Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 3: Зверь [СИ]

Братья последовали за ним.

Но даже учитывая это, ему было не по себе. Великанские владения, их горы, их пещеры… Гномы никогда не заходили так далеко. Впрочем, гномы раньше и не посягали на Даар. Так что да, во всех смыслах, Говр повел свой народ дальше, чем кто-либо из предыдущих правителей. Может, потому ему было не по себе.

А может, потому что в жилище, наверное, нужно будет спешиться. И тогда он станет совсем мелким.

— Что за подготовительный этап? — повторил он вопрос.

— Я хочу окружить Даар, — припечатал Аксар. — Чтобы людям было некуда бежать.

— Не проще ли дать им сбежать? — хмыкнул Говр. — Не тратить время, не распылять силы, ударить всем разом по Даару…

— Сейчас — проще, — не оборачиваясь, проговорил Аксар. — Но если они сбегут — вернутся. Они мстительны. И всегда возвращаются.

Тон у него был странным, даже для великана. Он шагал впереди, и Говр не видел лица, но кажется, Аксар точно знал, о чем говорил. Наверное, ему даарцы уже мстили. За ним уже возвращались.

Может, потому он так припадает на ногу?

— Но ты забегаешь вперед, — прогудел Аксар. — Сначала пообедаем — потом займемся стратегией.

Едва ощутимый порыв свежего морозного воздуха пробежался по волосам, а стоило только открыть глаза, Ирхан обрадованно залил всё вокруг утренним светом, да так, что не сразу поймешь, где находишься.

Йен, щурясь, медленно сел на ложе. Голова болела. Да что голова — ныла каждая мышца в теле. И кажется, кое-где — кости.

Ему показалось, что он дома. Воздух был почти такой же холодный, свет — слепящий.

Йен уперся рукой рядом с собой — перина нехотя просела.

Он задумался было, чье это ложе, и сколько он вчера выпил. А потом вспомнил: он не пил вчера. Он летел.

Воспоминания навалились все разом, и на мгновение показалось: сейчас раздавят.

Нет, он не дома. Дома у него нет. Там, где был дом, его не ждут. Правда, он все равно придет. Ухмылка, наверное, получилась больше похожей на гримасу боли.

Йен спрятал лицо в ладони. Медленно выдохнул.

“Остановись, идиот”, — то ли сам подумал, то ли Ирхан прошептал, пронизывая комнату слепящими лучами, которые даже за закрытыми глазами видно. Йен медленно опустил руки, поднял голову и глубоко вдохнул пропитанный ими воздух.

Остановиться, в конце концов, не такая уж плохая идея. Если рассуждать логично, это даже отличная идея. Перегруппироваться, изучить собственные силы, отдохнуть, поесть, в конце концов. Ну и девушка, вроде как, ждет…

Йен улыбнулся — теперь по-настоящему.

Да, пожалуй, он слишком много общался с Нивеном, вот и нахватался у того манеры ломиться вперед, ни о чем не думая. Нивен во многом бывает прав, но вечно забывает об одном: иногда перед атакой стоит отступить, выждать.

Йен легко вскочил и подошел к окну. Распахнул пошире. Морозный воздух ворвался вместе с уличным шумом. Окно было на втором этаже. Внизу кого-то звали, с кем-то спорили, кто-то возмущался, кто-то смеялся, с южной стороны несло неприятные запахи, оттуда же долетали короткие звериные рыки — вроде, зорговские.

А под самым окном насмешливо спросили:

— Очухался, принц?

Йен опустил взгляд. Мышка стояла, уперев кулаки в бока, и с хитрым прищуром глядела снизу вверх. Он не заметил в прошлый раз, зато теперь разглядел: она одета почти что по-мужски. Большие ботинки, плотные штаны, тяжелая кожаная куртка, застегнутая, зараза, под самой шеей. Еще и шарф поверх всего. Даже темные пышные волосы собрала в хвост позади, будто вообще всю себя решила спрятать, завязать, застегнуть.

Только взгляд остался хитрым, насмешливым, задиристым. С таким взглядом черта с два ты спрячешься, девочка.

— Готов выйти к ужину, — ответил Йен.

— К нему и выйдешь, — Мышка пожала плечами, — завтрак-то пропустил.

И развернулась было, чтоб уходить.

— Эй! — крикнул Йен, и ей пришлось снова оборачиваться. — А воды поднести?

— Вон колодец, — она ткнула пальцем куда-то в сторону, — пойди и набери.

— Я же ранен! — возмутился он. — Я еще вчера умирал!

— Ко-ло-дец, — по слогам повторила она и ткнула пальцем еще раз.

— Хоть одежду дай! — взмолился он.

— А на тебе что? — удивилась Мышка.

— Тряпки какие-то… — неуверенно ответил Йен, слишком поздно понимая, что надо было промолчать.

Мышка фыркнула, круто развернулась и зашагала прочь. Походка у нее была твердая, чеканная, немного ломаная. Будто она намеренно старалась идти по-солдатски ровно, а спину держать прямо. Будто свою истинную походку прятала где-то внутри так же, как и прочие прелести — за одеждой, застежками и пряжками.

Йен проводил ее взглядом. К ней подошли двое, что-то спросили, она ответила. Потом еще двое — тоже выслушали. Подскочила девчушка с запиской, совсем мелкая. Мышка просмотрела записку, кивнула, круто развернулась и двинулась вслед за мелкой. Кажется, она тут была важной персоной.

Вдали снова закричали зогры.

Йен осторожно, будто боялся обжечься, оглядел себя. Ну да, тряпки. Серая рубаха из плотной жесткой ткани, такие же серые штаны, еще и с заплатами на коленях, обуви, судя по всему, как обычно, не нашлось.

— Да что ж это такое, а? — задумчиво пробормотал он, глядя на свои босые ноги.

Ни ноги, ни Ирхан ему не ответили.

Йен решительно кивнул себе и направился к двери. Осторожно открыл, спустился по скрипящим деревянным ступеням. Вышел на крыльцо. Огляделся.

Опять вспомнился дом.

"Которого нет", — напомнил себе Йен.

Во дворце было так же: много места и мало людей. И никто особого внимания не обращает, все заняты своим. Покосились издали, кивнули, рукой махнули — и пошли дальше.

Свободно. Просторно.

Правда, ветер сменил направление, и теперь тяжелый животный запах повис в воздухе.

Да, точно зогры, определил Йен, принюхавшись. Зогры — и много. Вспомнил огромные ангары, которые мельком увидел, когда падал. Выходит, их здесь разводят. Но не в Феррон же его занесло? Он все время видел море по левую руку… гм… крыло. Значит, двигался вдоль побережья, а чтобы добраться до Феррона нужно было уйти вглубь.

Тогда, выходит, Мышка и все эти люди построили в лесу секретную ферму?

Фу, вонь какая!

Лучше б они секретную винодельню организовали, честное слово!

Йен шагал по промерзлой земле осторожно, внимательно глядя под ноги — кто знает, гуляют ли здесь зогры, и что после них остается. Но под ногами не было ничего. Ни травы, ни снега — сухая холодная почва. И, зараза, колючая.

Прямо злость берет с этой обувью!

Нет, он помнит, что он древний полубог — а может, бог? — что ему и льды, и снега нипочем… Но колется же!

У колодца на него, наконец, обратили внимание. Высокий крепкий парень со скошенным набок носом и торчащими в стороны ушами как раз поставил ведро с водой на край, поднял взгляд.