшись, вышла из комнаты. «Хотели проехаться по моему характеру — получите».

Обедала я в гордом одиночестве. Тори, как обычно, в единственный свободный день недели куда-то убежала. Виктор сидел в библиотеке, в очередной раз позабыв об обеде. Я видела его мельком, но отвлекать не стала. И так из-за необходимости помалкивать о вечеринке у Лэнгли чувствовала себя не в своей тарелке.

Но не успела я донести до рта первую ложку, как на мой стол поставили поднос. Я удивлённо подняла взгляд. «Кто это тут такой смелый, что припёрся без приглашения?» К сожалению, этого незваного сотрапезника прогнать не было никакой возможности.

— Приятного аппетита, тиса Мэй, — как ни в чем не бывало пожелал Леррой, усаживаясь напротив.

— Благодарю, — склонила голову я, не зная, как на это реагировать.

Профессора обычно обедали за своим столом. И то делали это редко, предпочитая таверны в городе.

— Я посылал за вами служителя, — спокойно пояснил он, посыпая рагу острой приправой. — Он затруднился воспроизвести ваш отказ. Сказал, что такие слова ему незнакомы.

— Наверное, я приняла его за кого-то из студентов, — пожала плечами я, лихорадочно соображая, когда умудрилась послать в таких выражениях посланца профессора. — В последнее время первогодки взяли моду бегать ко мне по всякому ничтожному поводу.

— Удивительно. Вы заработали серьёзный авторитет среди студентов. Насколько я знаю, вас стараются не беспокоить по пустякам.

— Эта простая истина ещё не дошла до первогодков, — хмыкнула я.

— Возможно, — Леррой зачерпнул рагу, но, едва попробовав, скривился и отодвинул тарелку.

«Как это можно есть?» — уловила я на грани слышимости и с трудом сдержала смешок.

— Я тоже о студентах. Надеюсь, вам не придёт в голову расширять и мой лексикон.

— Сомневаюсь, что это было бы интересно, — я снова взялась за ложку и занялась своим рагу.

Кстати, вполне приличным, если не сыпать в него горстями острую приправу. Леррой с минуту молчал, с сомнением рассматривая глиняную кружку с травяным отваром, но в конце концов отставил и её.

— У нас есть три кандидата на отчисление. Сделайте мне по ним отчёты. Наш ректор очень не любит таких летунов на третьем-четвертом потоке. И настаивает, чтобы всех дармоедов буквально тянули за уши!

Между нами появились три тонкие картонные папки, и я с трудом сдержала недовольную гримасу: мало мне своих проблем? Аппетит пропал мгновенно, и я поменяла тарелку и документы местами.

— Мне нужны полновесные обоснования, почему эти обалдуи не учились, не учатся и, самое главное, не будут учиться. Соберите данные обо всех не сданных зачётах, отвратительном поведении… В общем, всё, до чего сможете дотянуться.