Тим Вернер - Двенадцать шагов. Книга 1

— Слухи, — ответил ей Рамор. — Алекс был здесь однажды, помог Сакару и ушёл.

Девчонка перевела не мигающий взгляд на Сакара .

— Я потом проследил за ним, — Сакар заговорил мягко.

Так же мягко улыбнулся, так же мягко шагнул. Ещё плавнее, чем обычно. Будто пытался зачаровать крадущимися движениями, струящимся голосом. Рамор, который ещё не видел Сакара таким, мысленно выругался. Он, конечно, давно надеялся, что лорд найдёт себе подходящую женщину. Но лорд и тут умудрился сделать всё так, что Рамору скоро снова придётся идти к Оракулу — за успокаивающими травами.

"Конечно, — обречённо думал Рамор. — Я хотел для него нормальную женщину. Не подумал, что "подходящая" в его случае — это никак не нормальная..."

— Многое увидел? — прищурилась девчонка, и Рамор заметил, как блеснули только что безжизненные глаза. А ещё ему показалось, она улыбнулась: он не видел под маской, но что-то изменилось в голосе.

— Достаточно, — Сакар сделал ещё шаг, но не к ней: не сводя с неё взгляда, сместился немного в сторону. — Потом мы обменивались письмами.

Она шагнула вместе с ним. И ещё раз — с его следующим шагом.

Так движутся перед тем, как вступить в бой дикие животные. Присматриваются. Изучают. Ищут болевую точку. Слабое место. Одновременно: один мягкий шаг, второй.

Замерли.

Рамор вдруг понял: они похожи — будто отражают друг друга, и взгляды, и движения.

— Знаешь, где его найти? — спросила девчонка.

— Говорят, он погиб, — ответил Сакар. Это, конечно, следовало произносить без улыбки, и Сакар будто даже попытался спрятать эту улыбку, но та сквозила в голосе, сверкала в глубине глаз.

А девчонка, двинувшаяся было, чтобы повторить очередной его мягкий шаг, замерла. Переспросила, сбивая темп и ритм разговора, вырываясь из их общего транса:

— Погиб?

— Так говорят, — пожал плечами Сакар. — Я не верю.

— Это хорошо, — кивнула она и снизошла наконец до объяснения. — Мы хотим отдать ему долг, лорд Сакар. На нас было возложено задание. Мы не справились, и не можем вернуться с такой вестью в земли Клана. Алекс же — сохранил наши жизни.

— И вы хотите отдать ему долг... — Сакар снова заговорил мягко, напевно, будто опять пытался усыпить её бдительность.

Ну, или просто хотел понравиться.

Сделал ещё один шаг, снова улыбнулся:

— Вы собираетесь выполнить невыполненное задание? Или отдать ему свои жизни?

— Не жизни, — сказала она, тоже смягчаясь, тоже будто бы улыбаясь под своей маской. — Долг.

— Хорошо, — кивнул Сакар. — Вы долго в пути. Наверное, устали. Мой замок не слишком большой, но тебя и твоих людей я смогу принять.

Она выгнула бровь. Явно не этого ожидала.

Рамор, впрочем, тоже. Ему сейчас стоило огромного труда не возмутиться вслух. Пригласить в замок опасных наёмников, цели которых никогда никому не известны? До такого, наверное, ещё ни один лорд не додумывался. И ради чего? Для чего? Чтобы девку оприходовать?

"У тебя по всей твоей земле девки одна другой краше, только о тебе и думают! — сердито подумал Рамор. — Но нет, надо было дождаться змею и впустить её в дом..."

— Если Алекс жив, — продолжил Сакар, снова будто пытаясь убаюкать голосом, — рано или поздно он со мной свяжется. Может, вы как раз застанете этот миг.

Змея коротко обернулась к своим людям. Вновь глянула на Сакара. Кивнула:

— Мы останемся.

И теперь Рамор чётко услышал: она тоже улыбается под своей повязкой.

Сакар небрежно взмахнул рукой, приглашая её следовать за ним. И не прошагал вперёд по коридору, оставляя всех за спиной, как любил это делать — подождал девчонку, чтобы идти с ней рядом. Рамор двинулся следом, понимая, что она слишком близко к лорду. И что он не успеет ничего сделать, если она дёрнется. Ткнёт в Сакара длинным кинжалом, что висит за поясом, например, — и всё.

Так она выглядела, так шла: казалось, будто готовится к броску.

Сакар, впрочем, сейчас двигался точно так же. И снова Рамор подумал, что они похожи, как брат с сестрой. Не знал бы, что нет у Сакара никакой сестры — решил бы, что родственники.

***

— В общем, — заговорил бородатый мужик, который поначалу зыркал на Крита подозрительно, но после третьей купленной ему кружки эля подобрел, — с богом как было…

И задумался.

— Как? — подсказал ему Крит, который уже привык к таким выкрутасам от Тейрина. И сейчас размышлял над тем, не прячет ли где-то Тейрин бутылку с вином? Он же постоянно себя именно так и ведёт — как пьяница из кабака.

— А? — растерялся мужик.

Точно, как Тейрин.

— С богом, — напомнил Крит.

— Ну да, — согласился собутыльник. — Появился он у горы Собр, где стоял Храм Ветров, достал меч и как крикнет: "Артаг, выходи на бой!" А он здоровый был, этот Алекс! Ручищи — во!

Собутыльник показал руку и снова задумался. То ли о том, как именно показать это самое "во", то ли о том, где он находится и почему вытянул руку.

— И? — раздраженно подогнал Крит.

— А! — вспомнил тот. — Ну Артаг и вышел. Алекс его — р-раз! — и разрубил мечом пополам.

— Пополам? — заинтересовались с соседнего столика.

Крит недовольно покосился туда.

— А ты думал! — гордо фыркнул собутыльник Крита, будто он сам этим легендарным Алексом и был.

— Бога? — недоверчиво переспросил Крит.

— Да что ему бог!

— А вдоль или поперек? — снова влез надоедливый тип с соседнего столика, и Крит раздраженно развернулся к нему.

Тип был неприятным. Лыбился невпопад. Зеленющие глаза были пронзительными — как бывает за пару глотков до того, как они помутнеют. Но пока — блестели. Пьяно и нездорово. Казалось, вот-вот — и вовсе начнут светится.

— Чего? — растерялся бородатый мужик.

— Разрубил пополам — вдоль или поперек? — пояснил вопрос неприятный тип.

Развернулся уже полностью, вместе со стулом. Потом подумал, схватил со своего стола кусок мяса, бросил в рот и придвинулся к ним. Жуя, принялся объяснять:

— Если поперек, то не такой уж он и здоровый, этот Алекс. Был бы высокий — то снёс бы голову, так?

— А может, Артаг высоким был? — тут же встал на защиту Алекса бородатый мужик. — Он же бог!

Тип задумчиво хмыкнул, кивнул, вроде как соглашаясь, и как бы невзначай запустил руку в сухари, которыми Крит с собутыльником закусывали свой эль. Набрал горсть, ничуть не стесняясь, и с явным наслаждением забросил её себе в рот. Громко захрустел.

Он явно был голодным. И очень худым — будто год до этого самого мига не ел. Кости вот-вот должны были прорвать кожу. Но не прорывали. А он — всё жевал. И раздражал.

Тип был из тех, которых и хочется взять за шкирку да выбросить подальше, но руки не станешь пачкать — и не потому что он грязный. Просто кажется, что может сделать, что угодно. Укусить, например. А вдруг он заразный чем-то...