Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 1: Башня [СИ]

Страшнее Даара был только Феррон.

Хорошо, что оба были далеко на севере. И Бордрер все еще надеялся, что они перегрызутся друг с другом.

— Я не звал тебя, — отметил Тейрин.

— Срочное дело, — коротко поклонился Бордрер.

— Твой советник? — спросил Риирдал, не сводя пристального взгляда с Бордрера. А Бордрер увидел, как на мгновение в глазах Тейрина вспыхнуло очень человеческое изумление. Он и сам удивился — очень непривычно, по-панибратски прозвучал вопрос. Тейрин не привык, чтобы с ним так разговаривали. Никто не привык — он Повелитель Верхних земель. А тут нечто в грязных сапогах вваливается в его белый дворец, пачкает его полы, еще и вопросы задает так, будто они с Тейрином — давние дворовые друзья.

Дикие люди там, в Дааре. Они небось и с королем своим, полубогом, одной толпой на волков охотятся. И едят из одной тарелки. Руками.

Любого из своих Тейрин за подобный тон уже уничтожил бы — лично кинжалом серебристым, что на поясе висит, зарезал. А этого и тронуть не может — Тейрин умный мальчик. И войны с Дааром опасается не меньше, чем Бордрер. Может, даже больше. Бордрер давно заметил: Тейрин будто видит скрытое.

И от этого еще сильнее хочется заглянуть туда, под белую доску. Дверь у него там потайная что ли и оракул какой-то за ней сидит? Так тоже ведь нет. Бордрер прежде, чем связываться с ребенком, все проверил и перепроверил. Обычный испуганный мальчик, вот кем он был. Умный, да, не зря к нему пришел, но — обычный. Только на ребенка не был похож — сразу будто взрослым был. Но среди детей, которых видел Бордрер, мало кто был похож на ребенка. Все — зверята зубастые.

А этот — человек. Кристально чистый и холодный.

— Советник... в своем роде, — после паузы ответил Тейрин. — Но сейчас, как мне кажется, за советом он пришел сам, не так ли, Бордрер?

— Повелитель… — начал тот, еще раз отвесив поклон — нужно было брать Тейрина на контрасте с Риирдалом.

— Не сейчас, — прервал его Тейрин. — Я не закончил беседу, как видишь. Но ты можешь подождать здесь.

Риирдал еще какое-то время буравил его взглядом, потом развернулся к Тейрину и заговорил:

— После Мадага мы дважды выходили на след, но каждый раз след терялся. Он очень умело заметает следы. Последний раз настигли его почти у самых стен. Там я потерял всех. И получил ранение.

— Сейчас в Дааре неспокойно, — напомнил Тейрин, вновь уткнувшись в свою доску и передвигая фигурки. — Странно, что оборотни, кроме одного, там, а один из лучших охотников — здесь.

— Да знаю я! — раздраженно отмахнулся Риирдал, и на этот раз Тейрин ничего не выказал — ни удивления, ни злости. Хотя там, глубоко, оно все определенно было — от Повелителя не отмахиваются. Но Риирдал смотрел прямо на него, и Тейрин в очередной раз продемонстрировал, как должен владеть собой хозяин положения.

Бордрер не успел удивиться наглости гостя во второй раз, потому что тут же удивился его движению. И сам непроизвольно дернулся за оружием — Риирдал протянул руку к столу и взял в ладонь кубики. Но Тейрин не шелохнулся — и Бордрер остановил собственное движение, не дав ему ему завершиться. А Риирдал встряхнул кубики в кулаке, выбросил на стол и передвинул несколько фигур.

Впервые Бордрер видел это: Тейрин играл не сам с собой.

Никто в эту чертову игру здесь играть не умел, а дикое существо из Даара — двигало фигурки. И глаза у Тейрина снова на миг вспыхнули — когда оценил ход. Совсем на мгновение, но он ожил, оттаял.

“Нужно научиться играть, — в который раз сказал себе Бордрер. — Вот разберусь с проблемой — буду учиться”.

Он так уже не впервые думал. Но проблем всегда оказывалось слишком много.

— Ты пойми, — сказал Риирдал, пока Тейрин изучал доску. — Он не просто оборотень. Зверь — страшная угроза. Он опасен не только для Даара — для всех нас. Потому я здесь. Свой отряд отправил в Даар, оставил рядом только двоих… Не нужно было их оставлять.

— Не нужно было, — кивнул будто бы своим мыслям Тейрин и сгреб в ладонь кубики. Вторую руку держал сжатой в кулак. Бордрер знал: в кулаке белый камень. Но не камень его сейчас интересовал. Новая проблема, судя по всему. И устранять ее придется ему, Бордреру: Тейрин никогда не оставляет слушать беседу, если тебе не нужно ее слышать. Значит, нужно слушать, и очень внимательно.

А Тейрин неожиданно не бросил — отложил кубики в сторону, отодвинул доску, вынул из ящика стола пергамент с пером, развернул перед даарцем и попросил:

— Нарисуй карту. Как он шел.

— Зачем? — не понял тот.

— Нарисуй карту, — повторил Тейрин, — и обозначь время.

Риирдал хмыкнул, но взялся за перо, а Тейрин поднялся и прошагал по мраморному полу, подбрасывая в ладони камень и думая о своем. Походка у него изменилась. В первые дни пребывания во дворце он ходил медленно, осторожно, будто боялся, что мрамор треснет под ногами. Плечи поднимал, будто ему тоже было холодно, неуютно, хотя открыть все окна и вынести мебель и ковры сам приказал первым делом. Да как в этом мраморе может быть уютно?

Но теперь — теперь он привык. И плечи были расправлены, и шаги — уверенные. И белый шелковый плащ отбрасывал широким свободным движением. И плащ плыл за ним, парил над мрамором, и Тейрин, казалось, сам вот-вот взлетит.

Плащ он не снимал никогда. Перчатки — очень редко. И никогда не надевал корону — та так и лежала в тронном зале со дня коронации. На мраморной тумбе под прозрачным стеклом. Бордреру казалось, Тейрину она тяжела — куда пацану на голову такое надевать. А теперь подумалось, что, может, она слишком давила на него. Как ковры, как мебель, как тяжелые кожаные одежды, которые в Нат-Каде носили все, но не Тейрин. Он будто бы пытался улететь. Был почти бесплотным, и бесплотность эту лелеял, взращивал.

Не тяжела ему корона — корона провалится сквозь него, надень он ее на голову.

Он проплыл по комнате в одну сторону, развернулся, двинулся в обратную. Тейрин редко ходил, когда думал. Он предпочитал крутить свои фигурки. Почему сейчас оставил партию на полуслове? Почему дал Риирдалу пергамент? Тейрин никогда ничего не делал просто так. И никогда не оставлял игру.

— Охотник принес весть, Бордрер, — Тейрин редко называл его по имени. И звучало оно из его уст очень неприятно. Неуважительно. “Чистильщик” — другое дело. Но не при госте же его так величать. — К нам явился Зверь из Даара. Опасный монстр, с которым охотник великодушно согласился помочь справиться.

— Справимся, — уверенно ответил Бордрер. — У нас с монстрами разговор короткий.

— Да, — согласился Тейрин. Подошел к столу, глянул на карту, что старательно рисовал Риирдал. Бордрер вытянул шею, чтоб увидеть, но не рассмотрел толком ничего. Лишь то, что линии Риирдал рисует короткие, ломаные, твердые, так что очертания границ не сразу узнаешь, а почерк у него мелкий, скупой — стоя у дверей не разобрать.