Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 3: Зверь [СИ]

Да, он — Затхэ.

Самый первый монстр.

Дышать было нечем, и Йен не удержался в воздухе, рухнул вниз, упал рядом с перепуганным зеленым дураком. В одно бесконечно болезненное мгновение обернулся человеком, выбросил руку и схватил того за горло. Отшвырнул от Нивена, прыгнул, оказываясь рядом, снова схватил за горло. Вжал в землю.

Сейчас будет хруст.

Нет, не так…

С ним — всё не так, с этим зеленым.

Его не задушишь, не убьешь.

Взгляд Ариса наконец стал осмысленным, более того — тот снова обернулся человеком. Прохрипел:

— Кто ты?!

“Ты смотри… — все так же отстраненно подумал Йен. — На жалость давить будет? Как будто я знаю, что это такое!”

Ухмыльнулся, шепнул в ответ:

— Смотри, — и, повторяя его недавний жест, впечатал ладонь в лоб. Второй рукой — продолжил сжимать шею. Чтобы теперь у Ариса не было выбора — чтоб он попытался выжить за счет силы Затхэ.

Арис, судорожно пытаясь вдохнуть, и впрямь потянул в себя силу. Потянул саму жизнь.

Йен ухмыльнулся шире, надавил сильнее. Арис дернулся, будто попытался вырваться из хватки.

Не выйдет — от Затхэ не уйдешь.

— Ты расстраиваешь меня, — процедил Йен, повторяя его недавние слова. — Ты казался куда более интересным существом.

Арис судорожно бился под его руками, захлебываясь.

Всхлипывало рядом болото, выбрасывало зеленые щупальца, взвивалось туманом, то тут, то там проседала земля, выло что-то на другом берегу.

А Йен держал.

Оно пришло само собой. Как понимание, что людей надо слушать. И что нельзя задавать им некоторые вопросы.

Так и это: твердое, уверенное знание, что сила Затхэ — не та сила, которой сможет насытится этот мелкий монстр. Она разорвет его на куски. Она любого разорвет. Ну или…

Арис дернулся еще раз и затих. И следом затихло всё вокруг.

Ну или мелкий монстр попросту захлебнется.

— А мог бы так красиво разлететься… — пробормотал Йен и в последний раз с силой надавил на шею. Шея хрустнула.

Йен поднялся и двумя мощными пинками отправил тело в болото.

***

Хлесткий удар по щеке заставил Нивена открыть глаза, хоть делать этого совершенно не хотелось. Хотелось спать. Только спать. И чтобы без снов. Он ведь умеет спать без снов…

Еще один удар заставил сосредоточить взгляд на бьющем.

Плащ на нем был разорван, рукава болтались на честном слове. И что-то странное творилось со взглядом. То есть еще страннее, чем обычно. Раньше он был просто холодным, теперь — потемнел. Потерял все оттенки. Стал бездонным.

Жуткая болотная вонь отрезвила окончательно.

— Мы победили? — прошептал Нивен.

— Ага, — кивнул Йен и передразнил. — “Мы”! “Победили”!

— Ты? — поправился Нивен.

— Победил! — гордо кивнул Йен.

— Что с тобой? — Нивен попытался сесть, чуть не упал, уперся рукой в землю. — Что-то… — поднял вторую руку и взмахнул пальцем, очерчивая круг перед собой, повторяя любимый жест Йена, — … с глазами?

— Вроде, на месте, — хмыкнул Йен и поднялся, прошагал в сторону, поднял Весло. Один рукав отпал. Нивен осторожно поднял свои мечи и сунул их в ножны. Попытался подняться. Не вышло.

— Я вспомнил, — бросил Йен, пряча Весло. И поднял взгляд. Темный, холодный, бездонный взгляд. — Я всё вспомнил.

Подумал и с деланной беззаботностью добавил:

— По ходу дела убил и выбросил зеленую пакость.

Подошел и протянул руку.

— Надо было не выбрасывать — подошел бы тебе для нового плаща.

Нивен обхватил его запястье, рывком поднялся.

— Новый плащ нужен тебе, — отметил он, пошатнулся и удержался за плечо Йена.

— Да, — легко согласился тот, — но я не ношу зеленое и вонючее.

— Мой плащ не воняет! — возмутился Нивен.

— Ага, — так же легко согласился Йен и двинулся прочь по тропе. Не оборачиваясь бросил. — Ты его сколько лет носишь?

— Я его стираю!

— Раз в сколько лет?

Нивен вздохнул и, пошатываясь, побрел следом.

Лодка прошелестела по дну и толкнулась в него там, где белый песок уже почти поднялся над водой.

Аэ вскочила, оглядела безлюдный берег: она причалила не там, где к острову подходили корабли. Песок в трех шагах от воды уже терялся в высокой, ярко-зеленой траве, упирался в переплетенные между собой кустарники, рассыпался между деревьями. И где-то там, за деревьями, в последний раз звучало нужное ей имя.

С одной стороны, жаль, что некого спросить, куда идти дальше, с другой — никто не будет мешать. Люди, как правило, мешают, даже если хотят помочь. Сама она с людьми никогда не говорила, но так рассказывали старшие: люди глупые и медлительные, и даже если хотят помочь, то лишь путаются под ногами, а пространство вокруг делают вязким и тягучим. И сам начинаешь путаться.

Аэ легко перемахнула на белый песок, огляделась, взмахнула рукой, приказывая ветру подержать лодку.

Сердце стучало слишком громко, и наверное, думала он слишком громко: повторяла про себя “Нивен”, и стоило ступить под сень деревьев, стало казаться, будто весь лес, весь остров дышит вместе с ней этим именем.

Вдох и выдох.

Ни-вен.

Удар сердца.

Нивен.

Еще удар.

Аэ взлетела на ветку. Прыгнула на еще одну. Помчалась по ним вперед.

Увидела тропу — и замерла.

Она знала: он там, впереди.

***

Йен был все дальше.

Убеждать себя, что вот-вот догонит, Нивен прекратил давно — кого обманывать? Он двигался с каждым шагом медленнее. И даже уже не пытался понять, почему: все оставшиеся силы бросил на то, чтобы просто идти, переставлять ноги, не дать им подкоситься. Существо не ранило его, не было ни переломов, ни ушибов, не было больно вообще. И воздуха было полно вокруг — но что-то внутри, и воздух стал для него слишком плотным. Вдыхать нужно было изо всех сил, чтобы внутрь попала хотя бы необходимая малость.

Нивен уперся плечом в ближайшее дерево. Он не слышал ничего: ни шепота леса, ни голосов птиц. Даже шума в ушах не было. Не было ничего, и когда Йен далеко впереди обернулся и позвал, Нивен тоже не услышал: до него долетело лишь слабое, призрачное “…вен”. Он с трудом сосредоточил взгляд на фигуре Йена вдали и понял, что тот призывно машет рукой. Попытался отмахнуться, но собственная рука только слабо шевельнулась.

Йен тут же решительно развернулся и двинулся обратно. А когда вернулся, не услышать его было трудно.

“Его услышишь, даже если помрешь”, — мрачно подумал Нивен.

— Я тебя где-нибудь поселю, честное слово! — заявил Йен. — Пристрою на постоялый двор конюхом! А что? Будешь с конями беседовать, и тебе не скучно, и кони выговорившиеся, довольные… А то сколько можно тебя на себе тягать, а?

— Заткнись… — устало прошептал Нивен.

Йен закинул его руку себе на плечо, скомандовал:

— Шагай! — медленно двинулся вперед и снова принялся возмущаться. — После каждой драки…